Золотая нить Дао - Александр Медведев

Я чувствовал, как соски кореянки щекочут мою грудь, и прилив оргазмических ощущений к груди и шее стал настолько сильным, что он заставил меня застонать. Сладостные спазмы аутодвижений сотрясли грудную клетку. Я начал глубоко дышать, пытаясь контролировать ситуацию. Спазмы утихли, сменившись пульсацией, которая мощным насосом посылала вибрирующие потоки энергии в руки и голову.

Не прерывая ритма округлых движений, Лин раздвинула и без того почти ничего не скрывающие полы халатика, и я увидел ее лобок. Как и соски, он казался самостоятельным живым существом, волшебным, как говорящий бельчонок из сказки. Теперь все мое внимание сконцентрировалось на движении лобка. Я чувствовал, как он скользит по моим бедрам, по моему животу и как жесткие курчавые волосы Лин доводят меня до безумия ритмичностью своего возбуждающе-щекочущего прикосновения.

Мой член снова напрягся. Теперь спазмы сотрясали нижнюю часть тела, и вихри оргазмических ощущений отдавались тяжелыми толчками в ногах.

Лин медленно развязала пояс и позволила халату соскользнуть на пол. Широкий шелковый пояс кимоно она накинула себе на шею, как ожерелье, и, подойдя к кровати, легла на меня. Тяжесть и близость ее тела изменили характер оргазмических потоков. Теперь наши энергии объединились, циркулируя по восьмеркообразной траектории вдоль наших тел. Женское инь насыщало меня, обмениваясь на мужское ян.

Как ни странно, прямой контакт тел успокоил меня. Спазмы прекратились, и на смену почти невыносимому напряжению пришло ощущение волшебного парения, ощущение всепоглощающего блаженства. Потоки оргазмических ощущений стали ровными и спокойными. Казалось, они достигали каждой клеточки моего тела, заливая ее мягким светом наслаждения.

– Выполни упражнение внутреннего облака, – прошептала Лин.

«Как странно, разве можно достичь еще более глубокого погружения», – подумал я.

Мне казалось, что ощущение внутренней радости, волшебного привкуса гармоничного смешения энергетических потоков, характерное для внутреннего облака, уже достигнуто и что я больше ничего не смогу к этому прибавить.

Лин взяла пояс кимоно и, мягко просунув его конец мне под шею, обвила его вокруг моего горла.

– Внимательно следи за своими ощущениями, – прошептала она. – Отдавайся им, как ты отдаешься мне – без опасений и колебаний.

Я почувствовал, как ткань натянулась, понемногу перекрывая доступ воздуха в легкие. Полуприкрытыми глазами я смотрел на прекрасное лицо возлюбленной, наслаждаясь этим зрелищем и полностью отдаваясь на ее волю. Затем ее лицо расплылось и исчезло, и на смену ему пришло ощущение полета.

Я парил в глубокой синеве. Тело исчезло, растворившись в пространстве. Удивительное чувство легкости и невесомости, казалось, распространилось и на энергетические процессы, протекающие в моем теле. Если раньше пульсации, оргазмические ощущения и потоки ци, казалось, имели объем, плотность и силу, то теперь они стали размытыми и бесплотными. Меня охватило ни с чем не сравнимое эйфорическое состояние спокойствия, безмятежности и внутренней радости. Я взлетал все выше и выше, синева сгущалась вокруг меня, и в конце концов я затерялся в ее безбрежных просторах.

Когда я открыл глаза, то увидел перед собой лицо Лин. Моя возлюбленная была одета в кимоно, и шелковый пояс, который недавно унес меня в неведомые дали, был завязан у нее на талии.

– Ты запомнил истинное состояние внутреннего облака? – спросила кореянка.

– Это невозможно забыть, – сказал я, сглатывая слюну.

Как обычно бывает после удушения, у меня першило в горле и хотелось прокашляться.

– Теперь с помощью медитации воспоминаний ты сможешь добавить это новое ощущение к твоим упражнениям, – улыбнулась Лин.

– Теперь я понимаю японцев, – заметил я. – Ради подобного удовольствия вполне можно рискнуть жизнью. Интересно, когда японцы затягивают на шее удавку во время полового акта, они испытывают те же ощущения, что испытал я?

