Рус Четвертый - Этруск - Вадим Крабов

— Конечно, принц, это же война! — согласился телохранитель и поинтересовался, — а что это было?

— Поехали отсюда, противно пахнет. По дороге объясню.

Структура плевалась алхимическим золотом (на чистой Силе, без ингредиентов!) размером с крупную горошину. Снаряды вылетали с огромной скоростью, быстрее самой быстрой стрелы, поэтому их невозможно увидеть. За статер выплевывалась примерно тысяча «горошин»[22], летящих на расстояние в полмили, а то и больше.

— Это прицельная дальность, у меня хороший прицел, — подмигнул Рус, — но самое эффективное расстояние… даже не знаю. Стадия три — точно, но скорее всего дальше, не проверял. Единственный минус — много Силы жрет.

«Темнит принц», — сомневался Эрлан, — «не может кусочек мягкого металла пробить кольчугу и произвести такие разрушения… но это его право, структура наверняка секретная», — ну не в ладах человек с физикой! Причем он — образованный представитель местного населения. Не прижилась На Гее эта наука, где нелогичной магией можно сделать много больше.

— А-а-а многие Хранящие ей владеют? — Эрлан решился-таки на вопрос.

— Я один. Только, пожалуйста, не распространяйся.

— Разумеется, принц! — соратник даже обиделся на недоверие.

Показался клин этрусков и разговор сам собой сошел на нет.

Победа оказалась полной, какой давно не случалось. На вечернем застолье под открытым небом собрались дружинники, начиная с десятника. Первым делом помянули погибших:

— Пируйте в чертогах Френома, братья, вы заслужили! — торжественно произнес Драголант и опрокинул чарку медовухи.

Погибли пятьдесят пять человек, больше полутора сотен слегли по ранению и почти все получили хотя бы царапины за исключением немногих счастливчиков, включая Эрлана и Руса. Он, несомненно, являлся героем дня. Да чего там дня — просто героем.

— Благодаря тебе, принц, мы так легко отделались, — говорил подвыпивший князь, — рассчитывай на меня. Лично, без этой твоей партии. Но ты сам убедился, что нам гарнизон нужен? На несколько месяцев согласен, передых, но потом попрут с еще большими силами! Да, а почему я у тебя склонность к Силе Геи не замечал?

— Очень маленькие колебания, князь, почти никто не видит. В случае моей победы — обещаю прислать, а в случае поражения — перед кончиной попрошу об этом Гросса, обещаю, — Рус тоже был навеселе.

— Слова мужа, принц, уважаю.

Они, как два победителя, сидели рядом. Эрлан затесался между остальными дружинниками, а остальная «свита», к сожаленью, отлеживалась после ранений. На день придется задержаться, а молодой майор Вроцланд скорей всего останется в госпитале еще на полдекады. Сильно поджарил его Пылающий.

Хороший у князя госпиталь. Опытные жрецы и женщины-Призывающие, по словам знающего Эрлана, справлялись не хуже Целителей. Вообще-то женщины редко рождались со склонностью к Призыву, но уж если одарит её Френом, то целитель получается на загляденье. Таковой была жена Драголанта, Росица и сейчас она находилась на рабочем месте, а две дочери — симпатичные отроковицы сидели за отдельным столом с другими детьми бояр-дружинников и перешептывались-пересмеивались как все нормальные дети.

— Я вот не пойму, князь, чего им надо, чего они лезут? — спросил Рус после очередной чарки огнечички.

— Странный ты человек, принц… — Драголант внимательно посмотрел на Руса, — то делал вид, что не говоришь по-этрусски, а теперь соловьем поешь. Маг-Хранящий, стреляешь как каган, «близнецами» машешь не хуже… и еще подозреваю… — князь прищурился, — очень сильный строй у нас получился, без тебя такого не бывало…

— Да ты что, я в первый раз!

— Духи больно слажено работали, собирались где надо. Я замечал… ну да ладно, — воин поудобней пристроился на лавке, — на то ты и принц. Земля им нужна, — стал, наконец, пояснять о кочевниках, — богатство, воинская слава и… наши женщины, — стукнул кулаком по столу так, что посуда подлетела, и пролилось все, что могло пролиться. Мигом подбежали слуги.

— Рабов из нас не сделаешь, но они их насилуют и держат, как маток-производителей! За что, Френом! — взревел так сильно, что шумный галдеж разом стих, — пейте, братья, празднуйте победу, это я в сердцах, — поднялся и чинно поклонился дружинникам. Веселый шум продолжился только через долгий статер.

— Я понял, князь, — нахмурился Рус, — их лучшие Пылающие — нашей крови.

— Именно так. Это горько…

Через несколько статеров настроение снова поднялось, и он хитро спросил у принца:

— Ответь мне как самому Френому. Хранящие все такие сильные? Я думал в бою лучше Пылающих и Текущих не бывает.

— Успокою тебя, — усмехнулся «принц», — далеко не все. Только начиная с бакалавров и я. Я — отдельная история. Но это секрет, т-с-с, — приложил к губам палец. Больше играл, чем опьянел на самом деле — Дух Жизни работал в пол силы, учитывал желание «Большого Друга» расслабиться.

Драголант серьезно кивнул.

Пьянка закончилась через целую четверть после наступления темноты.

Через день, оставив Вроцланда, принц со свитой ушел в следующую «нейтральную» вотчину. Перед открытием «тропы» к Русу решился подойти десятник Димигрид, до этого старавшийся не попадаться не глаза.

— Ты это, принц… ты прости… не хотел лично тебя обидеть… — смущался, как мальчишка.

— Что ты, Димигрид! — Рус взял его за плечи, — ты во многом прав, я почти во всем с тобой согласен. Особенно хорош совет «лучше в это дело не лезь», — и не понять десятнику толи принц шутит, толи серьезен, — но ему последовать не могу, судьба. Тебе — можно, ты на границе! — хлопнул воина по плечу и подмигнул.

Заходя в «тропу», Рус удовлетворенно думал: «Не в обиду моим «соратниками», но настоящие этруски здесь. Наверное, стоит занимать своих настоящим делом, а то от мирной жизни башню срывает вот и начинают врагов выдумывать… а здорово сработал «пулемет»! Но чувствуется шарик пули, а не цилиндр. Сильно дистанция падает, и баллистика не та… надо подумать…».

Накануне он тепло пообщался с Гелинией, умолчав о сражении, рассказал Отигу о Пиренах, о которых тот, оказывается, раньше не слышал. Настроение установилось замечательное. Не портило его и мысль о предстоящем всего лишь через ночь расставании с пятнами. Неприятно, но ничего не поделаешь, обещал. Нет, все-таки переживал и гнал это переживание, прячась за отменным настроением.

Особых новостей штаб армии мятежников, кроме подтверждения назначения Гроссом наследника, не сообщал. Леон жив — здоров, передавал привет.

«Вот ведь судьба! Снова заварушка без него случилась!», — усмехнулся Рус.