Жизнь вопреки - Олег Максимович Попцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вчерашнее в сегодняшней интерпретации
19 августа 2016 года исполнилось 25 лет со дня совершившегося ГКЧП. Это был 1991 год. Я в этот момент был на даче в Тарусе. Мой сосед Роман Владимирович постучался ко мне в калитку и сказал одну фразу: «В России произошёл переворот». Я прыгнул в машину и помчался в Москву. В тот момент я возглавлял ВГТРК, которая переживала мучительный период своего становления. Мы, как уже упоминалось мной, создавали компанию на пустом месте. Ни кола ни двора, ни помещения, ни транспорта, ни техники, ни коллектива. Естественно, отсутствие даже самых малых средств. Решение председателя Верховного совета Бориса Ельцина назначить Попцова О. М. председателем несуществующего Российского Телевидения и Радио, обозначенное уже нами как ВГТРК, будущий логотип компании в расшифровке – Всероссийская Государственная Теле-Радиокомпания. В тот момент решение Ельцина материализовалось как указ – назначить председателем Всероссийской Телерадиокомпании Олега Максимовича Попцова. Скажем прямо, немногословное решение. Но всё в 1990 году было именно так. Всё творилось в бешеном темпе.
Практически конец 90-х и первая половина 1991 года были самыми непростыми периодами в формировании и становлении компании, и тут вдруг государственный переворот. Но мы, слава Богу, уже работали в эфире.
И вот спустя 25 лет буквально неделю – с 18 по 25 августа – заполнилось телевидение, радиоэфир, газетные полосы оценками и высказываниями участников этих событий – либо как действительных участников, либо как свидетелей и наблюдателей. Точки зрения самые разные. Практически Жириновский и Зюганов едины в своём мнении: ГКЧП – это был шанс спасти отечество и сохранить СССР как единое государство. Учитывая, что прошёл референдум, на котором абсолютное большинство высказалось за сохранение СССР. Впрочем, организаторы ГКЧП на это рассчитывали, полагая, что народная поддержка обеспечена. Так как ГКЧП в сохранении Союза видел свою главную задачу, потому как выступал от имени СССР. Появление руководства ГКЧП в теле– и радиоэфире было полной неожиданностью как для большинства союзной, так и российской власти за исключением узкого круга лиц, входящих в состав ГКЧП. Иначе говоря, лучше всех подготовился к этим событиям комитет госбезопасности, потому как закрытость и тайна вокруг случившихся событий была обеспечена по максимуму. Организаторы переворота полагали, что внезапность обеспечит им успешность переворота. Они ошиблись. Факт отсутствия в этот момент Горбачёва в Москве давал событиям совсем другой рисунок. Можно было сделать очевидный вывод: Горбачёв ГКЧП не нужен. И цель ГКЧП – не только сохранить Союз, но прежде всего непременно убрать Горбачёва, лишив его поста президента СССР. И отъезд Горбачёва в Крым в этот момент на отдых выглядел и нелепо, и абсурдно для президента СССР. Как считал сам Горбачёв, этот шаг позволяет ему заявить, что никакого отношения к ГКЧП он не имел, он против ГКЧП, иначе говоря, против руководства страны, которое было им сформировано и его окружило. Дело в том, что ГКЧП случилось тогда, когда состоялся не только референдум, но и практические шаги глав республик СССР, заявивших о своей независимости, при этом присутствовала малоубедительная оговорка: мы готовы остаться в составе СССР, но на правах независимых государств. Это касалось всех и прежде всего России, которая в этот момент была самостоятельной Российской федерацией уже со своим президентом России Борисом Николаевичем Ельциным. Позднее случилось Беловежское соглашение между Украиной, Россией и Белоруссией и многое другое.
Горбачёв в своём крымском отдалении напоминал в определённой степени президента, совершившего само-изгнание и наблюдавшего за событиями со стороны. Позиции ВГТРК к ГКЧП были предопределены позицией Ельцина, который не принял идей ГКЧП. ГКЧП одной из своих главных целей видело смещение Горбачёва, который к этому времени значительно утратил своё влияние, как руководитель страны, но тем не менее было ясно, что не только Горбачёв, но и Ельцин как лидер не устраивал ГКЧП и, следовательно, следующим объектом атак для ГКЧП будет Ельцин.
Члены ГКЧП в силу непродуманности своих действий были не готовы к руководству самим переворотом. Отказывали Горбачёву в праве быть лидером, а в составе самого ГКЧП такого лидера не было. Уже этот факт более чем что-либо подтверждает спонтанность замысла.
Как известно, Ельцин не проявлял особых симпатий к Горбачёву. В этом смысле они были равны – Горбачёв не скрывал своей неприязни к Ельцину.
Но в возникшей ситуации Ельцин поддерживал не позиции ГКЧП, а Горбачёва, именно Ельцин послал Руцкого в Крым, чтобы вернуть Горбачёва, хотя в то же время там находились и представители ГКЧП, которые намеревались провести переговоры с М. С. Горбачёвым о последующих действиях – как ГКЧП, так и самого Горбачёва. Но Горбачёва в Москву вернул именно нелюбимый им Ельцин, и не как предполагаемо отстранённого, а как действующего президента СССР.
В сложившейся ситуации Ельцин должен был сделать выбор: с кем он. С ГКЧП – значит, полное отрицание содеянного за это время и главного на тот момент – сотворения независимого российского государства. Естественно, его выбор для главы независимой России был очевиден: возвращение наций в подчинение этим людям и нереально, и невозможно. Горбачёв тоже не идеален, тем более что он породил сотворителей переворота, которые ответили ему своей изменой и низвержением его как лидера страны. Ельцин выбрал Горбачёва, и через сопротивление самому себе поддержал его в этот момент. В нынешних обстоятельствах Горбачёв был предсказуем, чего не скажешь о ГКЧП. Горбачёв выскочил из этого поезда, и возвратиться туда для него невозможно. Единственный, кто мог противостоять ГКЧП в сложившихся условиях, это лидер независимой России.
О событиях августа 1991 года я достаточно подробно написал в своей первой книге, посвящённой эпохе Ельцина «Хроники времен „царя Бориса“». Повторяться не имеет смысла. Я был в то время в эпицентре событий. Скажу откровенно, государственный переворот не лучшее время для создания и становления нового российского телевидения и радио. Но что было, то было.
Самой тяжёлой оказалась ночь с 20 на 21 августа. Я в этот момент был в кабинете Ельцина.
Я сказал ему, что единственной компанией, прорвавшейся в эфир, является «Эхо Москвы». Это очевидный просчёт ГКЧП. И мы должны быть готовы, что они опомнятся и в скором времени прикроют эту станцию. Так и произошло.
Надо искать себя, делать свой собственный прорыв. И нам это удалось. Мы вышли в телеэфир практически из подполья после 24 часов на «Орбите»: Урал, Сибирь, Дальний Восток. Это была первая правдивая информация, которая прорвалась в эфир о событиях, происходивших в Москве, – 35 минут правды.
Мы
