Право выбора - Виктор Волков

— Спасибо. Надеюсь, справлюсь, — поблагодарил я. В общем то они были совсем не обязаны меня нести. — Я многое пропустил?

Мужчина со шрамом лишь отрицательно покачал головой, но как мне показалось, уже более дружелюбно.

Рус был совсем плох, поэтому оставшуюся дорогу я поддерживал его, едва не таща на себе.

Деревня встретила нас закрытыми воротами и часовыми. Последние заметив нас издали, позвали еще людей и вскоре стена ощетинилась ружьями. Наши спутники и ухом не повели, как шагали, так и продолжили путь. Мы же с другом так устали, что на такую комиссию по встрече нам было решительно наплевать.

Что рассказывали селянам наши новые знакомцы и как я оказался в кровати, практически не помню. Очнулся уже под вечер в незнакомом доме. Слева кто-то настойчиво предлагал теплого молока и «подоткнуть подушечку». Повернул голову, так и есть. Руслан с мукой смотрит на порхающую вокруг него Настю.

— «Где мы?» — хотел я спросить, но на поверку выдал невнятное сипение вместо речи.

— Ой, Артем, Вы очнулись. У Вас такие раны, такие раны, больно, наверно? — надо же даже мне досталась толика ласки и заботы. Однако девушка оказалась не только болтливой, но и догадливой.

Она тут же налила какой-то отвар в кружку. Уже по запаху стало ясно, что вкус у него дрянной. Так и оказалось. К тому же некстати вспомнилось бедро вервольфа из которого я пытался пить кровь и меня чуть не вывернуло.

Девушка убежала за знахаркой, у которой раньше я покупал молоко, и вскоре они вернулись вместе. Местная врачевательница Тамара Михайловна была пухлой женщиной лет сорока пяти, приятной в общении и повадками, если не городского врача, то медсестры. Как же она оказалась в этой глуши?

Осмотрев меня и наказав как можно меньше и осторожнее двигаться, она обследовала Руслана. Восприняв его отчаянное семафорение глазами, она сказала, что ему необходим покой и перерыв в потреблении теплого молока. Затем выгнала девушку, за что заработала взгляды — недовольный Насти и благодарный Руса, после чего вышла и сама.

— Ну как ты?

— Нормально, восстанавливаюсь быстро, — храбрился Рус.

— Это все теплое молоко, — не удержался от подколки я и тут же погрустнел:

— Ты разобрался, что это за мужики?

— Это те самые охотники, за которых нас сначала принял оборотень. Они преследовали его почти год. На какое-то время ему удалось скрыться от них в этом лесу. Вот, примерно так. Ты с ними не задирайся. Они излишне категоричные, но мужики правильные. И опасные, — намекнул Рус на то, что лучше бы им не знать, что я вампир.

— Жалко Виктора, — покаялся я. — Вдруг у парня был бы шанс.

— Вряд ли. Я так понял, что они не светлые и не темные, а настоящие охотники, только в отличие от меня — профессионалы. Так что я им доверяю. Хотя, в самом деле, жаль.

— Чего за шум? — насторожился я приближающемуся гулу.

Скоро в дом знахарки ворвались люди. Убивать, по счастью, нас не собирались. Скорее наоборот, героев звали на чествование. Охотники, имен которых я так и не узнал, оказались правильными и честно признались, что оборотня завалили мы. Поэтому, когда Тамара Михайловна все же выгнала посетителей, дав нам возможность умыться и переодеться, и мы вышли в свет вечерних фонарей, то нас принимали как героев. А освещение сегодня было необыкновенно ярким, может в честь праздника, но мне казалось, что это для того, что бы разогнать темноту. Страх, поселившийся в людях пережил своего прародителя — вервольфа.

Я галантно подал руку нахмурившейся Тамаре Михайловне, Настя глядя на это набилась под ручку к Русу. Нас обоих еще пошатывало, поэтому кавалеры смотрелись ахово. Но общих восторгов в наш адрес это ничуть не унимало. Не будь рядом со мной дородной знахарки, то нашлось бы немалое количество умников, желающих меня хлопнуть по спине с плохо затянувшимися ранами.

Наконец-то мы оказались за столом. Рядом со мной сидел охотник со шрамом по правую руку и Тамара Михайловна по левую. Кстати, оба охотника были великолепными рассказчиками и развлекали публику историями то леденящими кровь, то, следующих сразу за ними, веселых до колик. Я хохотал вместе с деревенскими, Руслан тоже улыбался, хотя порою кривился от настойчивого внимания Насти (конечно, севшей рядом с ним). Вечеринка шла своим чередом, страх и напряжение постепенно покидали людей.

Замечательно. Но вот от неловкого движения, у меня открылась рана на спине. Я встал, нечаянно оперевшись на охотника. Мужчина со шрамом вызвался вместе со знахаркой помочь мне.

— Парень, да тебя знобит, пойдем, проверим, как ты.

Оказавшись в доме знахарки, немалая часть которого была приспособлена для коек больных, Тамара Михайловна скрылась в соседней комнате, что бы вскипятить воду.

— Ох, что-то меня штормит, давно не пил, накатило что-то. Ладно, дай взглянуть.

Видно охотник и в самом деле наклюкался, потому что координация движений оставляла желать лучшего и повязку отодрал он неосторожно.

— Нормально все должно быть, парень. Вот теперь посмотри мне в глаза. Знаешь, ик, глаза в самом деле зеркало души. Опытный человек может мнооогое ик увидеть в них, — пьяно протянул обладатель шрама и встретился с моим взглядом.

Его глаза фокусировались на моих с видимым усилием, но вот момент и в них загорается понимание… но слишком поздно. Не успел он отшатнуться, как я ударил острым узким ножом ему в бок и тут же тяну нож в сторону, расширяя рану. Он не кричит, со злобным рыком отбрасывает меня. Раны вспыхивают огнем и я не успеваю как следует закрыться от ударов ногами. Сознание пытается потухнуть, но я должен продержаться еще немного, лишь бы дотянуть пока рана охотника ослабит его. Он тоже это понимает и бросается на меня. Я не успел заметить, как мой нож оказывается в его руке, занесенной надо моим же телом. Сознание в очередной раз пытается ускользнуть, мгновение борьбы с ним что б не отключиться. Мне не успеть перехватить руку с ножом…И тут на меня сыпятся осколки чего-то, а охотник всем телом наваливается сверху. Клинок разминулся с моим сердцем и пронзил левое плечо. Мир сужается до одного — убить врага. Вздувшаяся вена на шее охотника как мишень и я рвусь к ней несмотря на боль в плече из которого, тот пытается вытащить нож.

Несколько мгновений охотник все еще бился за свою жизнь, но его трепыхания только усиливали прилив крови в мою глотку. Минута и враг повержен, а мое сознание проясняется. Практически опустошив охотника, откидываю его и с криком вытаскиваю нож из плеча. Рядом на табуретке сидит Тамара Михайловна. Ее зрачки расширены, она даже не замечает, как из ладони рассеченной осколками банки, которой она так вовремя ударила охотника, течет кровь. Приподнимаюсь с пола, это движение выводит ее из транса. Знахарка вздрогнула, я чувствую ее страх. Она знала, кому помогала, но сейчас мой вид, наверняка, был страшен. Глаза сумасшедшие, лицо залито кровью, клыки нежелающие втягиваться и взгляд устремлен на ее раненую руку. Она даже не попыталась отстраниться, когда я приблизился. Расправа над крепким мужчиной, от которого веяло силой, показала бессмысленность сопротивления. Она полностью отдалась в мою власть, даже страх был тусклым, его заменяла покорность и смирение. Несмотря на то, что кровь охотника сжигалась на устранение повреждений организма и голод уже сейчас напоминал о себе, я контролировал себя и ни за что бы не навредил женщине, которая так помогла мне.