"Фантастика 2023-174". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Мазуров Дмитрий

— Видела я его. Он тебя меньше чуть ли не на голову — улыбается Мидори: — мелкий такой и сухопарый. Видать за свою любовь дрался, а ты Кента — его девушку увел. Вот и поделом тебе.

— Неправда! Он — злобный наемник-профессионал, а я его девушку не знаю даже!

— Вот! Кента-кун, куда ты докатился, ты девушек соблазняешь и даже их имен не спрашиваешь! Познакомился бы хоть…

— Мидори-сан! — возмущаюсь я: — вы все переиначили!

— Человек в гробу — только тогда правда на миру — поднимает палец Мидори и достает какие-то лекарства: — вот, принимай по таблетке в день после еды.

— И что, от сотрясения поможет? — удивляюсь я.

— Ой, какой ты смешной, Кента-кун — Мидори и правда смеется, а я смотрю, как колышутся ее … достоинства от смеха. Завораживающее зрелище, я вам скажу.

— Это витамины. Чтобы крепче стал и не давал себя каким-то мальчикам из другой школы в обиду.

— Это не мальчик. Это наемник-профессионал... — ворчу я, взяв таблетки.

— К сожалению от головы у меня ничего нет — разводит руками Мидори: — ничего такого, чтобы ты фантазировать перестал или девушек соблазнять. Это называется здравый смысл, и он у тебя или есть или нет. Вот у тебя нет, потому пей витамины. Не поможет, но и хуже не сделает.

Глава 23

Смотрю в потолок. Потолок как потолок, и откуда Синдзи-кун столько экспрессии находил в простом потолке? «Опять незнакомый потолок». Вот знакомый он или нет, дело десятое, мне потолки неинтересны, был бы я строитель… или инженер. И почему я не инженер? Инженер — было бы круто. Может быть, в этом мире не открыли какие-нибудь клапаны Мазоха-Захера с двойной системой фильтрации и можно там запатентовать и деньги грести лопатой? Или еще какие технические возможности есть… а я и не в курсе. С другой стороны, будь ты хоть десять раз инженер — все равно придется с людьми общаться, без социума никак, и в конфликты придется встревать и союзы заключать… так что и хрен с ним с инженером.

Лежу и смотрю в потолок. Где-то там, за задернутой занавеской что-то пишет Мидори-сан, я отсюда слышу, как шуршит бумага, когда ручка скользит по ней. Здесь в медпункте есть четыре кровати, разделённых занавесками, видимо как раз для таких вот как я. Сначала я испытывал смутную надежду, что Мидори наконец плюнет на все эти правила и прочие формальности, закроет медпункт на ключ и скинет свой белый халатик… но увы мне. Мидори-сан последовательна и правильна, она уложила меня на койку, пристроила на лоб холодный компресс, велела не шевелиться без нужды и удалилась за свой стол, предварительно задернув занавеску.

Лежу, смотрю в потолок и размышляю о том, что Наояма сказал напоследок. И еще о том, как именно он меня так сделал, как сумел из поля зрения на пару секунд исчезнуть. Ясно, что он быстрый, но все же — как? Причем ладно, если разок, тут много вариантов, человеческое зрение не такой уж и острый инструмент, а уж восприятие и вовсе шуточки с нами шутит, можем увидеть то, чего нет или наоборот — не видеть того, что на виду. Вот, например — Шизука. До момента, пока она меня ножом пырнуть не попыталась — я и не замечал ее в классе. Тут волевое усилие нужно, чтобы ее заметить, настолько она кажется неинтересной, сливающейся с общим фоном. И только когда знаешь, что Шизука — ни черта не скучная а вовсе даже опасная, а человеческий мозг приучен искать опасный объект и успокаиваться только когда постоянно держит его в зоне внимания. Например — это верно с большими кошачьими, обезьяны прочно входили в рацион всех этих смилодонов и ягуаров… только потом мы перешли на котиков. Вот и чем я занимаюсь? Давно бы открыл котокафе, таких тут еще нет, вот он мой Клондайк и завоевание мира «мягкой силой»! Ни один человек на свете не устоит перед котиками. Я буду править планетой, а в бунтующие регионы высылать спецназ из самых милых котиков и люди сразу сложат оружие и будут целыми днями гладить котиков и возносить хвалу моей мудрости.

