Столкновение - Александр Сапегин

— Минут тридцать не беспокой меня, — приказал Вадим, вставая с дивана, — мне надо подумать.

Не смея возразить, Наталья покорно склонила голову, наблюдая из-под упавшей на глаза челки за высокой широкоплечей фигурой, скрывшейся в сумраке сеней. На нее снизошло понимание, что Белов — главный, главнее отца и деда, только сейчас слова о родственной связи обрели окончательный и глубокий смысл. Через несколько секунд тот, кого язык больше не поворачивался назвать недорослем, мальчишкой или парнем, даже его имя требовало вспоминать об отчестве, хлопнул входной дверью. Белов мелькнул за окном, стремительной походкой направляясь по дорожке из белого брусита к могилкам у корней могучего мэллорна. Потеряв из виду мужской силуэт, женщина принялась блуждать взглядом по предметам обстановки гостиной. Все мысли покинули голову, ставшую удивительно легкой. Наталья потеряла счет времени и сидела, застыв, словно бездумный истукан, и лишь прыгающий туда-сюда взор говорил, что она жива. Неожиданно ее глаза остановились на темном брусочке мобильника, который сиротливо лежал на комоде. Вспомнив о данном некогда обещании, женщина потянулась к телефону.

Медленно выщипывая выросшую вокруг памятников травку, Вадим размышлял.

Интуиция и логика не оставляли сомнений в том, что эльфийка не врала. Возможно, она не говорила всей правды, в чем ее достаточно трудно уличить, но лгать оперативница, как пить дать, не рискнула. Спецслужбы и так подорвали доверие к себе, поэтому засланная блондинка приняла мудрое решение раскрыть карты. В устроенном ералаше, по мнению спецслужб, просматривался след крылатых владык неба. Возможно… Не стоит сбрасывать со счетов правдоподобную версию. Между тем грубая работа менталистов никаким боком не вязалась с драконами. Прожженные интриганы просто не могли допустить настолько топорной ошибки и промахнуться с исполнителем. Или могли? Вряд ли, мастера фигурных «планов внутри планов» наверняка предусмотрели все возможные варианты событий и произвели необходимую корректировку. Жаль, пока невозможно докопаться до их истинных целей и приподнять завесу над скрытыми планами, что само по себе напрягает. Ожидание смерти хуже самой смерти.

Коснувшись кончиками пальцев портрета деда, Вадим задумался над собственными перспективами. В покое его не оставят, определенно. Сейчас его тревожило одно — какую линию поведения выбрать в общении с генералом Саниным и его людьми…

«Какого черта!» — подумал Вадим, присаживаясь на бархатное корневище и вытягивая ноги. Не будет он отныне кланяться. Хватит! Пусть эльфийка говорила правду, но это их правда, не его. Если госбезопасность и военные желают видеть его в своих рядах, то они грубо просчитались. Не на того напали.

Белов нежно вытер пыль с застывшего в камне изображения бабушки. Гладкая поверхность неприятно холодила кожу могильным холодом, и тем тоскливее и одновременно совестнее было смотреть в глаза бабы Поли, в которых застыл вечный укор внуку, бросившему дом на чужих людей.

Довольно с него предательств, он ничем не заслужил такого отношения к себе. Ничем… Вадим облокотился на памятник, словно пытаясь обнять призраки любимых стариков. В душе было пусто, мертвые отказывались разговаривать, тревожить же их покой не хотел сам доморощенный шаман — кощунство это. Вырос ты, Вадимка, пора жить своим умом. Дома работ-забот невпроворот. Забор вот покосился, крышу на летней кухне надо поправить, печь переложить… да много чего требует хозяйского внимания и мужской руки. Никто за него хлопотать по хозяйству не собирается. У него есть дом, ненаглядная зазноба в городе чахнет, вот их и надо защищать, не жалея живота своего, а не класть жизнь на алтарь чужих интересов, какие бы благие цели ни ставились. Постепенно Вадим примирился сам с собой. Неожиданно ему помстилось, будто на плечо опустилась широкая, мозолистая ладонь деда. Мол, в правильном русле мыслишь, отроче неразумный. С иллюзорной дланью пришли покой и чувство поддержки, источаемые гигантским древом. Благодарно погладив серебристую кору неохватного ствола, Вадим легко вскочил на ноги. Пусть у Санина голова болит, как выстраивать отношения с оркским шаманом. Тот свои шаги навстречу сделал несколько дней назад, когда приглашал парламентеров на чай. Не его вина, что чаепитие не состоялось. Стоит подождать ответного жеста, а пока суд да дело… Хватит рассиживаться, работать надо.

