Перо и скальпель. Творчество Набокова и миры науки - Стивен Блэкуэлл

см., например, [Merchant 2006: 526–527]. Ср. Гёте: «Греки в своих описаниях и рассказах не говорили ни о причине, ни о следствии – они представляли явление таким, какое оно есть. В науке они тоже не проводили экспериментов, а полагались на свой собственный опыт» [Goethe 1985: 213].

90

Федор приводит слова отца, охарактеризовавшего немцев как «превосходных собирателей, но плачевных разбирателей» [ВДД] (см. также вступительные абзацы, в частности, первый: «Пресловутые шметтерлингбухи…»).

91

Первое по времени применение термина «морфология» к культурному явлению я нашел, что любопытно, у А. Белого в работе 1909 года. Статья «Сравнительная морфология ритма русских лириков в ямбическом диметре» [Белый 2010: 246–293] вошла в его обширную и влиятельную книгу теоретических статей «Символизм», впервые опубликованную в 1910 году и хорошо известную Набокову Эта работа часто рассматривается как важное провозвестие формального метода. См. [Эрлих 1996; Steiner 1984].

92

Об этом также пишет М. Глинн, исследуя влияние на Набокова идей В. Б. Шкловского [Glynn 2006].

93

«Потом приходит время, когда мне изнутри сообщается, что сооружение готово. Теперь мне остается только записать все ручкой или карандашом» [СС: 45]. Или, как говорит Федор в «Даре»: «Это странно, я как будто помню свои будущие вещи, хотя даже не знаю, о чем будут они» [ССРП 4: 374].

94

В черновых материалах 1944 года, не вошедших ни в одну статью, Набоков писал: «Я твердо убежден: чтобы говорить о той или иной популяции с любой точки зрения, исследователь должен иметь реальный полевой опыт на протяжении нескольких сезонов в том регионе, о котором пишет, должен пройти сотни миль и внимательно изучить сотни образцов» (Berg ColL, Материалы по лепидоптерологии, ящик 9; [NB: 308]).

95

Цветные иллюстрации, изображающие бабочек и мотыльков, видимо, служили Федору частичной заменой благодаря искусному жизнеподобию изображений [ВВД].

96

См. также [Ронен 2013], где О. Ронен указывает возможные источники обвинения Гёте в «пошлости».

97

Я недостаточно хорошо владею немецким, чтобы во всех деталях понять эти увлекательные тексты, которые я читал в основном на английском языке, с немецким оригиналом под рукой для справок.

98

Недавние исследования подчеркнули, что Гёте в принципе не был против математики в науке: его беспокоило лишь ее избыточное применение. Так, Д. Л. Сеппер пишет: «Действительно ли Гёте – противник современной физики? Он выступал против оптики Ньютона; но мало кто помнит, что он одобрительно отзывался о волновой теории света, сформулированной в гораздо более сложных математических терминах, чем теория Ньютона» [Sepper 1987:175]. Ср. у Гёте: «Математика, как и диалектика, является органом внутреннего высшего чувства. В практическом применении это искусство подобно красноречию. Для обеих имеет ценность только форма, содержание для них безразлично. Считает ли математика гроши или червонцы, отстаивает ли риторика истинное или ложное, это для обеих совершенно одно и то же» [Гёте 1964: 289].

99

«Предмет морфологии, в отличие от объекта классификации, может быть определен как попытка описать и, если возможно, понять и объяснить относительное сходство, а также градуированные различия в форме и структуре, которые представляют нашему взору органические тела. Хотя исследование может проводиться как в большом, так и в малом масштабе, эти сходства и различия скорее проявляются в сравнительно небольших объектах живой природы» [Merz 1965: 231]. См. также [Steiner 1984: 69–71].

100

В третьем издании «Происхождения видов» Дарвин признал роль Гёте как главного предшественника его работ. См. [Richards 2002: 4п8].

101

См. [Seamon, Zajonc 1998]. В статьях сборника рассматриваются научная и философская точки зрения на эту альтернативную систему.

102

«…надо признать высокую и как бы творчески независимую силу душевных способностей, которыми этот опыт воспринимается, собирается, упорядочивается и разрабатывается» [Гёте 1957: 368].

103

Набоков, похоже, выполнил это требование, признав, что предвзято рассматривает вопросы происхождения узора на крыльях, особенно линий, и обосновав свою предвзятость: «Хотя, возможно, на мое суждение могло повлиять то, что род, который я изучал и к которому мы должны обратиться сейчас, наиболее откровенно отмечен “пятнами” – а также то, что меня больше интересует происходящее в определенном промежутке времени, а не рисунок крыльев в целом, я совершенно уверен, что попытки превратить ту или иную иллюзию, созданную поперечным продолжением макул Lycaenid в тот или иной “прототипический” штрих – напрасная трата времени» [NMGL: 120–121]. Любопытный отзвук этого скрупулезного метода слышен в историческом очерке К. X. Линдрота о первых шагах лепидоптерологии «Систематика в границах между Фабрициусом и Дарвином»: «[Г. Т.] Стейнтон был чрезвычайно дотошным и самокритичным. Он доходил до того, что рекомендовал, чтобы любой вид описывали не менее чем на двадцати-тридцати образцах, и выступал за такую степень самоотречения в этом деле, к какой, по-моему, вряд ли кто-либо из нас был готов» [Lindroth 1973: 136].

104

Примечательно, что Д. И. Менделеев в «Основах химии» сделал сходное наблюдение:

Если самые факты, как видно даже по словопроизводству (от factum est), включают человека, их наблюдающего, то тем неизбежнее участие личных воззрений при передаче найденного по опытам, выведенного из них и сложившегося миросозерцания, составляющих сущность науки. А потому, при всем стремлении к объективности изложения науки, в нем всегда и неизбежно будет содержаться немало субъективно-личного и временного. [Менделеев 1906: iii].

105

В XIX веке теорию Гёте подверг резкой критике Г. Гельмгольц; правда, позже он смягчил и даже опроверг свои нападки. Ср. доклад 1856 года «О естественноначальных трудах В. Гёте» [Гельмгольц 1866] и более позднее (1892) выступление «Предвидение будущих научных идей у Гёте» [Helmholtz 1971]. Д. Л. Сеппер предполагает, что «в XX веке произошла частичная реабилитация “Учения о цвете” Гёте, особенно его толкования физиологических и психологических аспектов цвета, что привело к большей готовности признать его достоинства (например, конкретность) на фоне современной теоретической физики» [Sepper 1987: 17].

106

Р. Ричардс предполагает, что отношение Гёте к Ньютону отчасти обусловлено влиянием Б. Спинозы:

Им двигало то, что он считал недостатками ньютоновского подхода: