Коэн (СИ) - Головнин

Вдруг невзначай спросил отец. Мама вытаращила на него свои голубые глаза. Отец пожал плечами.

— Ты думаешь, я дурак? Думаешь, я не знаю, что ты согласилась выйти за меня замуж только потому, что я оказался плечом для утешения. Ты же убивалась по нему ещё несколько лет, после нашей свадьбы.

— Что ты говоришь такое, Данило?! Я вышла за тебя, потому что любила.

— Но ты и его любила.

— Люциан — прошлое. Я выбрала тебя и кричала об этом на весь мир!

— Ради того, чтобы только он это услышал!

Родители ссорились все сильнее и сильнее. Я устало посмотрел на них, покачал головой и пошел в свою комнату, в которой не бывал уже наверное около полугода. Прошло какое время, и в мою комнату постучали. Это была мама. Она застала меня сидящего в костюме на своей кровати со свешенной вниз головой.

Меня мучали мысли и терзания о Мелани. Она же не виновата была в том, что её родители так отреагировали на появление своих врагов. Врагов, не меньше. Ведь, как выяснилось, не только мои родственники не выносили семью Коэн, но и противоположная сторона тоже была не в восторге. Я бы сказал, в диком ужасе.

Мама села рядом со мной и положила голову мне на плечо. Она всегда так делала, когда хотела поддержки от единственного сына.

— Сынок, не бери в голову слова папы. Он очень ревнует.

— А есть повод?

— Наши семьи связывает неприятное прошлое. Когда мамы Мелани ещё даже не было видно на горизонте, я была влюблена в Люциана, а твой папа — в меня. Они были словно огонь и лед. Два совершенно разных человека. Я любила пламя. Но только бедный мотылек совсем забыл, что, подлетев близко к огню, может опалить крылья. Я обожглась. Испугалась. Но тут на моем пути появился твой отец и показал мне мир без жестокости. Открыл мне дверь в спокойную жизнь, полную достатка и любви.

— Ты не права. В их семье есть любовь. Я своими глазами это видел.

— Но не такая, как наша. Мы растили тебя в нежности, заботе, ласке. Они же все сотканы из резкости. Мы тебя учили думать головой, а они руководствуются чувствами.

— Хочешь сказать, что мы с Мелани не пара? — я криво улыбнулся, скрывая ноющую боль в груди.

— Я лишь хочу уберечь тебя от боли и потери времени. — Мы какое-то время молчали. — Лучше отрубить гниющую руку сразу, пока не заразилось все тело.

— Ты сравнила Мелани с гниющей рукой? Мама, как ты можешь…

— Я не о ней. Я о ситуации в целом.

Я всю ночь не смыкая глаз, думал о маминых словах. У наших отношений нет будущего, ведь мы разные. Наши родители открыто ненавидят друг друга. Об одном упоминании о Люциане Коэне у моего отца вздувается венка на лбу. Как бы мне не было больно сейчас это признавать, но я должен расстаться был с Мелани.

От лица Мелани

С того момента, как наши отношения с Геланом дали трещину, а если быть честным, то вовсе закончились, прошло больше недели. Его я увидела один единственный раз, когда приходила забрать необходимые при увольнении документы. В одном из документов необходима была подпись Гелана. Скрепя сердцем, я шла к кабинету мужчины.

— Войдите, — раздался голос мужчины, когда я постучала в дверь.

Увидев меня, его лицо вытянулось. Он сел прямее, устремив взгляд на бумаги, разбросанные на его столе.

— Мне нужно, чтобы ты тут расписался.

Я положила листок бумаги ему на стол. Он не глядя подписал и протянул мне. Мне хотелось плакать. Он даже не смотрел на меня.

«Делает вид, что меня не существует. Настолько я тебе безразлична, Гелан?» — думала я.

Я отошла к двери и обернулась. Моя ладонь вцепилась в дверную ручку до боли, сжимая её. Он посмотрел в мою сторону и небрежно бросил:

— Что-то ещё?

— Ответь мне одну вещь. Аноним — твой отец?

— Да.

Я вышла из кабинета. Внутри меня душа рвалась наружу. Она кричала, плакала и молила о поцелуе, но гордость и разум не позволяли этого. Я покинула офис, не попрощавшись ни с кем из коллег. Только Деймон, который встретил меня на выходе, обнял за плечи и подбадривая шептал мне слова поддержки. Не в силах сдерживаться, я уткнулась в его плечо и заплакала.

— Не смей мне говорить, что ты предупреждал!

Он поднял руки, сдаваясь.

— Я и не собирался. Подвести тебя до дома?

— А ты разве не на работу?

— Нет. — Дей улыбнулся мне. — Как узнал, что ты уволилась, сам написал заявление.

— Зачем?

— А зачем мне работать там, где тебя нет?

Я лишь усмехнулась его словам и ткнула в его плечо. Он усадил меня в машину, сам сел на водительское сидение и повез меня к моему дому. По дороге домой мы не обмолвились и словом. Только спустя какое-то время он включил музыку и как назло там заиграла наша песня с Деймоном. Он бросил на меня косой взгляд и улыбнулся. Я повторила его улыбку.

— Вижу, ты помнишь тот вечер.

— Помню.

— Мы могли бы повторить наше первое свидание.

— Нет, Дей. Я не готова. Мне так плохо сейчас…

Деймон понимающе кивнул и снова умолк. Дорога к дому казалась бесконечной. Я обернулась лицом к окну и стала водить на стекле пальцами, вырисовывая разные фигурки. Когда же мы приехали, я попросила подождать меня и отвезти к отцу в офис. Деймон с радостью согласился. Спустя несколько минут я вернулась к мужчине.

— Ты необычно быстро.

— Не хотела заставлять тебя ждать.

— Я готов ждать сколько угодно.

Я улыбнулась уголками губ и села в машину. В офисе же папы не было, зато меня с распростертыми объятиями встретил Оливер. Он сжал мое тельце в своих медвежьих объятиях, от чего я начала задыхаться.

— Тише, силач, задушишь.

— Не представляешь, как я рад, что ты вернулась в наш бизнес. Пойдем, покажу тебе твое место.

Мы прошли в отдельный кабинет. Зашли. Черно-белый интерьер кабинета и несколько столов. За один из столов уселся Деймон.

— Ты тоже здесь?

— Да. А вот это, — он показал на стол, стоявший напротив него. — Твой.

«Он как хвостик. Всюду за мной таскается», — подумала я, — «По правде говоря, он поможет мне не зацикливаться на Гелане. Зная Деймона, он из кожи вон вылезет, но не даст мне упасть».

Когда мы остались с Деймоном одни в кабинете, я решила с ним заговорить. Мужчина же, в свою очередь, начал