чужие воспоминания (doc) - Olga Romanovskaya

Похоже, его появление удивило девушку, но удивление это было приятного рода. Улыбнулась, что-то сказала, указывая на сумку. Маг, которого она назвала сеньором Дейманом, предложил понести её вещи, Одана согласилась.

Во мне заворчало глухое недовольство. Вот, значит, как! Этого хрыча она знает без года неделя, а доверяет безмерно, приветлива и мила, а меня, который её из таких передряг вытаскивал, знать не желает. И ведь всё дело в цвете магии.

Забери тебя Тьхери, светлый, нет у тебя никаких прав на её тайну, ты палец о палец не ударил, чтобы вернуть ей воспоминания!

Ишь, галантный кавалер нашелся! Тоже ведь не бескорыстно – недаром же Наместник жаждет получить содержимое головки Оданы.

Выйдя из своего укрытия, я преградил им дорогу.

Девушка вздрогнула, маг занял боевую стойку. Так, теперь мы ещё драку устроим! Было бы из-за чего! Ну да, как же, сейчас она состроит невинные глазки и попросит убить «противного некроманта», то есть меня. И светлый с радостью бросится выполнять её просьбу.

Одана, конечно, начнёт верещать, когда поймет, что я умирать не собираюсь, а, наоборот, стараюсь убить сам, бросится звать стражу… Что в итоге? Гипотетический труп волшебника, моя изрядно покоцанная шкура (если светлый на прощанье не разлучит мою душу с телом) и жертвы среди немагического населения. Разумеется, будет и продолжение, вариантов масса: от передачи в тёплые руки лайонгского Наместника виновницы происшествия до моей преждевременной кончины. И, спрашивается, ради чего все?

- Добрый вечер, Одана, - произнёс как можно вежливее и дружелюбнее. – Подойди на минуточку. Я не кусаюсь, человечиной не питаюсь, девушек для жертвоприношений не ищу, так что охрана тебе не понадобится. Как я посмотрю, - усмехнулся, - тебе везёт на магов. От светлых не тошнит? Конечно, не тошнит, они же непотребствами не занимаются.

На пальцах волшебника вспыхнули искорки. Вот идиот-то, зачем нарывается? Не в том я расположении духа, чтобы играть в игры. В чём-то люди и правы, одним из краеугольных камней тёмного дара является искусство убийства, но не хотелось бы им пользоваться.

- Осторожнее, - обернулся я к магу, - если тигру наступить на хвост, можно остаться без головы. Мы с Оданой старые знакомые, так что поберегите энергию для мирных целей.

- Это правда, Одана, вы его знаете? – нахмурился светлый, но искорки убрал. Значит, умный, юношеским максимализмом переболел. Разумеется, я ему не нравлюсь, но это его личное дело.

Одана кивнула:

- Да, он мне жизнь спас.

Надо же, что-то хорошее я, оказывается, сделал!

А каким тоном она ответила… И это та девушка, которая на шею мне вешилась в Эдине! Которая ещё два дня назад мне доверяла… И если бы я что-то сделал – ничего же, абсолютно ничего! А насчет некромантии – я ведь никогда не скрывал, что тёмный, она с самого начала знала. Если уж так ненавидит мне подобных, оставила бы лежать на своём крыльце в тот злосчастный вечер в Лайонге, стража меня, раннего, пьяного и без сознания, вмиг оприходовала бы.

- И не один раз. Одана, я жду. С тебя объяснения за то, что ты выкинула вчера утром.

Поколебавшись, девушка забрала у своего спутника сумку и, заверив его, что с ней ничего не случится и сопровождать её не нужно, медленными шажками направилась ко мне.

Заметно волнуется, но старается выровнять дыхание.

Я протянул руку, забирая её драгоценную ношу. Если отдаст, разговор выйдет конструктивным. Отдала, хотя не слишком охотно.

Устраивать разборки посреди улицы – дурной тон, поэтому мы молча, на некотором расстоянии друг от друга, направились в ближайший кабачок.

Сделав заказ, я вопросительно глянул на Одану – та по-прежнему хранила молчание, напряженная, как струна.

Значит, так, значит, сказать тебе мне нечего? Или разговаривать со мной ниже твоего достоинства?

- Ты ничего не хочешь мне сказать?

Ни-че-го. Напряжена, думает о всякой чуши… В основном о некромантии. Воображение рисует ужасы, которые я могу с ней сотворить. Только вот зачем мне это, Одана?

- Расслабься. Фантазия, безусловно, вещь хорошая, но иногда приносит больше проблем, чем пользы. А уж желание людей зачесать всех под одну гребёнку… Ничего, выпьешь – полегчает.

- Я не буду с вами пить.

- Одана, глотка василиска, что такого произошло, что за одну ночь я стал прокаженным? – рявкнул я, глядя ей в глаза. – До этого было всё нормально, без проблем общались, ты мне доверяла… А теперь презрительно нос воротишь. Какого демона?! Сбежала, к светлым за защитой обратилась.

Замолчал, дождавшись, пока подавальщица поставит на стол выпивку и еду и уйдёт. Плеснул себе в кружку вина и залпом выпил.

- Лэрзен, вы должны меня понять.

- А я не понимаю!

- После того, как вы признались…

- В чём признался? Я никогда этого не скрывал. Да что ты к жертвоприношениям привязалась? Можно подумать, я за людьми охочусь, словно дикий оборотень, чтобы как можно больше крови пролить! Да, бывает, голову сносит, но не просто так, с бухты-барахты. Это как у волка, загнанного охотничьими собаками: ярость, помноженная на инстинкт самосохранения. Вот ты в такой ситуации будешь спасаться бегством, звать на помощь, а я убью, потому что хвост поджимать не умею и не желаю. И, заметь, просто убью, а не заживо распотрошу, как баранью тушу. Жертвоприношения Тьхери – серьёзная вещь, не для каждодневной практики, к ним либо при необходимости, когда нужна помощь, либо в качестве благодарности прибегают.

- Лэрзен, тут же люди… - она обвела рукой трактир. Неужели решила, что я буду открыто рассуждать о некромантии? Нет, нас окружал плотный полог безмолвия и лёгкий морок иллюзии, скрывавший движения губ. Со стороны казалось, что мы ужинаем молча.

- Они не слышат. Конечно, можешь встать, выйти за пределы круга и кликнуть стражу. Что же ты её вчера не позвала, не выдала им очередного некроманта? Глядишь, ещё благодарность бы получила. Или солдат пожалела?

- Перестаньте! Вы же знаете, что я никогда бы…

- Я ничего не знаю, ты не удосужилась меня посвятить. Просто тихо рыдала в ванной, потом вышла с каменным лицом, скривилась, увидев меня, сказала пару «ласковых» слов и ушла, дав понять, что людские предрассудки неискоренимы. Вы ведь и палачей не любите.

- Это не одно и то же, - возразила Одана, потянулась к пустой кружке и всё же налила себе вина.

- Вот именно, что одно. Есть приговор, и есть наказание. Эй, ты осторожнее, без закуски на голодный желудок! Хотя бы хлебом заешь.

Она проигнорировала моё предупреждение и залпом осушила кружку. Наклонила голову, крепко задумалась, потом вскинула подбородок и пристально уставилась мне в глаза. Было необычно и неуютно, такой вдумчивый тяжёлый взгляд. Что она хотела узнать, что хотела прочитать в моих глазах?