Все шедевры мировой литературы в кратком изложении.Сюжеты и характеры.Русская литература XIX века - В. Новиков

Дома он взялся за хозяйство, кое в чем тут успел, расплатился с отцовскими долгами. Однажды заехал к нему его дядя и рассказал о Татьяне. Литвинов написал ей и получил в ответ дружелюбное письмо, заканчивающееся приглашением. Через две недели он отправился в путь.

Увидев его, Татьяна подала ему руку, но он не взял ее, а упал перед ней на колени. Она попыталась поднять его. «Не мешай ему, Таня, — сказала стоявшая тут же Капитолина Марковна, — повинную голову принес».

Г. Г. Животовский

Новь

Роман (1876)

Нежданов получает место домашнего учителя у Сипягиных в момент, когда очень нуждается в деньгах, еще больше в смене обстановки. Теперь он может отдохнуть и собраться с силами, главное же — он «выпал из-под опеки петербургских друзей».

В Петербурге жил он в темной комнатушке с железной кроватью, этажеркой, заставленной книгами, и двумя немытыми окошками. В эту комнату и явился однажды солидный, излишне самоуверенный господин — известный чиновному Петербургу Борис Андреевич Сипягин. На лето ему нужен учитель для сына, и флигель-адъютант князь Г. («кажется, ваш родственник») рекомендовал именно Алексея Дмитриевича.

При слове «родственник» Нежданов мгновенно краснеет. Князь Г. — один из его братьев, не признающих его, незаконнорожденного, но выплачивающих ему по воле покойного отца ежегодную «пенсию». Алексей всю жизнь страдает от двусмысленности своего положения. По этой причине он так болезненно самолюбив, так нервен и внутренне противоречив. Не по этой ли причине и так одинок?. Для смущения у Нежданова поводов предостаточно. В прокуренной клетушке «княжеского родственника» Сипягин застал его «петербургских друзей»: Остродумова, Машурину и Паклина. Неряшливые фигуры, грузные и неуклюжие; небрежная и старенькая одежда; грубые черты лица, у Остродумова еще изрытое оспой; громкие голоса и красные крупные руки. В их облике, правда, «сказывалось что-то честное, и стойкое, и трудолюбивое», но поправить впечатление это уже не могло. Паклин был до чрезвычайности маленьким, невзрачным человеком, очень страдавшим от этого по причине страстной любви к женщинам. При мизерном росте он был еще Сила (!) Сам-соныч (!!). Впрочем, нравился студентам веселой желчью и цинической бойкостью (российский Мефистофель, как назвал его в ответ на именование российским Гамлетом Нежданов). Задевало Паклина и нескрываемое недоверие к нему революционеров.

Вот от этого всего отдыхал теперь Нежданов. Он не чужд был эстетическому, писал стихи и тщательно скрывал это, чтобы «быть как все».

У Сипягиных большой каменный дом, с колоннами и греческим фронтоном. За домом прекрасный, ухоженный старый сад. Интерьер носит отпечаток новейшего, деликатного вкуса: Валентина Михайловна вполне разделяет не только убеждения, но и пристрастия мужа, либерального деятеля и гуманного помещика. Сама она высока и стройна, лицо ее напоминает о Сикстинской Мадонне. Она привыкла смущать сердечный покой, причем вовсе не для того, чтобы завести особые отношения с объектом своего обнадеживающего внимания. Нежданов не избежал его, но быстро понял отсутствие, так сказать, содержания в ее едва уловимой призывности и демонстрации якобы отсутствия дистанции между ними.

Склонность ее подчинять и верховодить особенно очевидна в отношениях с Марианной, племянницей мужа. Ее отец, генерал, был осужден за растрату и отправлен в Сибирь, потом прощен, вернулся, но умер в крайней бедности. Вскоре умерла и мать, а Марианну приютил дядюшка Борис Андреевич. Девушка живет на положении бедной родственницы, дает уроки французского сыну Сипягиных и очень тяготится своей зависимостью от властной «тетушки». Страдает она и от сознания, что окружающим известно о бесчестии ее семейства. «Тетушка» умеет как бы невзначай обмолвиться об этом перед знакомыми. Вообще же она считает ее нигилисткой и безбожницей.

Марианна не красавица, но привлекательна, а прекрасным сложением напоминает флорентийскую статуэтку XVIII в. Кроме того, «от всего ее существа веяло чем-то сильным и смелым, стремительным и страстным».

Удивительно ли, что Нежданов видит в ней родственную душу и обращает на нее свое внимание, не оставшееся безответным. Но в Марианну страстно и безнадежно влюблен брат Валентины Михайловны Сергей Михайлович Маркелов, некрасивый, угрюмый и желчный человек. На правах родственника он бывает в доме, где главные принципы — свобода мнений и терпимость, и за столом сходятся, скажем, Нежданов и крайний консерватор Калломийцев, не скрывающий нелюбви к нигилистам и реформам.