Краем глаза Вадим отметил возросшую активность людей за внешним кругом мэллорнового оцепления. Видимо, наблюдатели успели доложиться по инстанциям. Мысленно обратившись к древу, он снял внешний защитный купол, оставив охрану вокруг своего участка. И плевать на наблюдателей.

«Эх, табун моих мыслей шальных!» — Как там Наталья баяла — досадное недоразумение? Виновные будут наказаны по всей строгости закона? Да, как же, опять назначат «стрелочника»… Бондариха утверждает, что эльфийка не лгала. Вполне вероятно, так оно и было, но белобрысую могли ввести в заблуждение и втюхать ей информацию под нужным гэбистам углом и соусом. Интересно, а эта засланная казачка в курсе того, что разрыв обязательств по контракту наступает лишь после согласования «бумажки» с командованием? Последний факт ложкой дегтя разъедал медовые речи эмиссарши, не позволяя Вадиму брать ее слова на веру. Хорошо командирам: после драки не своими руками посыпать голову пеплом. Оттого он откровенно сомневался в искренности золотопогонных генералов. Из всей камарильи Вадим более-менее был знаком лишь с Саниным, испытывая к нему заслуженное уважение. Генерал не прославился стяжателем, предпочитая упорно тянуть нелегкий груз и не прятаться от ответственности. Редкие для столь высокопоставленной особы качества, когда та имеет все возможности, но не строит дачи на Рублевке, не отмывает деньги в офшорах. Санин казался цельной натурой с тщательно замаскированными слабыми сторонами и любовно лелеемыми сильными, но он, по мнению Белова, не делал погоды, являясь частью системы — плоть от плоти, можно сказать, да только он сам из плоти, стало быть, не застрахован от ошибок. Если компьютеры тормозят и зависают, что говорить о людях?

Вадим потер озябшие, шероховатые ладони, краем сознания отмечая, что те цепляются друг о друга мозолями, набитыми долгими тренировками. Странно устроен человек — давеча он проклинал клыкастых наставниц за форменное издевательство над отдельно взятым организмом, а сегодня с благодарностью вспоминает о них и тоскует о прошедших днях, заполненных до предела занятиями школы выживания. Шкрябая ногтем по твердым кожистым бляшкам на левой ладони, он думал, что орчанки ничего не делали зря, привив землянину привычку держать себя в тонусе — ежеденно, ежечасно, ежеминутно. Выпавшие на его долю минуты вынужденного безделья заставили ощутить эту потерю…

Заслышав легкий шелест бруситовой крошки, Вадим обернулся на звук. По дорожке легко, словно пава, сошедшая со страниц былинных сказаний, шагала Наталья. Немудрено, что он невольно залюбовался ее естественной, ненаигранной величавостью. Дойдя до незримой границы силового поля, отделявшего погост от приусадебного участка, женщина остановилась. Отряхнув со штанов пыль и сухие былинки, Белов пошел навстречу.

— Что-то случилось? — спросил он.

— Нет, просто решила предупредить тебя об уходе. Хочу на пару минут сбегать к брату.

Вадим улыбнулся:

— Дожил… ты уж меня за сурового родителя и тирана не держи — чай, ты не на привязи.

Наталья робко улыбнулась в ответ, не зная, как реагировать на нового Белова, которого она имела честь лицезреть не так давно. Слишком уж разительные контрасты были между его масками, за которыми пряталась настоящая сущность хозяина дома.

— А, Наташ, чуть не забыл: булочек сдобных купи, пожалуйста.

— Хорошо, я еще меду свежего у деда возьму.

— Свежего? Не рановато ли для меда?

— Обернись, — посоветовала Наталья, — и посмотри вокруг. Рановато… — с сарказмом добавила она, качнув головой в сторону околицы. — Это там еще снег не сошел, а в роще полтора месяца как весна. Дед неделю назад уже на пробу качал.

— Совсем запамятовал, — хлопнув себя по лбу, ответил Вадим, прислушиваясь к мерному гулу полосатых тружениц, снующих вокруг мэллорна. — Много взяли?

— По ведерку с семьи.

— Неплохо. Куда вы его деваете? Солите?

— Солим-солим, — шутейно отмахнулась Наталья. — Дед его в город трелюет. По заказам работает, в Хабаровске этот мед чуть ли не с руками отрывают.

— Ясненько. — На лице Вадима, вспомнившего коммерсантов, приезжавших к нему, нарисовалась кривая ухмылка. — Натоптали ребятки тропу, распробовали-таки дары природы. Когда батя или брат в следующий раз поедут в Хабаровск?

— Сегодня, я и хочу к ним сбегать, чтобы детям подарки заказать в магазине. Через два дня моих на каникулы обещали отпустить.