— Знаешь, вот так, со стороны — кажется, что тебе совсем мозги выбили — раздается голос откуда-то сбоку. Я поворачиваю голову. Занавеска, отгораживающая меня от соседней кровати, отодвинулась и видны серьезные глаза Натсуми. Вот так сюрприз. Наверное теперь ясно, почему Мидори не скинула свой белый халатик и не оседлала меня, размахивая револьвером и ковбойской шляпой — на соседней койке тут Натсуми лежала. Ну… помимо того, что это должностное преступление и ей в тюрьму не охота, а также не видит она во мне пока мужчину. Пять лет. Но Натсуми что тут делает?

— У меня болезнь такая — говорит Натсуми: — иногда слабость охватывает. Потому у меня… — она отодвигает занавеску дальше и показывает ключ, висящей на кольце: — есть ключи от медпункта. На всякий случай.

— Аа… — говорю я. Теперь понятна эта близость между Мидори и Натсуми, я думал они родственники или еще чего. А тут просто конфиденциальность «врач-пациент» и постоянные отношения в плане наблюдения за здоровьем подростка. Чем она болеет таким?

— Раньше я спортом занималась, сильная была, а теперь… — она машет рукой: — но у всего есть свои положительные стороны — никаких соревнований. Да и требований по учебе тоже… никаких.

— Вот как. — говорю я. Как-то не нравится мне эта ее болезнь. Понятно, что соревнования, но по учебе требований нет… это уже подозрительно. Как по мне, так родители относятся только в том случае, когда они точно знают, что долгой и успешной жизни у их ребенка скорее всего уже не будет.

— А чем ты болеешь? — спрашиваю я.

— Ара-ара, Кента-кун — укоряет меня Натсуми: — это невежливо. Уверяю тебя, что я не заражу тебя ничем, даже если ты меня оближешь с головы до ног. Наверное, такие у тебя грязные мечты, нэ?

— Да ничего подобного! — отрицаю я, но потом задумываюсь: — а что, можно? Если уж ты предлагаешь…

— Вот мы и нашли твою тайную страсть, Кента-кун — поднимает брови Натсуми: — ты хочешь облизать мои ножки… и откуда в школе столько извращенцев? Но я хотела с тобой о серьезном… — она прерывается, прислушиваясь.

— Натсуми-тян! Кента-кун! — говорит Мидори из-за занавески: — меня к директору вызывают, будьте умницами и не дайте мне пожалеть о том, что я оставила вас тут одних и кабинет заперла! Все равно вы ничего не успеете за десять минут!

— Ээ… вы уверены, что вы не задержитесь? — спрашиваю я в порядке «поддержать шутку старшего товарища».

— Уверена — отрезает Мидори: — если что, На-тян, у тебя ключ есть. Все. — шум отодвигаемого стула, топ-топ-топ ее каблучков, открывается и закрывается дверь и проворачивается ключ в замке.

— Она не скоро вернется — говорит Натсуми немного невпопад, прислушиваясь к удалявшимся шагам: — она всегда так.

— Ты хотела о серьезном — напоминаю я. Натсуми чем-то болеет, но ходит в школу. Что-то хроническое? Это не мешает ей учиться, у нее хорошие оценки. И в социальной жизни все нормально, в школе с ней постоянно Кэзуки и Мико, а еще и Марико с ней дружит — вне школы. Как там — друг семьи, или друг детства. Все у нее в порядке и в социальной сфере, и в учебе… черт, да она на вершине нашей социальной пирамиды, табеля о рангах и прочего. Да и со здоровьем… я кошусь на нее. Занавеска отодвигается совсем, и я вижу, что она села на свою койку. Она в спортивной футболке белого цвета и… наверное в трусиках, потому что из-под футболки я вижу голые ноги Совершенного Хищника. Она болтает ногами в воздухе, койки тут довольно высокие.

— Так вот — говорит она: — о серьезном. Приняли твои документы в Академии, переведут на следующей неделе.

— Ты-то откуда…

— Тш! — повышает она голос: — Конечно я знаю. А еще я знаю, что ты саботаж собрался устроить…

— А это откуда?! — ладно, про то, что Академия приняла мои документы она могла узнать из внешних источников, на худой конец проболтался кто-нибудь из персонала, та же Мидори, например, но про мои намерения никто пока не знает!

— Тоже мне, бином Ньютона — пожимает плечами она: — все ж на ладони лежит. Ты у нас обожаешь принцип всей этой мягкой силы и «поддаться, чтобы победить» и вывернуться как раз тогда, когда враг победу торжествует, так?