Неожиданно оказывается, что Маркелов приехал ради встречи с Неждановым, которому привез письмо «самого» Василия Николаевича, рекомендующего им обоим взаимодействовать «в распространении известных правил». Но поговорить лучше в имении Маркелова, а то в доме сестры и стены имеют уши.

У Сергея Михайловича Нежданова ждет сюрприз. В гостиной при свете керосиновой лампы пьют пиво и курят Остродумов и Машурина. До четырех утра идут разговоры о том, на кого бы можно было положиться. Маркелов считает, что надо привлечь «механика-управляющего» местной бумагопрядильной фабрики Соломина и купца из раскольников Голушкина. У себя в комнате Нежданов вновь чувствует страшную душевную усталость. Опять много говорено, что надо действовать, что пора приступить, а к чему, никто так и не знает. Его «петербургские друзья» ограниченны, хотя честны и сильны. Впрочем, утром он заметил на лице Маркелова следы той же душевной усталости несчастного, неудачливого человека.

Между тем после отказа Маркелову Марианна и Нежданов все больше чувствуют взаимную симпатию. Алексей Дмитриевич находит даже возможным рассказать девушке о письме Василия Николаевича. Валентина Михайловна понимает, что молодой человек совсем отвернулся от нее и что виновата тут Марианна: «Надо принять меры». А молодые люди уже переходят на «ты», вскоре следует и объяснение. Это не осталось тайной для г-жи Сипягиной. Она подслушала это у дверей.

Соломин, к которому отправляются Нежданов и Маркелов, когда-то два года проработал в Англии и современное производство знает отлично. К революции в России относится скептически (народ не готов). Он завел при фабрике школу и больницу. Это его конкретные дела. Вообще есть две манеры выжидать: выжидать и ничего не делать и выжидать да подвигать дело вперед. Он выбрал второе.

По пути к Голушкину им попадается Паклин и зазывает их в «оазис», к старичкам — супругам Фимушке и Фомушке, которые продолжают жить, будто на дворе XVIII в. В каком быту родились, выросли и сочетались браком, в том и остались. «Стоячая вода, но не гнилая», — говорит он. Есть тут и дворня, есть старый слуга Каллиопыч, уверенный, что это у турков бывает воля. Есть и карлица Пуфка, для развлечения.

Обед Галушкин задал «с форсом». В пьяном кураже купец жертвует на дело крупные суммы: «Помните Капитона!»

На обратном пути Маркелов упрекает Нежданова в неверии в дело и охлаждении к нему. Это не лишено оснований, но подтекст иной и продиктован ревностью. Ему все известно: и с кем объяснялся красавчик Нежданов, и у кого после десяти вечера был он в комнате. (Маркелов получил от сестры записку и действительно знал все.) Только тут не заслуги, а известное счастье всех незаконнорожденных, всех вы…ков!

Нежданов обещает по возвращении прислать секундантов. Но Маркелов уже опомнился и молит простить: он несчастен, еще в молодости «обманула одна». Вот портрет Марианны, когда-то сам рисовал, теперь передает победителю. Нежданов вдруг чувствует, что не имеет права брать его. Все сказанное и сделанное показалось ложью. Однако, едва завидев крышу сипягинского дома, он говорит себе, что любит Марианну.

В тот же день состоялось свидание. Марианну интересует все: и когда начнется, наконец; и каков из себя Соломин; и каков Василий Николаевич. Нежданов отмечает про себя, что его ответы — не совсем то, что он в действительности думает. Впрочем, когда Марианна говорит: нужно бежать, он восклицает, что пойдет с ней на край света.

Сипягины тем временем делают попытку переманить к себе Соломина. Приглашение посетить их и осмотреть фабрику тот принял, но перейти отказался. У дворянина фабричное дело не пойдет никогда, это чужаки. Да и у самого помещичьего землевладения будущего нет. Купец приберет к рукам и земли. Марианна, слушая слова Соломина, все больше проникается доверием к основательности человека, который не может солгать или прихвастнуть, который не выдаст, а поймет и поддержит. Она ловит себя и на том, что сравнивает его с Неждановым, и не в пользу последнего. Вот и мысль уйти обоим от Сипягиных Соломин сразу сделал реальностью, предложив убежище у него на фабрике.

И вот первый шаг навстречу народу сделан. Они на фабрике в незаметном флигельке. В помощь отряжены преданный Соломину Павел и его жена Татьяна, которая недоумевает: молодые люди живут в разных комнатах, любят ли друг друга? Собираются вместе поговорить, почитать. В том числе стихи Алексея, которые Марианна оценивает довольно сурово. Нежданов задет: «Похоронила же ты их — да и меня кстати!»