Год 1941 Священная война - Александр Борисович Михайловский

войны Красная Армия должна обрести такую мощь, чтобы разные нехорошие люди боялись в ее сторону даже смотреть. А еще лучше взять полный контроль над Евразией, включая непотопляемые авианосцы Британских и Японских островов, чтобы военное противостояние с Соединенными Штатами ушло в чисто теоретическую плоскость. Вот вам программа-минимум и программа-максимум на ближайшее время - так сказать второй, этап мировой революции в действии.

- Ну что же, товарищ Серегин, - кивнул хозяин кабинета, - это весьма позитивная программа. Но я вижу, вы еще не закончили...

- Да, товарищ Сталин, - сказал я, - есть еще одно дело, которое следует исполнить как можно скорее. Чтобы процесс внутренней морально-психологической мобилизации советского народа не растянулся на неопределенно долгое время, нам необходимо наложить на весь это мир заклинание всеобщего Призыва, иначе называемого Мобилизацией, Крестовым походом или Джихадом. И в фокусе этого заклинания должна находиться не моя фигура, ибо не мне суждено править эти миром, а как раз ваша. Можно сказать, что это будет культ личности, поднятый на недосягаемую высоту. Еще вчера утром части моей армии начали Белостокскую десантную операцию с целью создания в глубоком вражеском тылу освобожденной зоны, и именно там, среди бойцов и командиров Красной Армии, освобожденных мной из германского плена, и должно произойти это событие.

Товарищ Сталин посмотрел на меня Истинным Взглядом и, видимо, убедившись в моей абсолютной искренности, сказал:

- Хорошо, товарищ Серегин, завтрашний день у меня полностью свободен: как только у вас все будет готово, ищите меня на Ближней Даче. Интересно будет посмотреть не только на вас лично, но и на ваше войско. А вы, товарищ Рокоссовский, подготовьте наградные листы на всех участников операции, включая товарища Серегина и его бойцов. Но в дело они пойдут только после того, как будет наложена эта ваша Мобилизация и начнется совсем другая история.

13 июля 1941 года, полдень, окрестности Белостока, семь километров к северу от дворца Браницких, луг за рекой Супрасель

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский

Здесь, за рекой Супрасель, ровными колоннами, лицом на север, выстроились мои русскоязычные Верные - как старые, прошедшие с нами от миров Подвалов и Содома, так и те, что присоединились к нам уже в этом мире. Тут кавалерийский корпус (за вычетом одной уланской дивизии, разъездами рассыпанной по окрестностям), танковый полк, две дивизии моих бородин-цев, еще не до конца сформированный корпус ВК Михаила из 1918 года, десантная бригада полковника Глазкова и, самое главное, стотысячная зафронтовая армия генерала Карбышева. Отдельно, через небольшой промежуток, стоят тысяч двадцать бывших советских военнопленных, бойцов и командиров, недавно освобожденных из германских концлагерей в окрестностях Белостока. В воздухе над нашими головами зависли эскадроны «Шершней» и все четыре боеготовых «Стилета». Их пилотессы будут участвовать в действе мысленно, не отрываясь от несения боевого дежурства.

Мы (магическая пятерка), а также Лилия, отец Александр, Сосо с невестой Ольгой Александровной, царевна Ольга Николаевна из четырнадцатого года со своим женихом Кобой, Гретхен де Мезьер, Птицыны гаврики, Ув и другие, стоим прямо напротив этого строя. Сразу за нашими спинами - мобильный генератор магии, на шасси тяжелого грузовика марки «Урал», а по левую руку - духовой оркестр танкового полка, готовый исполнить самую главную мелодию. Заклинание Мобилизации у Колдуна уже готово, достаточно только подключить контакты к реципиенту и дернуть за рубильник.

Вот открывается небольшой локальный портал - и из него появляется главное действующее лицо сегодняшнего дня, в неизменном сером френче. Усы и трубка, впрочем, тоже при нем. Местный народ узнает своего кумира и, приподнимаясь на цыпочки, смотрит на него во все глаза.

Лилия, прищурившись, смотрит на Отца и Учителя и мысленно говорит: «Полный пипец, папочка! Разных магических привязок и присосок на этом человеке больше, чем блох на бродячей собаке. Нужно как можно скорее оборвать их все до последней, а потом сразу же лечить-лечить-лечить организм от тяжких последствий!»

«Не беспокойся, Лилия, - так же мысленно отвечаю я. - Сегодняшняя процедура сама оборвет с него все привязки и присоски, ибо они попросту не смогут удержаться при таком накале энергии, а лечить ты его будешь потом, по ходу событий, когда власть этого человека станет абсолютной, а нынешнее свинособачье ЦК канет в Лету. А сейчас - т-с-с-с! Мы начинаем!»

Оркестр по моей мысленной команде заводит первые ноты мелодии, рука мысленно поворачивает меч, запуская заклинание, а губы как бы сами произносят слова: «Вставай страна огромная, вставай на смертный бой, с фашистской силой темною, с проклятою ордой...»

Глядь - а поют уже все, то есть около двухсот тысяч человек, собранных на этом лугу, а в воздухе над нашими головами начинает раскручиваться энергетический циклон, примерно такой же, какой мы вызвали, когда инициировали сначала Кобру, а потом и Бригитту Бергман. Но нет - уровень энергетической накачки все нарастает, песня звучит все громче и яростней, вот предыдущий рекорд превышен в десять раз... а вот и в сто. И это еще не предел. И вся эта энергетика сходится на самом любимом одними и ненавидимом другими человеке в нашей истории, наполняя и расправляя его энергооболочку и раскручивая на полную мощность генератор Харизмы, а уже тот затопляет ноосферу этого мира своим собственным Призывом. И одновременно в окружающем нас Мироздании что-то такое начинает потрескивать и похрустывать, будто мы переборщили с энергетической накачкой, и теперь ее избыток ищет себе выхода, пробивая канал куда-то за пределы этого мира. Дилетанты мы пока все-таки. Берем больше, кидаем дальше; пока летит, отдыхаем, не догадываясь, что обратно может прилететь такое, что и на голову не налезет.

Это похрустывание и потрескивание продолжалось почти до самого конца песни, и я уже начал надеяться, что мы не проломим потолок в аду или пол в раю, но на последней строфе, когда звучали слова: «Пусть ярость благородная вскипает, как волна - идет война народная, Священная война!», в Мироздании раздался громкий «крак» - и в небе над нами завис непроизвольно пробитый портал в другой мир. Там было облачно, холодно и шел снег.

«Сергей Сергеевич, - испуганно подумал Колдун, - мы нечаянно влезли куда-то не туда... Такой двери куда-то в середину семидесятых годов у меня в списке не было. Могу сказать только, что почти половина энергии Призыва, которую мы сегодня прокачали через товарища Сталина, проникла в тот мир через прорыв и разлилась там. Ничего больше я вам сказать пока не могу-

«Этого достаточно, - подумал я в ответ. - Вот так, сходили за