Пин-код для Золушки - Данил Корецкий

— Да-а-а, теперь вы пойдете в гору! — заметил Мак. — Все вечерние газеты и телеканалы сообщат новость о главном событии сегодняшнего торгового дня. И, несомненно, популярность ваша сильно возрастет, от клиентов не будет отбоя!

— Отлично, — кивнул Флетчер. — «Стелла» стоит в Бриджмаршевской марине,[18] причал четырнадцатый. Назначаю отход через час, мы все легко доберемся туда за это время.

— А вы подвезете нас? — с милой улыбкой спросила «Сьюзен». — Мы плохо знаем город, и не хотелось бы связываться с такси…

— Конечно, — благожелательно сказал Флетчер. — Я только вызову свою машину и распоряжусь, чтобы скульптуру тоже доставили туда…

Он отошел на несколько шагов и набрал номер водителя.

— Алекс, забери нас у аукционного дома. И позвони на «Стеллу», пусть готовятся к отходу и сервируют стол на восемь человек.

Адреналин в крови растворялся. Флетчер уже хотел отключиться, но посмотрел на переговаривающихся в стороне Мака и Роберта, на застывшее лицо «черного леопарда», на «Сьюзен» с «Виктором», беседующих с Раджешем Рачапалли, и добавил:

— И еще… Захвати моего малыша!

— Я понял, сэр, — ответил Алекс.

* * *

«Стелла», разрезая белым форштевнем мутные воды Темзы и оставляя за собой длинные расходящиеся «усы», ходко шла вниз по течению. Это была рядовая яхта для бедных олигархов, находящихся во второй половине списка журнала «Форбс». Она, конечно, не могла сравниться с «Ориентом» — здесь не было ни вертолета, ни подводной лодки в трюме, ни искусственного интеллекта в системе управления, и палуб было не четыре, а всего две. Зато на верхней не было холодного трупа с исклеванным чайками лицом, а сидели за столом теплые и на первый взгляд веселые люди, которые ели ростбиф средней прожарки, пили двенадцатилетний виски «Глен Сильверс», шампанское «Моэт Шандон» и дружески беседовали, во всяком случае, именно такую картину наблюдали кружащиеся над яхтой чайки — в основном речные, но и несколько морских, залетевших сюда из близкого уже Северного моря, которые были вдвое крупнее, наглее и прожорливее, но и они не осмеливались пикировать на вполне живых и бодрых пассажиров, проводящих время за дружеским обедом.

Правда, это была внешняя видимость происходящего: сталелитейный магнат Роджер Флетчер и светская львица, бывшая Королева Бала Цветов Кира Быстрова в небольшой компании новых друзей отмечали радостное событие, с ними разделяли трапезу и торжество ненадолго прибывшие в Лондон путешественники «Виктор» и «Сьюзен», тесно причастные к отмечаемому событию профессиональный телохранитель-африканец Мадиба Окпара и индийский скульптор Раджешь Рачапалли, а также американские деловые люди Роберт Хабли и Мак Маккуин.

Имелась и еще одна участница, по имени «Неизвестная красавица», которая действительно была холодной и за столом не сидела, а, надежно прикрепленная к поручню, стояла на пьедестале чуть в стороне и бесстрастно взирала мраморными глазами на веселящуюся компанию. Она смотрела проницательно, как будто видела всех насквозь и знала, что они вовсе не те, за кого себя выдают. И в первую очередь она знала это про себя — никакая она не «неизвестная», а вполне точное художественное воплощение Киры Быстровой. Также она знала, что почти все присутствующие имеют по нескольку имен, фамилий и биографий; некоторые причастны к спецслужбам, а те, которые непричастны, занимались характерной для них работой, только не в интересах государства, а в своих личных целях.

Она, наверное, даже умела читать мысли: недаром Киру, с которой ее скопировал в мраморе Раджешь Рачапалли, называли «африканской колдуньей», и может быть, связанный с пролитием крови обряд Рикарди, который совершил не так давно перед ней Мадиба Окпара, укрепил ее связь с Великим Духом. В любом случае она знала, что сам Окпара, который носил форму и «Черных леопардов», и «Соколов пустыни», себя никогда к «соколам» не относил. И сейчас за безразличным выражением его лица скрывались напряженные размышления о том, что за столом сидят как минимум два объекта обета Рикарди, которых он должен убить, причем в самое ближайшее время, ибо столь удобный случай может никогда больше не представиться. И оружие, спрятанное у него за спиной, готово в любой момент исполнить бродящие в голове черные мысли…

Она знала, что «Виктор» и «Сьюзен» вовсе не мирные путешественники, а беглые сотрудники французской военной разведки, что они вооружены и готовы пустить оружие в ход, причем у мужчины эта готовность не конкретизирована, а у женщины черные мысли обращены в сторону Киры…

Мак Маккуин и Роберт Хабли тоже не являлись крупными посредниками в бизнес-проектах. Скорей, крупными мошенниками международного уровня. При этом Мак в прошлом «морской котик», и хотя пистолета при себе не имеет, но его руки, ноги, характер и навыки вполне заменяют самое убойное и эффективное оружие. А его благообразный напарник без автоматов и взрывчатки периодически совершал террористические акты в мировой экономике, обрушивая финансовые основы той или иной фирмы, корпорации, или даже небольшой страны.

Она, конечно, знала все и про Киру Быстрову, воплощением которой сама и являлась. Что касается Флетчера, то несмотря на то, что он был широко известен в качестве представителя лондонского бизнеса, мраморные глаза видели его как бывшего сотрудника спецподразделения с крохотным, когда-то называемым «дамским», «браунингом» в правом кармане пиджака и намерением применить его, если вдруг появится необходимость.

Наверное, самым безобидным из всех присутствующих казался Раджешь Рачапалли — художник, творец прекрасного, чьи мысли изначально далеки от зла и насилия. И действительно, его разум не был затуманен какими-то злыми наклонностями. Вместе с тем Раджешь был сикхом, а сикхизм, с одной стороны, проповедует любовь и братское отношение ко всем людям на земле, а с другой, предписывает своим адептам всегда носить при себе спрятанный под одеждой церемониальный и религиозный символ «кирпан», что в переводе с пенджабского означает «рука милосердия». Выглядит этот символ несколько противоречиво с названием: кинжал с очень широким у рукоятки клинком, который сужается к острию, имея по пути двояковыпуклый изгиб подобно ятагану, что позволяет наносить ужасаюшие по эффективности секущие и колющие удары. И если другие символы сикхизма — длинные волосы, малый гребень «кангха» и браслет «кара» — Раджешь не носил, то «кирпан» всегда находился в левом рукаве пиджака, разумеется, не тогда, когда хозяин создавал скульптуры.

Но то, что видели или могли видеть мраморные зрачки обагренной жертвенной кровью статуи, было глубоко скрыто от обычных, живых глаз. Со стороны происходящее выглядело так, как воспринимали эту картину чайки или обслуживающий гостей учтивый и вышколенный стюард Джордж, — для него за столом собралась веселая компания людей, далеких от изощренной хитрости, злых мыслей