Прекрасный дикарь - Каролайн Пекхам
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 26
Николи
Я находился не в лучшем состоянии. Моим сокамерникам было еще хуже. Кровь капала с моих костяшек, я отбросил пиджак в сторону, моя белая рубашка была в крови и порвана, а копы кричали мне, чтобы я отступил, но я их не слушал. У меня в ушах звенело от голоса Уинтер, выкрикивающей мое имя. Каждый раз, когда я закрывал глаза, я видел, как ее оттаскивают от меня.
Электрошокер ударил меня в бок, и я привалился спиной к решетке камеры, в которую меня бросили, так как был на мгновение парализован электричеством, проходящим через мое тело.
Темнота заволокла мое зрение, и я чуть не упал на пол, но с рычанием ярости схватился за прутья решетки рядом с собой. Больше я ничего не смог сделать, так как боль от удара ослепила меня, и я заставил себя вдыхать и выдыхать сквозь зубы.
К тому времени, как я снова смог двигаться и думать, дверь камеры с грохотом захлопнулась, и трех мудаков, из которых я только что выбил все дерьмо, перетащили в другую камеру. Кто-то должен был понять, что сажать меня в камеру с другими людьми — плохая идея.
Я начал метаться, как загнанный зверь, поглядывая на дежурных за решеткой, пока они настороженно смотрели на меня. Что им и следовало делать. Никто не вставал между мной и моей девочкой.
— У меня потрясающая память на лица, — сказал я убийственным тоном. — И имена тоже, — добавил я, пристально глядя на значки с именами, которые они носили, в то время как они неловко сдвинулись.
— Мы просто выполняем свою работу, мистер Витоли, — нервно сказал один из них. — Я уверен, что ваш адвокат скоро будет здесь.
— Ромеро, — прорычал я на него, и он покраснел, поднял трубку телефона на своем столе и набрал номер, чтобы связаться с моим адвокатом.
Прежде чем он получил ответ, голос Энцо донесся до меня откуда-то из-за пределов камеры. — Тебе повезло, что нашего отца сегодня нет в городе, иначе у тебя возникли бы серьезные проблемы, — громко сказал он.
Это был не первый раз, когда я слышал, как один из них что-то кричал, но впервые это прозвучало так близко.
Двое из офицеров отправились посмотреть, что там происходит, а я одарил последнего смертельным взглядом, пока он ерзал на своем стуле.
Через мгновение появились мои братья с женщиной, которая, как я догадался, была адвокатом, капитан полиции тоже следовал за ними.
— В чем обвиняют моего клиента? — спросила блондинка средних лет, окинув взглядом мою окровавленную физиономию, прежде чем снова отвернуться.
— Давайте обсудим это в комнате для допросов, — ответил капитан, почесав пальцами бороду и окинув меня более обеспокоенным взглядом.
Фрэнки пересек комнату и посмотрел на меня сквозь решетку. — Мы найдем ее, fretello, — сказал он мне низким голосом. — Просто веди себя хорошо, чтобы мы могли вытащить тебя отсюда, хорошо? Мы все выясним. Ты просто должен довериться нам.
Я хрюкнул в ответ. Я достаточно выместил свою ярость на сокамерниках, чтобы оставаться спокойным достаточно долго для этого. Надеюсь.
Фрэнки кивнул адвокату, а Рокко пересек комнату, чтобы посмотреть на преступников, которых я избил. Все они были прислонены к стенам, стонали от боли и были покрыты кровью в своей новой камере, но мне от этого было не легче.
— Кто-нибудь из вас выдвигает обвинения против нашего брата? — спросил он, в его голосе ясно сквозила угроза.
Трое мужчин поспешно отказались, заявив, что это они начали, один из них даже сказал, что упал и ударился лицом о прутья решетки. Полицейские, которые были свидетелями всего этого, нахмурились, но, видимо, они были не настолько глупы, чтобы что-то добавить к этому разговору.
— Давайте покончим с этим, — сказала адвокат, приглашая меня следовать за ней, хотя нас по-прежнему разделяла запертая дверь.
Капитан кивнул, и один из офицеров поспешил отпереть мою клетку. Он потянулся к наручникам на поясе, и я зарычал на него, пока адвокат протестовал. Никто из офицеров не выглядел довольным тем, что оставил меня без наручников, но никто из них, похоже, не хотел быть тем, кто попытается надеть их на меня, поэтому они оставили эту попытку.
Я последовал за адвокатом, капитаном и моими братьями прочь от камер и по длинному серому коридору в комнату для допросов, где я опустился на стул, сложив руки и подергивая мускулами от желания убраться отсюда и найти мою девочку.
— Мы будем рассматривать возможность выдвижения обвинений в жестокости полиции против моего клиента, — заявила адвокат, когда мои братья выстроились у задней стены. За свою жизнь я побывал во многих подобных комнатах для допросов, но я не мог сказать, что раньше у меня была такая поддержка. Джузеппе, конечно, никогда бы не притащил свою задницу в полицейский участок, чтобы вытащить меня оттуда, хотя дорогостоящий адвокат появился бы, чтобы исправить то, во что я вляпался.
— Мистер Витоли вырубил одного из моих офицеров, — прорычал капитан, бросив на меня взгляд, который говорил о том, что ему это совершенно не нравится.
— Мистер Ромеро больше не использует это имя. Он вернул себе имя, данное ему при рождении, что является его правом и полностью законно. На самом деле Николи Витоли вообще никогда не существовало, и мы можем выдвинуть обвинения в связи с плохой работой полиции на месте убийства его матери, поскольку вы не заметили, что произошло похищение, — спокойно сказала адвокат.
— Я не могу просто щелкнуть пальцами и снять с него обвинения, — прорычал капитан.
— Можете, если не хотите, чтобы кто-то слишком пристально изучил ваши личные финансы, — мурлыкнул Энцо со своего места у стены, и капитан с тревогой посмотрел на закрытую дверь.
— Он наставил пистолет на невинных людей в людном месте. Из-за него один из моих офицеров попал в больницу, он…
— Мой клиент пытался защитить девушку, пережившую серьезную травму, от разъяренной толпы, которая причиняла ей серьезные переживания. У меня есть три свидетеля, которые видели, как ваши офицеры нападали на него и издевались над ним в этом самом здании. Добавьте к этому тот факт, что на него явно напали трое других заключенных в его камере, и у меня появятся основания для серьезного дела.
Капитан долго смотрел на мои окровавленные костяшки пальцев, затем окинул взглядом моих братьев позади меня и вздохнул.
— Сейчас лучшее, что я
