Пророк - Итан Кросс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сверкая глазами, Эрик Янсен раздвинул створки и с угрожающим криком прыгнул на крышу лифта. Маркус понимал, что против лобовой атаки такого громилы ему не выстоять. Янсен был почти на полфута выше и весил не меньше двухсот семидесяти пяти фунтов, а его кулаки походили на бетонные блоки.
Маркус пригнулся как можно ниже, собираясь использовать инерцию огромного веса Янсена и столкнуть его в шахту лифта, однако здоровяк раскусил уловку. Он тоже низко пригнулся и использовал тяжесть своего тела, чтобы всадить в противника оба кулака. Маркус уже перенес центр тяжести вперед, чтобы встретить атаку, и неожиданный ход Янсена сбил его на крышу. Янсен немедля схватил Маркуса и приложил его лицом о бетонную стену рядом с дверцами лифта. Следующий удар пришелся по почкам. Боль была так сильна, что Маркус потерял равновесие и снова упал. Янсен ухватил его за кожаную куртку и, подняв вверх, швырнул в шахту лифта.
129
На долю секунды Маркус ощутил невесомость, словно земное притяжение вдруг ослабло, потом оно вернулось, и Маркус полетел вниз. Вокруг сомкнулась тьма, уходящая на двадцать два этажа вниз. Инстинкт самосохранения заставил вцепиться в стальной трос подъемника, и все же инерция продолжала тянуть его дальше. Ладони обожгло огнем. Маркус вскрикнул от нестерпимой боли, и вопль эхом заметался в глубинах бетонного мешка. Он пролетел еще несколько футов и, наконец, все‐таки остановил падение.
Маркус задрал голову вверх. Янсен, ухмыляясь, стоял на крыше лифта и махал мясистым кулаком, словно приглашая к себе. Смысл жеста был понятен: Хочешь еще? Поднимайся!
С удовольствием, подумал Маркус.
Пистолет из внутреннего кармана куртки было не вытащить – не висеть же над бездной, держась за трос одной рукой. Маркус подтягивался, пока не отказался на одном уровне с Янсеном, и попытался ударить здоровяка ногами. Тот успел отскочить. Зато Маркус перелетел через металлическое ограждение и встал на крышу лифта.
Янсен немедленно бросился вперед, однако на этот раз Маркус подготовился и резко нырнул в сторону. Продолжая движение, он врезал локтем в висок Янсену и, завершая маневр, нанес, один за другим, четыре сильных удара в лицо со следами оспы.
Из рассеченных мест хлынула кровь, и все же гигант быстро развернулся и сдавил противника смертельным медвежьим хватом. Огромные мускулистые руки обхватили торс Маркуса, пытаясь сплющить грудную клетку. Маркусу показалось, что его переехал грузовик. Воздуха не хватало, и сердце заколотилось как сумасшедшее.
Он в панике замолотил кулаками по спине и по голове Янсена, но добился лишь того, что крошечный запас кислорода в легких почти иссяк. Грудная клетка сжималась, трещала, вдавливаясь внутрь… В памяти всплыли наставления, с которыми Маркус часто обращался к Мэгги. Оружием может стать что угодно: не только предмет, но и любая часть тела…
Маркусу не хватало размаха для того, чтобы нанести достаточно сильный удар, который заставил бы Янсена ослабить захват. Во всяком случае, ни ногами, ни руками ударить не удавалось. Однако оружием может стать что угодно…
Много лет назад он прочитал, что человек обладает короткими челюстями с мощными жевательными мышцами и тупыми, в форме зубила, резцами. Вспомнив эту строчку из книги, он вонзил зубы глубоко в щеку Янсена и изо всех сил сжал челюсти.
Враг вскрикнул и невольно ослабил руки. Во рту у Маркуса появился мерзкий соленый привкус, отдающий металлом, и он выплюнул кусок плоти, одновременно втянув в легкие воздух.
Янсен отступил назад, схватившись обеими руками за лицо, и оказался на краю крыши лифта. Маркус не колебался ни секунды: сунул руку во внутренний карман и выхватил «ЗИГ‐зауэр».
Получив по пуле в обе коленные чашечки, Янсен рухнул на металлическую поверхность. Выстрелы прозвучали в шахте подобно раскатам грома. Уши заложило. В воздухе запахло порохом.
Янсен в агонии крутился у него под ногами, и Маркус вытер рубашкой окровавленный рот.
– Это тебе за меня. А вот это – за Васкес.
Он всадил еще одну пулю в голову Янсена, спихнул тело вниз и посмотрел, как оно крутится в темноте, исчезая в глубине шахты. Через несколько секунд раздался чавкающий удар.
Маркус нагнулся, выключил режим проверки лифта и шагнул на двадцать второй этаж. Нажав кнопку вызова лифта, подождал, пока тот поднимется. Двери с тихим звонком открылись.
Эндрю осмотрел Маркуса с головы до ног, оценивая его травмы и кровавые пятна на лице, и спросил:
– Что так долго?
130
Лифт выходил на большую застекленную лестничную площадку. Дверь была отперта, и вверх, к еще одному маленькому белому лифту, вело несколько ступенек. Напарники забрались в кабину с оружием на изготовку, поднялись еще выше и шагнули в темный холл с четырьмя высокими окнами, крест‐накрест перекрытыми мощными деревянными балками.
К Небесной часовне снова нужно было подниматься – по узкой, покрытой серым ковролином лестнице между красно‐золотистыми стенами. Ступеньки плавным изгибом выводили к святилищу. Помещение было выдержано в спокойных тонах: розовом, золотом, голубом и кремовом, – создававших атмосферу утонченности и покоя. Пять рыдающих жертв женского пола, привязанных к скамейкам в концах лучей грубо намалеванной пентаграммы, ауру благости разрушали напрочь.
Маркус обвел взглядом комнату, держа наготове «ЗИГ‐зауэр», однако никаких следов Пророка не обнаружил. Мог ли Конлан незаметно проскользнуть мимо них? С другой стороны, с него сталось бы уговорить кого‐то из сообщников на выполнение грязной работы.
В центре пентаграммы лежал привязанный к скамье мальчик. Кожаные путы удерживали его руки и ноги, а черная драпировка свисала со скамейки до самого пола, создавая впечатление мрачного жертвенного алтаря. Пустой взгляд Бенджамина был устремлен вверх, в купол.
В воздухе висела вонь горючей жидкости. Пахло гораздо сильнее, чем на местах преступления, где Маркусу уже довелось побывать. Часовню залили так, что она превратилась в настоящую пороховую бочку. Брось спичку, и все в этом зале превратятся в пепел.
В чем смысл? Выходит, Конлан планировал таким образом убить и мальчика?.. Впрочем, ни одно из его действий и раньше не поддавалось разумному, логичному объяснению. «Такова природа безумия», – подумал Маркус, вспомнив элегантный антикварный магазин и пыточную камеру в подвале. Магазин походил на своего хозяина: сильный характер и очарование
