Месть лорда-палача - Ма

В «будущем», к сожалению, я не смог его сохранить. Он сгорел в одном из штурмов, производимых на мой замок. Тогда-то я и решил переделать замок, создав из него самую неприступную крепость на свете. И заодно сделать из сада палисадник, который будет своей красотой встречать всех гостей на пути к донжону, и похищать недругов, что удобрят собой землю.

— Мы сбегали от учёбы, ночевали здесь, игрались и рассказывали друг другу всё, что взбредёт в голову, — Олли тоже провела по стволу дуба, задержав на пару секунд дыхание.

— Папа однажды сказал, что он посадил это дерево как только забеременела моя мама. Сказал, что оно будет олицетворением нашей семьи, что только начала расти. Возвышаясь, крепчая, разрастаясь ветвями, — и хмыкнул, вспоминая ещё кое-что. — Ещё и домик приплёл. Сказал, что каждый мужчина рода, у которого вскоре появятся дети, будет обязан построить домик на дереве для своих отпрысков. Будучи основателем рода, он имел право вписать в традиции любой бред.

Меня тут же ущипнула за плечо надувшаяся от возмущения магесса. Её забавное выражение заставило меня в очередную раз хмыкнуть.

— Но мне нравится эта традиция. Я хочу, чтобы мои дети так же как и мы резвились по саду, набивали здесь шишки и падали в фонтан. Кстати это тоже можно сделать традицией, — новый щипок. — Да шучу я! А если серьёзно, я хочу, чтобы они игрались в построенном моими руками доме.

Моя кисть на дубе перекочевала на тыльную сторону ладони девушки, что вздрогнула всем телом. Взяв её нежно за кисть, я принял самый серьёзный вид.

— Олли Норгерн, у меня есть к тебе очень важное предложение.

Удивление, страх, радость, счастье. Эмоции сменялись одно за другим, пока тело магессы сильно дрожало. Дыхание сбилось, грудь быстро вздымалась и столь же скоро опускалась. Она была безумно счастлива.

Я же... достал из внутреннего кармана уличного пальто небольшую коробочку, что выставил перед девушкой... и открыл.

— Ты... выйдешь со мной в деревню?

— Я согласна! — выпалила с писком зажмурившаяся девушка.

И только потом, когда до мозга дошёл мой вопрос, она в недоумении раскрыла глаза, а из открытого рта вышел лишь один звук:

— А?

— Я собирался отправиться осматривать для проверки окружающие нас деревни, и подумал, что стоит тогда посетить вашу. А заодно и вам не помешает встретиться с родными.

— А... коробочка?

— Она? — я с удивлением посмотрел на неё и махнул рукой. — А просто нашёл у себя и решил сейчас проверить, есть ли что-то внутри.

Около минуты она смотрела в пустую коробку не менее пустым взглядом. Пока наконец не ожила.

Удивление, негодование, злость, праведный гнев. Эмоции сменялись одна за другой, пока тело магессы сильно дрожало. Дыхание сбилось, грудь быстро вздымалась и столь же скоро опускалась. Она была безумно зла.

Волосы её взметнулись, по рукам прошлись искры молний, а взглядом она готова была испепелять.

— Нравиться вам, значит, играться с девичьем сердцем... — прошипела магесса, хрустнув костяшками. — Ну, милорд, вас сейчас даже боги не спа...

Спасли меня от жестокой судьбы всего два слова, что я произнёс спокойно, но с теплотой и со всей возможной искренностью:

— Люблю тебя.

Олли, словно по щелчку пальцев, резко переменилась. Волосы упали на плечи, руки успокоились, а лицо вновь стало как у рыбки.

И пока её мозг вновь обрабатывал ещё одно шокирующее событие за столь короткое время, я решил сразу же брать быка за рога.

Подхватив на руки взвизгнувшую от неожиданности Олли, я тут же заставил её замолчать своим привычным методом. Она возмущённо мычала и колотила меня по груди. Но с каждой секундой её сопротивление постепенно ослабевало, пока полностью не взяло противоположный вектор — обняв меня за шею, она стала ко мне прижиматься, сладко постанывая и не желая теперь меня отпускать.

Но всё же потребность в кислороде заставила нас расцепиться. Тяжело дыша, она уткнулась мне носиком в шею, начиная обжигать своим горячим дыханием.

Я же старался дышать размеренно, поддерживая в себе силы для того, чтобы позвоночник чувствовал себя комфортно. Хотя он и не жаловался пока — три новые ступени в ранге дают о себе знать.

— Как... — заговорила Олли с большой паузой, начиная смотреть на меня с детской обидой на лице — Да как ты это делаешь?! Что за эмоциональные качели ты мне устроил?! Я...

— Люблю тебя.

Ультраписк поразил мои уши, пока виновница этой атаки скрылась от меня, закрыв краснеющее лицо ладонями.

— Ты невыносимый, — хныкнула магесса, продолжая бубнить у меня на руках. — Боги, ну почему я полюбила такого дурака?!

— Олли... скажи это ещё раз. Пожалуйста.

Прекратив хныкать, она глянула на меня сквозь пальцы... и сделала то, чего я не ожидал.

Мне ответили той же монетой, что и я когда-то.

Мою шею пометили больнючим укусом.

— Люблю тебя, дурак ты эдакий! — крикнула на меня Олли, стоило той выбраться из моей ослабшей хватки. — И не подходи ко мне просто так, я обиделась на тебя за твои выходки!

И, взметнув краями платья, быстрым шагом утопала далеко-далеко.

А я, окончательно удостоверившись в её уходе, наконец мог расслабиться. Тело, ставшее ватным, тут же прислонилось к дубу для хоть какой-то опоры. Однако же этого моя тушка не выдержала, скатываясь вниз и усаживаясь задницей на землю.

Мандраж, учащённое сердцебиение и эйфория.

— Чёрт, я словно безусый мальчишка на первом свидании! — и громко хохотнул, вытирая проступивший пот.

Что же, личная жизнь налаживается.

***

На границе земель Рэдгир

— Да, пап, с охраной выехал. Нет, не вру! Я усвоил тот урок! Нет, взял меньше. Да их за глаза хватит, мне не нужен целый взвод нянек! Не боись, я просто прогуляюсь, хех. Да кто о простолюдинах будет беспокоиться?! Да мы едем на земли Рэдгиров, что они нам сделают?! Всё, я выключаю!

Шар пси-связи, сделанный специально для мысленного общения на дальние расстояния, потух. А владелец недешёвого артефакта же недовольно забурчал.

Вечно отец его контролирует. Говорит, мол, у нас и так много врагов, без надёжной охраны никуда! Особенно тебе, единственному наследнику нашей ветви Вергинов! Если со мной что-то случиться, ты должен будешь перенять бразды правления над «Чёрными волками». А править ты должен твёрдой рукой!

А Клео, молодому парню, что лишь недавно исполнилось двадцать два, хочется развеяться, погулять, простолюдинок хорошеньких