Властелин вероятности - Дмитрий Янковский

– Десять с телами.

– Понятно. Расставьте бойцов и уничтожайте все живое вокруг трамвая. Это для вас единственный шанс.

Лысый набрал еще один номер.

– Дворжек? Это я. Как вы там?

– Вооружились, – холодно ответил Сергей.

– Вам следует поспешить. Насколько мне известно, трамвай будет атаковать команда гранатометчиков.

– Я волнуюсь насчет Анечки.

– С ней все будет в порядке. И бесплотным, и инопланетянам уже не до нее. Им бы собственные шкуры спасти по мере возможности.

Лысый выключил телефон и сунул его в карман.

Воздух вибрировал. Миллиарды капель превратились в миллиарды ударов, всколыхнувших, казалось, самое основание мира. Гудели провода и опоры мостов, шпили, решетки, провисшие цепи. Перспектива пространства исчезла, сменившись клубящейся серостью, будто фотограф неумело выкрутил резкость.

Черная машина, почти невидимая во тьме ночного ливня, пронеслась по Исаакиевской площади и остановилась около дома рядом с собором. Игорь выскочил, прикрываясь от ветра полой кожаной куртки, достал с заднего сиденья снайперскую винтовку, глянул на собор и, войдя в дверь, заспешил по лестнице.

Замок люка он сорвал почти без усилия, аккуратно поднял винтовку и влез на чердак. Дождь грохотал по крыше, кое-где просачивались тонкие струйки, сливаясь по полу в лужицы.

Игорь легко подтянулся на одной руке и влез на крышу. Отсюда собор было видно отлично, даже не стоило особенно выбирать позицию. Он поставил винтовку на сошку, включил инфракрасный прицел и лег, прильнув к окуляру. Девушка с флейтой отчетливо выделялась на фоне неба.

– Вот она, гадина! Сейчас я тебя утихомирю. Паршивка, – пробормотал снайпер. – Сколько сил на тебя потратили!

На чердаке что-то грохнуло.

– Это еще что за черт? – насторожился Игорь, не отрываясь от уже наведенного прицела.

Палец потянул спусковой крючок.

И в ту же секунду кровельное железо под Игорем вздыбилось от страшного удара – в рваную дыру метнулась рука и едва не схватила его за одежду. Грянул выстрел, но Игорь не был уверен, что попал точно в цель. Он увернулся от цепких пальцев, вскочил и выстрелил вниз. Грохот разлетелся по всей площади.

Но голос флейты пробивался даже сквозь рев ливня.

Следующий удар пробил крышу почти под ногами Игоря. Винтовка выпала из его рук и заскользила к краю крыши. Из огромной дыры в кровельном железе показалось ужасное белобрысое чудовище с перекошенным оскаленным лицом. Игорь выхватил пистолет и дважды выстрелил в вампира, затем упал на четвереньки и пополз к винтовке. Но вампира это не остановило. Не обращая внимания на пробитое плечо, Деня с места кинулся на противника. Игорь выстрелил из неудобного положения и промахнулся. Вампир уже в падении схватил его за руку, они покатились по крыше рычащим комком и вместе с винтовкой рухнули вниз.

Удар об асфальт разнес голову Игоря в кровавое месиво, которое тут же подернулось ломкой корочкой льда. Бесплотная тварь скрючилась в Н-пространстве, терзаемая нейронными излучениями десятков людей. У нее оставался единственный выход – войти в тело вампира, неподвижно распластанного рядом на асфальте. Тварь подползла ближе к искореженному страшным ударом Денису и протянула к нему все свои двенадцать щупалец. Пока мозг восстанавливается после удара, нужно запустить естественные функции организма. Наполнить его силой и жизнью. С живого тела захребетник свалится сам. Главное – успеть, пока вампир не пришел в сознание.

Тварь впилась в энергетические каналы Дениса и начала вбивать в них собственную энергию, подкачивая ее из пространства. Началась ускоренная регенерация крови, затем запустилось сердце. С первыми ударами пульса захребетник съежился и отвалился. Теперь осталось только запустить дыхание.

Еще одна порция энергии дала импульс легким, и Деня закашлялся. Бесплотная тварь вытянула щупальца из каналов и собрала их в узкий пучок над макушкой, готовясь нырнуть в мозг. Но в эту секунду грохнули пистолетные выстрелы, и ее невидимое тело разорвали сразу две лептонные пули. С неслышимым для человеческого уха визгом бесплотная медуза разлетелась в мельчайшие клочки, оставив на асфальте блестящую корку льда.

Дворжек опустил пистолет и снял эфирный детектор.

– Тачку можно считать трофейной, – усмехнулся он. – Надо загружать амуницию.

Денис снова закашлялся и с трудом поднял голову, взошедшее солнце отразилось в его глазах. Дворжек осторожно поднял его и понес к машине.

– Твой захребетник отвалился раньше, чем закончилась регенерация, – сообщил Сергей, укладывая бывшего вампира на заднее сиденье. – Пара ребер не успела срастись.

– Фигня, – прошептал Деня. – Зато у меня сердце бьется. Я человек!

– Я всегда верил, что, если очень захотеть, все желания исполняются, – усмехнулся Дворжек. – Подожди, я оружие уложу, а то без твоей вампирской силы таскать на себе столько железа кажется совершенно немыслимым.

Анечка на площадке Исаакия по-прежнему не выпускала дудочку из рук. Но теперь она не стояла, а сидела. Тревога шевельнулась в сердце Дворжека, но он отогнал ее – голос флейты был сильным и упругим.

Он прыгнул в трофейную машину и запустил двигатель.

Флюгер на крыше – вырезанный из черной жести флейтист – повернулся в сторону еще невидимого солнца. Оттуда надвигалась другая стихия, другая сила, не менее мощная. Река и ветер столкнулись на границе залива. Нева недовольно вздыбилась, но ветер порвал волны в пену. Напрягся, окреп. Вода судорожно подернулась рябью и замерла. Замерло течение, и замерли волны. Воздух колотило от напряжения схватки. Даже гром не посмел вмешаться.

ГЛАВА

ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

– Ты можешь вести ровнее? – поморщился на заднем сиденье Денис, роясь в аптечке в поисках обезболивающего. – Сдохнуть можно, как больно. – Он отыскал нужную ампулу, надломил и вылил содержимое в рот. – Конец моему бессмертию.

– Жалеешь? – усмехнулся Дворжек.

– Нет уж. Солнце встало, а мне хоть бы что. Я и не надеялся на подобный исход. Клево быть человеком. Только ребра болят.

– За все надо чем-то платить. – Сергей гнал машину по центру дороги, чтобы не трясло на ухабах обочины.

– Куда едем?

– На перекресток Восьмой линии с Малым. Там должен возникнуть черный трамвай.

– А вдруг он уже возник?

– Будем искать. Лысый сказал, что он пойдет по маршруту номер один, самому длинному.

– Хочешь мое мнение? – Деня удобнее устроился на сиденье. – Я Лысого знаю несколько лет, и за все это время он не сделал мне ничего хорошего. Мы со Шпротом и Гогой считали его Сатаной.

– Спасибо за предупреждение, но у нас нет выбора. Его информации придется доверять хотя бы в силу отсутствия альтернативных источников.