Стальные пещеры - Айзек Азимов

— Имение обыскивается?

— Да, господин.

— Есть результаты?

— Нет, господин.

Бейли кивнул и сказал:

— Я хочу поговорить с роботом, который сегодня прислуживал за столом.

— Он на проверке, господин. Функции нарушены.

— Но говорить он может?

— Да, господин.

— Тогда давайте его сюда — немедленно.

Но немедленно не получилось, и Бейли начал раздраженно:

— Я же сказал…

— Солярианские роботы общаются между собой по радио, — вставил Дэниел, — и робот, которого вы хотели видеть, уже вызван. Если он задерживается, то причиной тому неполадки, вызванные недавним происшествием.

Бейли кивнул. О радио он мог бы догадаться и сам. Если этот мир держится на роботах, между ними должна быть какая-то связь, иначе вся система рухнет. Стало понятно, каким образом вслед за вызовом одного робота сразу является дюжина других — но только если в них есть необходимость, и не иначе.

Появился нужный Бейли робот. Он хромал, приволакивая ногу. Что это с ним, подумал Бейли — и пожал плечами. Непосвященному не понять, как проявляются нарушения позитронного мозга даже у примитивных земных роботов. Из-за одной поврежденной схемы могла отказать, как, например, сейчас, нога. Это о многом говорило роботехнику и ровно ни о чём — дилетанту.

Бейли осторожно начал:

— Помнишь бесцветную жидкость, которую ты наливал хозяину в бокал?

— Да, гофподин, — ответил робот.

Ещё и дефект речи!

— Что это была за жидкость?

— Вода, гофподин.

— Только вода? Ничего больше?

— Только вода, гофподин.

— Где ты её взял?

— Иж крана в режервуаре, гофподин.

— Ты принес воду сразу или она оставалась какое-то время на кухне?

— Хожяин не любил слифком холодной воды, гофподин. Было отдано пофтоянное рафпоряжение набирать её за цас до еды.

Очень удобно, подумал Бейли, — для того, кто об этом знал.

— Скажи, чтобы меня связали с доктором, как только он закончит свой осмотр. Тем временем пусть другой робот объяснит, как работает резервуар для воды. Мне нужно знать, как здесь устроено водоснабжение.

Вскоре появился доктор. Это был самый старый космонит из всех виденных Бейли — то есть, по оценке инспектора, доктору, должно быть, перевалило за триста. На руках у него выступили вены, а коротко остриженные волосы совсем побелели. У доктора была привычка постукивать ногтем по краю передних зубов, которая раздражала Бейли. Звали его Алтим Тул.

— К счастью, больного вырвало, — сообщил доктор, — и он освободился от солидной порции яда. Но его жизнь всё ещё под вопросом. Какая трагедия. — Он тяжело вздохнул.

— Какой это яд, доктор? — спросил Бейли.

— Боюсь, что не знаю. — (Тук-тук-тук.)

— Что? Как же вы его лечите?

— Стимулирую нервно-мышечную систему, чтобы избежать паралича, а в остальном полагаюсь на природу. — На желтом, точно из выделанной кожи высшего качества лице доктора застыло беспомощное, умоляющее выражение. — У нас очень мало опыта в подобных делах. Не припомню, чтобы такое случалось за все двести лет моей практики.

Бейли смерил его взглядом.

— Но о том, что существуют яды, вы, надеюсь, слыхали?

— О да. — (Тук-тук.) — Это общеизвестно.

— У вас есть справочные книгофильмы, к которым можно обратиться.

— Это займет много дней. Минеральные яды весьма многочисленны. На Солярии применяются инсектициды, возможно получить и бактериальные токсины. Даже с помощью книгофильмов сборка оборудования и подбор метода анализа затянутся надолго.

— Если никто на Солярии в этом не разбирается, — оборвал его Бейли, — предлагаю вам связаться с другими мирами. А пока что проверьте кран резервуара в имении Грюера. Отправляйтесь туда лично, если нужно, и сделайте это.

Бейли помыкал почтенным космонитом, как роботом, нисколько не заботясь о том, допустимо ли такое поведение — впрочем, и космонит воспринимал подобное обращение с собой как должное.

— Но как можно отравить кран? — засомневался доктор. — Я уверен, что это невозможно.

— Скорей всего да, — согласился Бейли, — но всё же проверьте, чтобы убедиться полностью.

Кран резервуара действительно вряд ли следовало принимать в расчёт. Как объяснил Бейли робот, резервуар был типичным для Солярии устройством. Вода поступала в него из ближайшего источника и соответствующим образом очищалась от микроорганизмов и органических веществ. Потом вода подвергалась аэрации и обработке ионами по вкусу хозяина. Маловероятно, чтобы яд прошёл незамеченным, не отразившись на показаниях приборов.

Но если удастся исключить резервуар, определится время преступления. Значит, вода могла быть отравлена только в течение того часа, когда кувшин, во исполнение причуды Грюера, отстаивался на кухне (на воздухе, с содроганием подумал Бейли).

Доктор Тул озабоченно спрашивал:

— А как мне проверить кран?

— Иосафат! Возьмите какое-нибудь животное и введите ему в вену воду из-под крана — или заставьте выпить. Соображать надо. То же самое проделайте с водой из кувшина и, если она отравлена, а скорее всего так и есть, сделайте пару анализов по книгофильмам — хотя бы самые простые. Делайте хоть что-нибудь!

— Погодите, погодите. О каком кувшине вы говорите?

— О том, в котором отстаивалась вода. Из которого робот налил Грюеру отравленную воду.

— Милый вы мой, да эту воду, наверное, давно вылили. Разве слуги допустят такой беспорядок, как неубранный кувшин?

Бейли застонал. Ясно, что не допустят. Попробуй сохрани улики, если роботы так и норовят уничтожить их ради порядка в доме. Надо было приказать им сохранить воду, но этот мир ему чужд, и он всё время совершает ошибки.

Иосафат!

Вскоре поступило сообщение, что имение Грюера проверено и никаких следов постороннего присутствия в нём не обнаружено.

— Тайна сгущается, партнер Элайдж, — сказал Дэниел. — У нас не осталось никого на роль отравителя.

Бейли, погруженный в свои мысли, слушал его краем уха.

— Что? Вовсе нет. Вовсе нет. Дело, наоборот, проясняется. — Он не стал объяснять дальше, зная, что Дэниел его не поймет и не поверит в то, что Бейли считал истиной. А Дэниел не просил объяснений — такое вторжение в человеческие мысли роботу не подобает.

Бейли нервничал, сознавая со страхом, что вскоре пора будет ложиться спать, а значит, усилится боязнь открытого пространства и возрастёт тоска по Земле. Его обуревало почти лихорадочное желание действовать, сделать что-нибудь ещё.

— Пожалуй, поговорю с госпожой Дельмар, — сказал он Дэниелу. — Скажите роботам, пусть соединят нас.