Приятные вещи - Дмитрий Петюк

влезать из-за них в неприятности и подвергать риску свою жизнь. В общем-то наша жизнь не особо и изменилась — после выигрыша в Большом Турнире я и так ни дня не бедствовал, Тана купил себе один-единственный омнигон, а я перестал платить Ксандашу жалование — просто потому, что его доля от миссии превышала десятикратные выплаты на сто лет вперёд.

Приблизившись на достаточно близкое расстояние к цели, мы стали двигаться зигзагом — таким образом я мог постоянно проводить расчёты, уточняя позицию монстра и понимая, не выходит ли он нам навстречу, либо же пытается скрыться бегством. Вскоре, заметив кое-какое несоответствие, я поднял кулак, давая сигнал остановиться.

— В чём дело? — спросил Дреймуш.

— Проблема, — ответил я. — Монстров больше, чем один.

В качестве иллюстрации я поднял «компас», показывая его Дреймушу.

— Ничего не вижу, — внимательно вглядываясь несколько секунд, наконец, ответил тот.

— Стрелка немного гуляет, — пояснил я. — Тут три чёткие позиции, правда они рядом друг с другом. Похоже на стаю.

Мы замедлили темп и стали двигаться в сторону монстров, приготовив оружие и защитные чары. А потом, когда мы приблизились к вершине холма, за которым должны были находиться цели, Дреймуш и Ксандаш спешились, и, окутавшись маскировочными магическими структурами, легли на землю и поползли вперёд, полностью слившись с травой. Мне пришлось перебрать диапазоны глаза, чтобы не терять их из виду. Выдавала их только разница температур. Прошло около минуты, с руки Санда сползли чары и он сделал ею несколько жестов, показывая кодом диверсантов, что «первый», то есть я, должен подойти к ним. Я отдал распоряжения девушкам и Хартану, вытянул из кольца Шванц, и, сплетая такие же чары маскировки, пополз вперёд. Стоило мне удалиться на десяток шагов, как пространство позади меня накрыл купол защитного барьера такой мощи, что выдержал бы даже артиллерийские чары, включая выстрел Толстушки Берты. Я поморщился: пусть меня радовало, что любимая и сын в безопасности, но если тварь умеет чувствовать магию, то подобную вспышку она увидит даже за пару миль.

Поравнявшись с Ксандашем и Дреймушем, я тихо спросил:

— Что случилось?

— Ничего, — ответил Санд. — Совершенно ничего, в этом и проблема. Ты говорил, что до них меньше сотни ярдов. Тут открытое пространство, и мы должны их увидеть. Это значит, что твари либо куда-то зарылись, либо же обладают очень хорошей маскировкой. И в последнем случае, высока вероятность, что это солоры. Глянь сам!

Я прополз немного вперёд, к стволу дерева, стоящему почти на самой вершине, выставил ствол Шванца вперёд и выглянул следом. Действительно, несмотря на стрелку, дёргающуюся, но показывающую только одно место, я видел только кусты, деревья и траву, за которыми никого не было.

Я поднял руку с «компасом». Стрелка внутри стеклянного шара всё так же подёргивалась между тремя позициями, указывая в том же направлении. Я принялся переключать диапазоны имплантата — но ни инфракрасный, ни ультрафиолет не выявили ничего нового. Я закрыл свой человеческий глаз и вновь принялся перебирать диапазоны, на этот раз не выводя остальные на задний план, а отключая вообще.

Это сработало. Когда мир окрасился в чёрно-белые цвета теплового диапазона (тоже инфракрасного, только с намного большей длиной волны), я заметил среди почти чёрного полотнища леса три более светлых пятна. Одно из которых было побольше, а два других — маленькие. Больший силуэт стоял на четырёх лапах, припав к земле. Меньшие расположились по бокам от большого и тоже смотрели в нашу сторону. Всё это выглядело, словно самка защищает своих детёнышей, и, честно говоря, мне стало немного не по себе. Ведь в этот момент вместо отважного охотника за монстрами, я почувствовал себя одним из браконьеров, убивающих слонов в Африке ради их бивней.

Я навёл Шванц на самку и, дождавшись потока уверенности в попадании, подал магию в спусковую пластину. Приклад легко вжало в плечо, и тут же, почти без малейшей паузы, ко мне пришло знание о магии цели.

Сколь бы ни был устрашающ солор, сколь бы не угрожал лесному зверью или случайным путешественникам, магия его не особо впечатляла. Я чувствовал его сродство со светом и воздухом, понимал, ощущал, как магия делает зверя намного сильнее, придаёт телу невероятной прочности и прячет его от посторонних глаз. Она превращала зверя в устрашающего хищника, но и только. У солора практически полностью отсутствовал потенциал развития, вернее, потенциал был, но лишь стать ещё сильнее, ещё быстрее и ещё незаметней.

Эта магия прекрасно подошла бы воину или диверсанту, вот только для меня, желающего стать высшим магом, она являлась более чем бесполезной.

— Что там? — послышался голос Дреймуша.

Я столь сосредоточился на раздумьях, что не заметил, как он подполз ко мне и оказался рядом.

— Солор, как мы и думали. Выводок из трёх зверей, самка и щенки, — ответил я.

— Лёгкая цель, — сказал сзади Ксандаш. — Ценная шкура, ингредиенты для алхимии. Можно получить длинную децию.

Я кивнул, но тут же понял, что моего кивка никто не видит.

— Всё так, — сказал я вслух. — Только знаешь… Денег мне не надо, образец тканей у меня уже есть, а убивать ради убийства… Опять-таки, щенки. Рейш, может тебе? Мы поможем в бою, а туши поместим в стазис, так что сможешь выручить неплохие деньги. Да и шкура очень хороша. Или тебе, Санд?

— Сложное решение, — сказал Дреймуш. — Конечно, соблазнительно, но… Ты мне очень хорошо платишь, так что могу позволить себе выбор. Будь самка одна, обязательно занялся бы охотой. Но со щенками как-то жалко. Сколько им?

— Если это потомство того монстра, которого встретили мы с Алирой, то не меньше восьми месяцев. Или полугода.

— Деньги мне больше не нужны, — послышался голос Ксандаша, — и щенков я тоже убивать не буду. Им может быть и меньше — самка могла тогда быть только беременной, а значит, щенки совсем маленькие и без неё не выживут. Вернёмся через пару лет, посмотрим.

Я встал в полный рост, распуская плетение маскировки. Рядом со мною встали Ксандаш и Дреймуш, тоже став видимыми. Несмотря на кажущуюся беспечность, безрассудства никто из нас не проявил. Каждый из нас сплёл структуру двойного ступенчатого барьера, где нарушение внешнего слабого купола служило триггером для активации внутренней мощной защиты — стоит солору только атаковать, и мы всё-таки обзаведёмся ещё одной шкурой.

Внезапно, я почувствовал вспышку гордости — ни Ксандаш, ни Дреймуш