Буран, Тайга и Асмодей. Пора домой - Денис Чистяков

«сто». Еще там были монеты, но на них цифры были от одного, до десяти. Это меня всерьез озадачило, поскольку выходило, что бумажки ценились в этом мире выше, чем металл. Абсурд какой-то! Возможно, конечно, я просто ошиблась, и вся эта ерунда в кошеле Димы ничего не стоит и даже не является деньгами, но воришки стащили кошель, значит, его содержимое должно было представлять какую-то ценность. Я ощущала, как меня сверлят взглядами девушка за столом и парень за стойкой. Не ровен час, меня вышвырнут отсюда, как не способного оплатить заказ нищего. Проклятье! Ладно, закажу, что нужно и если эти бумажки вызовут сомнения у парня, просто сбегу! Еще часа не прошло в этом проклятом мире, а я уже напала на вероятного стражника и планировала своровать еду! Этот мир казался все более опасным и лишь потому, что я ничего в нем не понимала. От досады, во мне снова проснулась злость на Диму, пожелавшего прогуляться, не убедившись окончательно, что ритуал Салима сработал. Хотя, как он мог это сделать?

– Мне вензель с творогом и вишней, капучино и вот тот пирожок с мясом, – Наконец заказала я.

– Капучино один или два? – Как-то дернув уголком губ, спросил парень.

Похоже, он все-таки решил, что денег при мне почти нет.

Я понятия не имела, что такое это «капучино» и сколько оно стоит, поэтому ответила:

– Один.

– Двести шестьдесят рублей.

Я облегченно выдохнула, прикинув, что у Димы денег достаточно, но видимо решив, что я недостаточно намучалась с ассимиляцией, парень спросил:

– По карте или наличными?

Я снова заглянула в кошель и потеряв терпение почти выпалила, выложив на стойку бумажку с цифрой пятьсот:

– Деньгами.

К моему облегчению, парень совершенно спокойно взял бумажку, и, покопавшись в каком-то ящике, положил на стол сдачу. Забрав деньги, я наблюдала, как трактирщик тыкает пальцем в какой-то механизм. Он сразу выдал мне выпечку, а после, повозившись с другим механизмом, вручил стаканчик из непонятного материала. Вероятно, тот самый загадочный «капучино». Забрав заказ, я, наконец, направилась к столу, где меня ждала Таня.

– Дебит с кредитом сводил? – Улыбнулась девушка, когда я поставила перед ней вензель и капучино.

– С мертвецами сражаться и то проще! – Пробубнила я, присев за стол.

– Что?

– Ничего. Капучино ты получила, теперь мне нужен пергамент.

Девушка с нескрываемым наслаждением откусила вензель и, прожевав, снова улыбнулась мне:

– Спасибо! А ты кофе не хочешь?

Она кивнула на стаканчик, я помотала головой:

– Нет, мне нужен пергамент.

– Почему ты все время используешь это устаревшее слово? Или ты из деревни, где такие еще в ходу?

Для меня это слово устаревшим не было, но выяснять местные диалекты у меня не было ни времени, ни желания:

– Я из монастыря, там это слово входу, но, если режет слух, пусть будет «бумага».

– Ого! Расскажешь про монастырь? Ты монах что ли?

– Нет. Ты обещала предоставить пишущие принадлежности, в обмен на кофе.

Девушка прищурилась:

– А ты интересней, чем мне сперва показалось.

Таня заглянула в свою сумку и выудила оттуда записную книжку, похожую на те, что я иногда видела у настоятеля. От обычных книг и гримуаров она отличалась тем, что сшитые вместе куски пергамента были пусты и предназначались для ведения записей. Подобные предметы в моем мире встречались не часто, но ценились значительно ниже, чем вкусная выпечка и питье. Впрочем, здесь, где люди расплачиваются бумагой, она вероятно имеет высокую цену.

– А что ты собираешь писать, если не секрет? Только не говори, что поэму, это будет уже перебор, рыцарь из монастыря.

– Простое письмо для человека, с которым я могу связаться только так, – Нехотя пояснил я.

– С девушкой?

Я не хотела врать, но правда была слишком безумной, тем более я вовсе не хотела разговаривать. Мне нужно было написать письмо Диме и все, поэтому я просто ответила:

– Другу.

– Ясно. Листа хватит?

Девушка вырвала из книжки листок и протянула мне.

– Хватит, – Решила я.

Таня покопалась в сумке и достала стилус, вручив мне строго предупредив:

– Ручку вернешь.

Я посмотрела на стилус, потом на Таню, сообразив, что к чему и кивнула:

– Конечно.

Склонившись над листом пергамента, я принялась думать, в какой форме изложить минувшие события. Таня наблюдала за мной, попивая свое капучино и поедая вензель. Когда я уже начала писать, ее интерес снова проснулся:

– Кто тебе синяк поставил?

Я прервалась и перечитала написанное про себя, только потом ответив:

– Один воришка.

– Ооо, судя по всему недавно.

Решив, что итак сказала слишком много, я не стала отвечать, вернувшись к письму.

– Надеюсь, ты угостил меня не на деньги этого воришки?

Я подняла взгляд на девушку, скривив губы:

– Нет, но, если бы он преуспел, я бы тебя не угостил.

К счастью, после моего перемещения в тело Димы события хоть и были чрезмерно насыщенными, все же не были многочисленными и много времени на составление письма не потребовалось. Закончив, я свернула листок и спрятала в карман, вернув Тане ручку. К моему удивлению, она вырвала из своей книжки еще один листок и, написав на нем какой-то набор цифр, передала его мне.

– Мне все еще интересно послушать про монастырь, – Улыбнулась она,

– Эмм…

Я уже планировала вежливо попрощаться, но тут заиграла какая-то дикая мелодия. Она вырывалась из моего кармана.

– О, а говорил телефон сел! – Девушка уставилась на меня обличающим взглядом.

Похоже «сел» в этом нелепом мире означало «сломался». Я не знала, как теперь выкрутиться из очевидного обмана, но девушка повела плечом:

– Ладно, не парься, подкат засчитан, рыцарь.

Неловко улыбнувшись, я достала телефон.

– Это не друг, которому ты письмо пишешь? – Тут же спросила Таня.

Взглянув на телефон, я едва не подскочила от удивления и радости. Этот звонок был невероятно вовремя. Больше меня могло обрадовать только возвращение в собственный мир. Я коснулась зеленого кружочка на телефоне и тут же поднесла его к уху:

– Пиксель?!

– «Да, я. Тварь и тебя уделала?».

Я не успела вникнуть в вопрос, поскольку Пиксель почти без паузы продолжил:

– «Сука, как же паршиво помирать!»

– Ты умер?

Мне послышалось, как будто девушка подавилась капучино, но, я была слишком увлечена разговором, чтобы отвлекаться на посторонние шумы

– «Не напоминай. Суки скабениты только этого и