Сын Архидемона. (Тетралогия) - Александр Рудазов

Так или иначе, я кое-как высвободил Боруха из кокона и попытался привести его в чувство. Получилось плохо — пацана накачали паучьим ядом по самые уши. Он был еще жив только потому, что превратился в нечто напоминавшее консервы, заготовленные про запас. Паукам явно не хотелось жрать мертвечину, их больше привлекал свежачок.

— Не просыпается, — удивился Рабан. — Придется так тащить, пусть его дома оживляют.

— Угу. А куда тащить-то — домой или к отцу?

— В ЦАН, конечно. Мы же не знаем, где он живет. Пошли?

— Угу. Хотя нет, погоди, а остальные?

— Какие остальные? — не понял мой симбионт.

— Да ты посмотри, сколько тут еще коконов! Они же все живые! Что же, бросить их?

— Ну, во-первых, некоторые коконы пустые. В других — паучьи яйца. А людей тут больше нет — несколько мутантов и кое-какие животные. Куда ты намереваешься их транспортировать?

— Мутанты тоже хотят жить… — вздохнул я. — Будем освобождать.

— А транспортировать? — не унимался Рабан.

— Никуда не будем. Оставим всех здесь. Если кто очнется и сумеет сбежать, значит, повезло. Ну а нет… хуже им все равно не будет.

— Ладно… — проворчал Рабан. — Только вон тот большой кокон не открывай, там червленый мясоед, и его поймали совсем недавно.

— Угу. И что?

— «Что», «что»! Он еще в сознании и того, кто его освободит, попытается схряпать! А эта тварь даже хуже пауков!

— Тогда не будем, — не стал спорить я.

ГЛАВА 24

Зайдите ко мне сегодня вечером в гости. Посидим, побеседуем… По-семейному, так сказать.

Спустя двое суток я докладывал об этом происшествии Императору Солнечной Системы и Проксимы Центавра Зебру Ноно Митхату. Император, находясь в более чем преклонном возрасте, все же не оставил привычки время от времени устраивать небольшие междусобойчики — званые обеды для избранных. Гостей приглашали немного — не больше десятка, поэтому попасть на такой обед считалось великой честью. Насколько я успел понять, Император отбирал каждого гостя, руководствуясь одним-единственным параметром — интересностью его как собеседника. У него часто бывали знаменитые деятели культуры, научные работники, военные, дипломаты, путешественники, бизнесмены и прочие, способные рассказать о чем-то интересном. Сегодня он пригласил меня.

Еще за столом сидели Верховный Патриарх — глава Новохристианской Объединенной Церкви, знаменитый кинорежиссер, капитан военного корабля, пару месяцев назад разбивший в космическом бою небольшую пиратскую армаду, известная художница, президент огромного торгового концерна, посол Седьмой Звезды — государства удивительных существ, похожих на затвердевшие водяные капли, губернаторша острова Тайвань и целых два правнука Императора. Между прочим, ходили слухи, что одного из этих правнуков Его Величество прочит в наследники — по здешним законам он мог выбрать любого из своих потомков. Хотя умирать Император пока не собирался — в двадцать девятом веке средняя продолжительность жизни составляла сто двадцать лет, поэтому по здешним меркам он не считался долгожителем. Просто очень старым.

Хозяин дома полулежал во главе стола в своеобразном кресле на четырех металлических ногах. Роботизированном, разумеется, — Императору достаточно было коснуться сенсора, чтобы отправиться в этом кресле туда, куда ему хочется. Оно было спроектировано так, что могло даже летать, хотя Императору полеты не нравились и он никогда этим не пользовался. Возможно, дело было в том, что его отед погиб во время катастрофы на автоплане.

За спиной у Императора маячили его постоянный адъютант и глава службы безопасности — тот самый «майор Пронин». Первый просто стоял с чопорным видом, ожидая возможных приказов, второй же настороженно зыркал по сторонам, время от времени демонстрируя кулак телохранителям. К своей работе он явно относился весьма ответственно.

— Я вот чего не понимаю, — дождавшись окончания моего повествования, заметил Сигизмунд — младший из правнуков Императора. — Как же вам удалось так быстро отыскать того мальчишку? Судя по вашему рассказу, вы не просто знали, где он находится, но и шли словно бы по какому-то компасу…

Я чуть не поперхнулся. Никак не ожидал, что кто-то обратит внимание на эту маленькую деталь операции. Действительно, разыскать пропавшего человека в терраполисских катакомбах — задача практически невыполнимая, если только не иметь дополнительной информации или дополнительных возможностей. Скажем, маячка под кожей у того, кого ищут, или чувства Направления у искателя.

— А ведь резонный вопрос, — хитро улыбнулся Император. — Что ты можешь на. это ответить?

Я вдумчиво дожевал варанью лапу (в этом мире мясо варанов и вообще ящериц считается деликатесом и их разводят на специальных фермах), а потом неохотно рассказал о том, о чем до сих пор умалчивал, — о своем чувстве Направления. Впрочем, большого интереса у собравшихся это не вызвало.

— А правду говорят, что в параллельных мирах можно встретить своего двойника? — полюбопытствовала мадам Гатэй — губернатор Тайваня.

— Угу. Чистая правда. Но это не так легко, как кажется. Мир должен совпадать по времени и не слишком отличаться по истории.

— Что вы имеете в виду? — не поняла губернаторша.

— Ну если, скажем, ваша бабушка в другом мире вышла замуж не за вашего дедушку, а за другого человека, ваш отец уже не родится. Вместо него родится совсем другой человек. Значит, не родитесь и вы. И таких вариантов неисчислимое множество, ибо история зависит от множества, казалось бы, мелких событий. Я уж не говорю о таких мирах, которые совсем не похожи на наш, — а их, поверьте, во много раз больше.

— Если присутствующие не возражают, я бы хотел попросить уважаемого Олега немного уточнить вопрос о его вчерашнем путешествии в известное всем нам место, — густым басом пророкотал Патриарх Михаэль.

Если бы я был человеком, то обязательно бы покраснел. Разумеется, святой отец вежливо напоминал о моем вчерашнем сошествии в ад. В отличие от рая там никаких рогаток предусмотрено не было, и мы проникли в этот мир невозбранно, но, как выяснилось, ему и не нужно было ничем отгораживаться. То ли это Рабан что-то перепутал, то ли местный ад везде такой, но мы очутились прямо посреди огненного океана. Моя огнеупорная шкура выдержала этот чудовищный жар (хотя и с превеликим трудом!), а вот тем двум наблюдателям, которых я притащил туда, держа за руки, пришлось несладко. Если коротко, я вернулся в ЦАН всего через три минуты после того, как его покинул, но за руки меня держали уже не два священника, а два трупа, обгоревших до такой степени, что их и за людей-то принять было трудно. Видеозапись, конечно, тоже не получилась — мини-камера, вмонтированная в застежку плаща одного из священников, превратилась в каплю расплавленного металла. Надо ли говорить, что такие результаты экспедиции ни у кого восторга не вызвали?