Пленники зоны. Смерти вопреки - Владимир Андрейченко

Этот бедолага прошел и огонь, и воду, и медные трубы, сломался, потерял дух и веру, облик и утратил все человеческие принципы жизни. Мало того, что этот сбой Контура «поработал» над ним и его боевыми товарищами из той четверки антидиверсионщиков, так еще и Зона вдарила по самое не балуй. А уж костоломы и потрошители Ока Зоны и «Бастиона» доделали начатое аномалией и военными ботанами.

Звиздец! Каким сильным и выносливым нужно быть, чтобы вытерпеть все это, пройти и сохранить что-то в сердце? Тепло воспоминаний. Осколки испепеленной памяти. Как же надо любить эту поганую жизнь, тянуться к ней, бороться за нее!

Никита отпустил ремень винтовки, тут же сползшей прикладом к бедру, провел сухой рукой по онемевшему лицу, пытаясь снять наваждение, страх, усталость и недоумение. Он снова посмотрел на «янтарь», излучающий приятный оранжевый свет, слушая теперь не его, а свое сердце, свой голос. Артефакт замолчал, излив душу Черного Сталкера. Точнее того, кто им раньше был. Майор закрыл глаза, сжал зубы, скрючил пальцы рук в судорожном рвении.

А кто они, группа спецназа ГРУ, очутившаяся в Зоне? Для чего? Для кого? Тоже подопытные мыши каких-то ученых с Большой земли, запущенные порталом в прошлое для испытаний и исследований на своей шкуре всего говна, которое нормальному человеку может только присниться в ужасном сне?! Солдаты Родины? Пусть кричат: «Уродины». Как в той песне. Они – то пушечное мясо, которое высшее руководство Минобороны вместе с олигархами и лузерами из секретных НИИ кинуло в чрево АЭС и всей Зоны с ее «прелестями»: мутантами, аномалиями, группировками и радиацией. Да еще вместо прошлого в будущее. Атас! И он, Никита, и парни его спецгруппы, и бедолаги-заложники – все оказались этим мясом, такими же подопытными, как этот Черный Сталкер… Мда уж.

Никита сжал кулаки, открыл глаза. «Янтарь» перестал озарять лестничный марш и тускло мигал, будто, у фонарика садились батарейки. «Хорошая штуковина. Надеюсь, мои мысли он никому не передает? А ведь может».

Майор обернул артефакт мятым куском фольги, убрал в боковой карман куртки и тяжело вздохнул. Ему предстояло выбрать правильное решение и сделать верный шаг. К тому, который сейчас маялся наверху в обличии Черного Сталкера.

Идол Зоны, ее Иисус и ходячий суперартефакт, все также лежал на бетоне в нелепой позе, выглядел не таким страшным и таинственным как раньше, скорее, жалким и убогим. Его исполинский рост, черные одеяния, несокрушимая сила и жуткий вид уже не пугали, и воспринимались естественно и просто. Особенно спецназовцем, одолевшим его в честном поединке, а потом пленившим непобедимую знаменитость Зоны.

Никита, снова появившись на этаже, прямиком направился к Черному Сталкеру. По пути пнул мертвого Мешкова, скорее для проверки его окончательной смерти, чем со зла. Уселся прямо на теплый пол недалеко от пленника, дабы не стать заложником «магнитуды». Чем черт не шутит! Глядишь, опомнится аномалия и пригвоздит как жука… носорога. Штурмовую винтовку майор положил рядом, оставив в руках только диковинный посох. Перебинтованные ноги, еще ноющие после анаболика и лечения «янтарем», блаженно вытянул. Спиной оперся о стену. Расслабился. Задышал ровнее. Повернул голову к киборгу:

– Рассказать ничего не хочешь, Степан?

Черный Сталкер дернулся, попытался повернуть голову, но сила аномалии не позволила сделать это. Только капюшон полностью спал, обнажив уродливый череп.

– Что… что ты…. кого так… – залепетал пленник, еще недавно разговаривающий робоголосом с тембром Левитана.

– К тебе обращаюсь, красавчик! – майор, оставив палку поперек ног, достал трофей «черного», пластиковый пенал, вынул и развернул карту, начал ее изучать. Всем своим видом он выказывал безразличие к лежащему и его положению.

– Я Черный Сталкер. Так величают меня в Зоне. Так…

– …Сержант Кицелюк, вста-а-ть! – резко гаркнул Никита, мельком глянув на дернувшегося «черного».

– Я-а…

– Вот видишь, Степа, а ты мне гвозди гнешь тут про величие твое в Зоне. В душе-то ты так и остался воякой. Так что не гунди мне тут про свое обожествление и власть. Для меня ты сержант Советской Армии, боец спецподразделения «АД», до сих пор несущий охрану объекта «Контур» на АЭС.

Черный Сталкер застонал, заерзал, пытаясь что-то сказать, поправить, оправдаться, но его лепет прервал майор:

– Вверенный тебе в охранение секретный объект до сих пор цел, нуждается в защите и матобеспечении, более того, подвержен угрозе быть обнаруженным и уничтоженным. Молча-а-ть, когда с тобой разговаривает старший по званию! Так вот… И где же твоя служба? Где выполнение приказа?

– Я…я не понимаю, майор, откуда вы… ты… взял… откуда знаешь про «АД»… про антидиверсионщиков и объект? Про то, как меня звали… зовут на самом деле?!

– Все я знаю. Все-е! И про ваше задание тогда в восемьдесят шестом, и про начлаба Синцова, старшего двадцать восьмой лаборатории, про сбои «Контура» и проекта «Счастье», мытарства и выживание вашей боевой четверки в недрах Объекта. Шелестов, Баранов, Скобленко. Называть еще фамилии или не стоит? Я знаю, что тогда случилось! И что произошло с вами. И понимаю, как тяжело и больно тебе, когда…

– …Ни черта ты, майор, не понимаешь! – чуть не крикнул Черный Сталкер, затем замычал и задергался. Было видно, что он пытается в который раз вскочить, вырваться из невидимого плена аномалии, но ему опять и опять не везло. Крупная дрожь пробежала по его телу и конечностям, тик охватил физиономию, гримаса боли застыла на ней.

– Отчего же? Все чую, все понял и знаю. Но мы здесь не на передаче «Что? Где? Когда?», и по головке твоей чудной я не собираюсь гладить.

– Майор!

– Ладно, ладно, понял. Сорри! Ты скажи, Степа, почто ты моего друга, моего боевого соратника убил? Какого хера ты залез не в свое дело?

– Ты… ты про того офицера с позывным Тротил?

– Говори, чучело! Иначе я с тебя щас отбивную сбацаю, – Никита уронил руку с картой, зыркнул на «черного», на губах выступила пена. Это при сухой-то глотке!

– Успокойся, майор. И извини. Не хотел… честно не хотел…

– …Что-о? Не хотел? Что за базар гнилой ты тут…

– …Майор, клянусь, я не желал его смерти! Он меня первым увидел и первым атаковал. Внезапно, с короткой дистанции. Мы оба не поняли, кто есть кто и откуда взялись. Но я… я, понятно, оказался быстрее… и сильнее. Прости, майор! У меня не было намерений убивать вас, вояк, которые схватились с целой кодлой мрази. Егерь прав был, что вы такие же чистильщики Зоны, как и я. Но тогда все произошло так внезапно. Да и я был в ином состоянии.

– Хватит, – сказал, как обрезал разведчик, – все понимаю, все ясно, но какого хрена ты потом со мной схватился? Ты же явным врагом был! Не в помощь к нам пришел. А убивать. Видать, этим по Зоне и промышляешь.