Ричард Длинные Руки — эрбпринц - Гай Орловский

Глава 14

Ее лицо все так же ничего не выражает, абсолютно ничего, ни возмущения, ни удивления, ни недовольства, просто лежит, нет, сидит в моих руках весьма удобно и даже умело, надо сказать, словно ее так всю жизнь на руках носят, обхватила мою шею руками, ну это подается как испуг, хотя, если судить по ее надменной морде…

Наконец я опомнился и хотел было поставить ее нижними конечностями на землю, но сам в этой хлюпающей грязи по щиколотку и, стиснув челюсти, процедил:

— С вашего позволения, принцесса, я вас вот туды… на камешки…

Она проговорила безмятежно:

— Позволяю, принц.

Я понес ее по грязи от ворот в глубь города, рыцари стальной стеной окружили меня со всех сторон, в окнах мелькают бледные лица насмерть перепуганных горожан, словно я несу это золотистое чудо на жертвенный камень.

Как назло, после дождя, ночных заморозков и дневной оттепели, улицы покрыты грязью, пусть неглубокой, но все же грязь есть грязь…

Я скосил глаза на ее чуть порозовевшее лицо, не шевелится, держится крепко, перенеся часть своего веса на мои плечи, глаза полуприкрыты веками с длинными загнутыми и пушистыми ресницами.

— Могу поставить вас, — сказал я, — разве что на крыльцо какого-то дома, там чисто, но как-то глупо.

Она произнесла тихо и насмешливо:

— Вы даже понимаете, что это глупо?

— Тогда отнесу в замок, — сказал я зло, — а чего вам вздумалось слезать с коней так рано?

Она осведомилась:

— А разве не вы загородили дорогу?

— Я дорогу не загораживал, — возразил я автоматически, — сбоку стоял, могли бы переть дальше.

— А это не было бы умалением вашего достоинства?

Я искривил губы.

— Можно подумать, вас это заботит.

— Конечно, — ответила она убежденно. — Меня учили с колыбели, что авторитет королей нужно поддерживать, а не ронять. Любых королей.

— Ну-ну, — сказал я с недоверием. — А как по вашим императорским меркам будет оценено вот это действо, когда вы едете на мне, как на лошади?

— Лошади? — переспросила она. — Вообще-то я могла бы подобрать сравнение и с другим животным, более точное… По нашим меркам все сказали бы, что вам оказана великая честь.

Я охнул, даже остановился.

— Честь? Я вас сейчас брошу прямо здесь!

Она моментально прижалась плотнее. Я чувствовал, как там, на моем загривке, ее пальцы сомкнулись в замок.

— Вы посмеете?

Я заверил:

— Вы меня еще не знаете!

— Наслышана, — ответила она чуточку другим голосом. — Если вы так устали, но боитесь признаться, что вот-вот упадете, то передайте меня, скажем, принцу Сандорину. Он донесет.

Я рыкнул зло:

— Еще чего!

— А что вам мешает?

— Уронит, — отрезал я. — Он же не знает, что императорские дочери весят больше королевских! Примерно вдвое.

— Наглец!

— Это я преуменьшил, — признался я со вздохом. — Что же у вас такое тяжелое… гм… я бы не сказал, что ноги… судя по всему, они хоть и длинные, но вроде бы не особенно и не толстые…

Она прошипела в ухо:

— Прекратите!

— Что вас задело?

— Я лучше упаду в грязь, — сказала злым шепотом, — чем позволю такие слова!

— А без позволения, — ответил я, — можно? На Юге люди дикие, невежественные, лохматые… что-то еще, забыл. А я у них — вождь.

Рыцари держатся на расстоянии, я с принцессой на руках иду в центре широкого круга, нас не слышат, видят только, как оба слегка как бы улыбаемся, но не слишком, оба при исполнении, оба должностные лица, оба не просто так, а олицетворяем, сейчас даже не могу сказать, что именно, в голове сумятица, но что-то важное олицетворяем точно, хоть и оба разное, а то и вовсе противоположное. Но противоположности, как говорят, иногда вот так, как бы плотно, но это больше с виду, а на самом деле… никто и не знает, темна вода в облацех.

Так вот, хлюпая по грязи, я дошел до замка, так уже высыпали навстречу мои рыцари во главе с Мидлем.

У него глаза полезли на лоб, но спохватился и вместе с остальными преклонил колени.

Я опустил Аскланделлу ногами на твердое, там сухо и чисто, сказал бодрым голосом:

— Герцог, рад вас видеть!.. Принимайте принца Сандорина и его подопечную… звать ее Аскладелла, вот она… ну, вы ее уже как-то видели. Разместите их высочеств в подобающих покоях… а я спешу, понимаете ли, весьма спешу!

Зайчик шел за нами, весьма удивленный, потому я просто поставил ногу в стремя и поднялся в седло.

Мидль поклонился принцессе.

— Ваше высочество…

Подъехал и спешился принц Сандорин, бросил в мою сторону укоризненный взгляд, но поспешил за Аскладеллой, Мидль церемонно подхватил ее под локоток и повел показывать апартаменты.

Зигфрид произнес за моей спиной негромко:

— Ваше высочество…

Я оглянулся, ко мне с осторожностью приближаются двое из местных, осанистый мужчина, одетый в меховую шубу поверх кафтана, под которым видны еще одежки, и второй, явно помощник, одет поскромнее, держится понезаметнее.

Осанистый с достоинством поклонился.

— Слушаю? — сказал я вежливо.

— Городской старшина Рэджил Роденберри, — назвался он. — Ваше высочество, город наш огромен…

— Это я заметил, — прервал я. — Вы хотите восстановить все коммунальные и прочие службы?

— Да, — сказал он с благодарностью. — Спасибо за понимание! Я готовился к долгим уговорам, а вы так вот сразу…

— Опыт, — ответил я скромно. — Дорогой Рэджил, вы кажетесь мне деловым и разумным человеком, так что надеюсь на долгое и плодотворное сотрудничество. Восстанавливайте все в полном объеме! Опирайтесь и на воинов моей армии, я дам соответствующие распоряжения. Нам всем не жаждется утонуть в дерьме или остаться голодными. Если городская стража разбежалась, поможем на первых порах патрулировать улицы и площади, не допуская грабежей и мародерства. А то, знаете ли, свои же начнут под шумок, а все будут кивать на захватчиков.

Он сдержанно улыбнулся.

— Ваше высочество, с благодарностью примем любую помощь. Город должен жить. Спасибо, не смею больше отнимать ваше драгоценное внимание.

Я отпустил его кивком, а сам, все еще слегка рассерженный после общения с Аскланделлой, хоть и непонятно за что, полез на стены, прошелся, придирчиво инспектируя, толстые и высокие, хорошо, это значит, никакой таран или камни из требушетов не пробьют, с лестницами тоже будет непросто, хотя возможно…

Я подозвал Альбрехта.

— Дорогой друг, вам придется поработать и как бы строителем. По внешнему краю стены нужно вбить между камнями железные прутья, улавливаете?