Сергей Капица - Алла Юрьевна Мостинская

могло куда-то вести. А сейчас это знамя упало. И не только из-за Ирака — а из-за этой растерянности перед проблемами современного мира. Не верю, что Иран или Северная Корея могут употребить ядерное оружие — это больше орудие самоутверждения. Так же, как многие сейчас ходят, как мальчишки, с оружием.

Костюм дисциплинирует мужчину, внутренне организует. Когда-то радиодикторы Би-би-си читали новости в смокингах и вечерних платьях, хотя слушатели их и не видели.

Я не такой пессимист, как может показаться, но, на мой взгляд, положение очень сложное. А сложность его, с моей точки зрения, имеет, как говорят, всемирно-исторический характер. Это связано с крупнейшим кризисом современной цивилизации, который вошел в противоречие, грубо говоря, с возможностями нашего разума.

Все-таки я оптимист в каком-то смысле. Потому что, я думаю, так веселее жить.

Москва, несмотря на многие вещи, которые меня раздражают, все еще мой город. Надо уметь все это отфильтровывать. У каждого человека должны быть фильтры — от спама.

«Битлз»? Нет, это мимо меня прошло.

Мы обделяем самые бедные слои населения тем, что у них нет доступа в Интернет, обделяем их информацией, тем самым загоняя в еще большую бедность. Доступ в Интернет должны иметь все.

Почему от прошлого остаются великие произведения искусства, а всё современное так ужасно? Кто-то сказал, это потому, что все ужасные произведения прошлого давно истребили, оставив лучшее. Я думаю, то же самое происходит и в науке.

В женщине может оттолкнуть вульгарность. Иногда она же и привлекает, так что пойди разбери.

Женщины раньше одевались скучнее. Сейчас колоссальный диапазон: от чудовищной безвкусицы до очень прилично одетых людей. Но вторых замечаешь почему-то намного реже, чем раньше.

Попытки оформлять наиболее крупные достижения науки в качестве чьих-то открытий — это лишь способ удовлетворить самолюбие их авторов. На самом деле эти достижения принадлежат человечеству в целом.

Сейчас, когда колоссальная область народных богатств сосредоточена в руках определенного круга людей, для которых футбольная команда другой страны оказывается более существенной, чем, положим, создание университета у себя дома, то такое смещение ценностей приводит к тому, что все наши обсуждения становятся беспредметными, если уж на то пошло.

Если вы перед людьми изображаете умника, говорите с ними на каком-то заграничном языке — этого они вам не прощают. Если же вы с людьми говорите серьезно и они не понимают — это они вам простят.

Область, в которой мы вполне преуспели в прошлом, — это музыка. В мире, по-моему, нет ни одного оркестра, который бы не рухнул, если бы из него ушли наши музыканты.

Не компьютер может довести человека, а Интернет. Замечательный русский психолог Алексей Леонтьев сказал в 1965 году: «Избыток информации ведет к оскудению души». Эти слова должны быть написаны на каждом сайте.

Для современного физика-экспериментатора нужно порядка миллиона в год — на приборы, на всю инфраструктуру, которая обеспечивает его исследования. Да, это дорогое удовольствие, но бутик на улице Горького стоит дороже.

Можно увидеть большое сходство российской и французской революций и в абсолютном положении. Но это уже относится к масштабу времени, когда почему-то Древний мир длился 300 тысяч лет, Средневековье — 1000 лет, а Новая история—300 лет.

В записках одного сибирского старовера телевизор назван как «говорящая икона в руках дьявола». Точный образ, надо чаще напоминать его. Эта «дьявольская икона», к сожалению, несет очень страшный, разрушительный для сознания сигнал. Возникает клиповое мышление без каких-либо серьезных связей времени и надежды на то, что умом можно что-то понять в России.

Я Акунина знал, когда он еще был ученым секретарем нашей редакции «Пушкинская библиотека», выпустившей сто томов русской литературы. Меня в его детективах привлекает то, что у его сыщика как у государственного человека есть ответственность за порученное дело, за интересы страны. Ответственность — понятие, которое практически исчезло сейчас.

Одна из главных проблем затронутой нами темы — это проблема самосознания, самоуважения. Я напомню об одном английском выражении, которое услышал еще в детстве: «Му country — right or wrong!» («Моя страна — права или нет!»). Этот принцип, который воспитывается в англичанах буквально с младенчества, отражает ту простую суть, что во внешних отношениях должна быть какая-то солидарность.

Нигде не видел более затравленных мужчин, чем в Америке. Они в жутком состоянии находятся, агрессивный феминизм их добивает. Я помню, в Бостоне в институте один почтенный преподаватель, русский математик, шел по коридору, а какая-то секретарша несла принтеры. Он открыл ей дверь, а она обвинила его в сексуальных домогательствах, хотя у него это было инстинктивное движение: женщина тяжелую железяку тащит. Был публичный скандал, и ему пришлось уйти из института.

Мы переживаем время полной потери какого-то внутреннего порядка, ориентиров и пр. Примеров тому более чем достаточно как внутри нашей страны, так и в мире в целом. В таких условиях, наверное, нужно искать свою линию поведения. И то, что сейчас у нас очень короткие горизонты планирования, горизонты решения, отражает сущность переживаемого нами кризиса. Не хватает времени. Нам не дано ни исторического времени, ни операционного времени на принятие должных решений. Христианство вызревало в течение тысячелетий, капитализм — в течение столетий, а сейчас все перемешалось, мир сократился до невозможности. Колоссальные информационные нагрузки и большой шум — все приводит к принципиальным трудностям в управлении такой системой даже при желании что-то делать. Здесь очень важно одно — просвещать людей, обсуждать и рассуждать на эту важную для всех нас тему.

Если обобщать, в основе этого кризиса и в основе вообще проблем современного человечества лежит колоссальный разрыв между возможностями науки, особенно экономики, и способами управления обществом. Общество способно генерировать новые знания, но самое узкое место — это управление. Здесь, кстати, такая же ситуация, как с компьютерами. Технически ничего бы не стоило создать компьютер в десять раз мощнее существующих, но никто не сможет запрограммировать его так, как это было бы необходимо. То же самое со сложной системой нашей жизни.

Мне кажется, все дело в том, что сейчас у нас на первое место поставлены деньги, и в этом величайшее заблуждение нашего времени. Деньги — это инструмент власти, но не цель общества. Если дело измеряется грубыми коммерческими целями, то и ответ получается соответствующий: всё знают кассир и приказчик. Пока мы этого не поймем, вряд ли сможем решить и идеологические проблемы, и проблемы телевидения, и пр. Это глубокий кризис,