Мракобой - Дино Динаев

по оплавленной голове. Ведь он и создал его, когда опрометчиво воспользовался прекаиратом.

С неимоверной быстротой убыр кинулся на человека, сбил с ног и стал жадно пожирать. Валентин еще бился в последних судорогах, а убыр уже основательно выпотрошил его.

Пестель пополз прочь, очень осторожно, стараясь не шуметь-и сразу неловко задел ногой стул. Тот звякнул ножками о пол. Пестель хотел его придержать, а вместо этого получилось, что он его толкнул. Стул покачался-и свалился. В пустом помещении это произвело эффект майского грома.

Пестель опасливо оглянулся-и столкнулся с немигающим взглядом убыра. Тот был всего в нескольких шагах и было совершенно непонятно, как он успел так быстро там оказаться.

Уже не скрываясь, Пестель вскочил на ноги и бросился бежать. Убыр прыгнул следом, сшибая сразу несколько столов. Пестель кинулся к дверям, убыр скакнул вновь и с ходу опередил его. Это была настоящая машина убийства.

Пестель кинулся в соседний зал, уже поняв, что от мерзкого гада ему не убежать, можно лишь отсрочить неминуемое. Убыр отрезал его от выхода и теперь гнал вглубь зала. Очень скоро он прижал его к аквариуму.

— Ложись! — раздался предостерегающий крик.

Убыр уже летел в него. Пестель рухнул на пол, и над ним распростерлась темная туша.

Раздался грохот, резанула по глазам вспышка. Издавая истерический визг, убыр отскочил в сторону. В стороне выхода стоял Мракобой и целил в монстра из автомата. Он стрелял экономными парными выстрелами, а убыр скакал по стенам, уворачиваясь. Пестель с ужасом убедился, что это ему удается.

Через пару секунд свершилось неизбежное. Убыр сократил расстояние и бросился на Мракобоя, сбив того с ног. По полу покатился воющий клубок. Автомат отлетел в сторону, но теперь Мракобой пользовался ножом. Звенела сталь, истошно ревел убыр.

Они мертвецы оба, понял Пестель.

Скорость передвижения убыра спала, ревел он гораздо тише. Мракобой молотил его ножом в брюхо, сталь сверкала с неимоверной быстротой. Наконец оба замерли.

Пестель с опаской подошел, пихнул ногой тушу убыра. Тот колыхнулся точно холодец, но никак не отреагировал. Готов.

Пестель спихнул его и вытащил из-под туши обессиленного Мракобоя. Тот умирал.

— Сегодня закончилось! — прошептал он.

26. Побег

Новослободская 45. Сизо № 2 УФСИН России по городу Москве (Бутырская тюрьма).

— Вершинин на выход! — крикнул вертухай, отворив дверь одиночной камеры.

— С вещами? — спросил я.

— Нет! На прогулку!

Бекк выполнял обещания. Всегда. Еще не было такого, чтобы ему что-нибудь не удалось. Это меня страшит. А что, если мне придется оказаться на его пути? Это уже не вопрос, а ответ. Вот в чем вся жуть.

Вертухай провел меня по коридору с несколькими запертыми решетками, каждый раз ставя лицом к стене. В такие моменты я обозревал плохо побеленную стену в трещинах, прикидывая сколько разных мужиков стояли так же, угрюмо скользя взглядом по одной и той же незыблемой трещинке.

Наконец была отперта последняя (крайняя) дверь и в лицо пахнуло свежим дыханием ветра.

— Иди, тебя уже ждут! — пихнул рукой вохровец.

В душе вспыхнула надежда. Неужто Бекк уже здесь?

Двор для прогулок оказался неожиданно просторным. В нем вполне можно было играть в футбол. Сеток над головой нет. Это я уже знал. Но улица отгорожена 8-ми метровым бетонным забором. Поверху колючка. Во дворе зеки, где кучами, где по одному. Курят, негромко переговариваются. Меня будто не замечают. Ага.

Я направился к забору. И тут же:

— Эй, ты, краснопузый!

Это из группы особей в пять. Рубахи расстёгнуты, чтобы были видны купола и звезды на груди. Тюремные завсегдатаи. Смотрящие.

Продолжаю идти.

— Не тупи, легавый!

Пара зеков грамотно идут на пересекающемся курсе. Я резко вспоминаю, что забыл важную вещь в камере, поворачиваю обратно и упираюсь в запертую дверь.

— Откройте, сволочи!

Только кулаки отбил. Зато публику повеселил. Зеки гогочут.

— Что, мусор, с красной зоной перепутал?

Не видно ни одного сотрудника СИЗО. И откуда зеки узнали, что я из ментовки? Очень похоже на заговор. Кому-то я сильно помешал.

Сейчас сначала почки опустят, а потом еще и херов навтыкают, пока тепленький.

Меня хватают за плечо. Я вырываюсь, с силой упираюсь в запертую дверь, и тут же резко откидываюсь корпусом назад, бью головой в чью-то физиономию. Раздается обиженный рев, во все стороны летят сопли вперемешку с кровью. В узком кругу образуется брешь, не успевает она затянуться, как я прорываюсь туда и бегу. Бегу к стене. Меня пытаются схватить, но безуспешно. В опасной близости от печени блеснула заточка. Тоже мимо.

Мне уже кажется, что все у меня получится и мне удастся добраться до стены. Когда кажется, креститься надо.

Меня сшибают грамотно поставленной подсечкой. Падаю на живот, толкаюсь, прыгаю лягушкой. Готов прыгать кем угодно, до спасительной стены метров 15. Но, когда пинают всей кодлой, это целая бездна. Удары сыплются со всех сторон. Качусь на пинках. Тупая боль от ушибов перемежается острой болью в порезанных руках. Зеки гогочут, действуют не спеша. Если бы хотели, давно бы зарезали. Времени у них уйма. Надзирателей ни одного, будто вымерли.

Единственное, что мне удалось, это заставить мучителей пинать в нужном мне направлении. Выбеленный забор неуклонно приближался, но также таяли и мои силы. На короткое время я терял сознание, когда обмороки станут заметнее, зекам надоест пинать бесчувственное тело, и они меня зарежут как барана.

Когда до забора осталось метра два, я окончательно потерял возможность двигаться. Нечувствительное тело воспринимало удары как слабые толчки и рывки. Мне сделалось все равно. И знаете, даже спокойнее сделалось. Я забыл, куда бежал и зачем.

В этот трагический момент и сработал благоприобретенный подарочек. Именно в тот момент, когда его никто не ждал.

Сила гравитации рывком изменила направление на 90 градусов. Я оказался на отвесной земляной горе на высоте 2-х метров от ровной бетонной площадки. И безвольно сверзился вниз. Боль от падения привела меня в себя. Я лежал на гладком бетоне, а для зеков оказался чуть выше уровня земли.

— Прилип! — загоготали они.

Возникла крохотная пауза, и я вскочил на четвереньки и рванул прочь. Если вы думаете, что зеки остолбенели при виде настоящего чуда, то глубоко ошибаетесь. Зеки самые прагматичные люди на свете. Они знают, что человек — это мешок дерьма и что чудес не бывает.

Они стали подпрыгивать и хватать меня руками. Несколько раз это им удалось, и меня стащили до самой земли. Я карабкался вновь, менял направления, бежал вдоль земли, а не вверх, всё было тщетно. Это напоминало дурной сон. Вы стараетесь взлететь,