– Общим для всех является ощущение потери веса и парения, – ответила Лин. – Но оттенки переживаний индивидуальны для каждого и зависят от того, какими мыслеобразами сопровождается половое возбуждение и перемещение сексуальной энергии. Ты был настроен на состояние внутреннего облака, и ты смог познакомиться с тончайшими нюансами этого состояния. Но, когда люди прибегают к асфиксии во время полового акта или во время мастурбации, их целью является получить еще более тонкие и интенсивные сексуальные переживания. Возбуждая эрогенные зоны, они доводят себя до пикового состояния возбуждения, когда оргазмические переживания столь интенсивны, что нервная система уже не в силах выдерживать их, и тогда они начинают, медленно затягивая удавку, перекрывать доступ воздуха в легкие. С одной стороны, таким образом они сбрасывают избыточное сексуальное напряжение, затягивая процесс погружения в оргазмические переживания, а с другой стороны, они добавляют к оргазмическим переживаниям ни с чем не сравнимое ощущение парения в пространстве. Кроме того, в зависимости от личных склонностей, можно окрашивать сексуальные переживания дополнительными действиями или мыслеобразами, получая наслаждение от самых разных вещей – от представления каких-то сексуально возбуждающих объектов, от специфических фантазий, от причинения боли себе или другим и т. д. Существует огромное количество вариантов. В данном случае твоя задача – научиться через медитации, не прибегая к удушению, воспроизводить ощущение парения в сочетании с чувством тонкой радости, характерным для внутреннего облака.

Я начал отрабатывать это ощущение, дополнительно используя каждую возможность зафиксироваться на нем, когда во время спарринга меня отключали удушающим приемом. Иногда вместо парения в небе мне казалось, что я плыву под водой, вспоминались сцены из детства, когда я совершал погружения, охотясь с острогой.

Откуда-то издалека донесся звук, скорее напоминающий негромкий писк или еще какой-то трудно определимый раздражающий шум, подобно тому как среди абсолютного спокойствия вас вдруг начинает тревожить приглушенный гудок паровоза или клаксон машины. Образ Лин исчез. Я лежал на песке, море плескалось у моих ног, и белые чайки надо мной описывали в небе круги. Я знал, что нахожусь на Золотом пляже Феодосии. Я наслаждался ощущением солнца и освежающего ветерка на моей коже, мне было удивительно хорошо, но звук, на этот раз гораздо более продолжительный, громкий и раздражающе-сверлящий, прервал это состояние блаженства.

Мои веки дрогнули и приоткрылись. Переход к реальности ошеломил меня. Вначале я видел лишь ветви деревьев, колышущиеся в вышине, и в течение какого-то времени меня терзало мучительное желание вспомнить, где я нахожусь, и что я тут делаю. Я повернул голову, и в поле моего зрения попала довольная физиономия Славика, вернувшего меня к жизни.

– Это ты кричал? – на всякий случай поинтересовался я.

– Извини, если испортил тебе удовольствие, – ухмыльнулся Славик.

Учитель сделал знак, приглашающий нас расслабиться и немного отдохнуть.

– Есть еще одна техника реанимации, – сказал Ли, – но она почти никогда не применяется в чистом виде, лишь как дополнение к другим реанимационным техникам. Это техника реанимации с помощью волевого импульса.

Волевые импульсы или волевые эманации Учитель определял как одну из составляющих проявления внутренней силы, как базирующийся на концентрированном сгустке эмоций мощный энергетический выброс, с помощью которого человек обретал способность совершать сверхусилия.

– Ты сказал «почти», – заметил я. – Значит, ее все-таки можно применять?

– Можно-то можно, но не тебе и не сейчас. Нет смысла затрачивать излишние усилия там, где цели можно достичь более простыми способами. Но, как вспомогательный элемент, волевые импульсы очень хороши.

– А ты не мог бы показать нам реанимацию только за счет волевых импульсов? – попросил я.

Учитель ласково улыбнулся и прикоснулся пальцами к шее Славика. Мой напарник в который раз за этот день потерял сознание. Аккуратно уложив его обмякшее тело на землю, Ли встал над ним в позу с полусогнутыми ногами, напоминающую стойку всадника, так, что тело Славика оказалось у него между ног, и я с восхищением и трепетом стал следить за чередой перевоплощений, происходящих с моим наставником. Его метаморфоза напомнила мне то, что случилось с ним во время демонстрации техники прыжков в день нашего знакомства.

Глаза Учителя засверкали, тело, излучающее неземную энергию, как бы переполнялось всесокрушающей силой, поднимающейся изнутри. Лицо Ли исказилось серией гримас, по телу снизу вверх прокатилась волна. Лицо застыло в зверином оскале, отражавшем высшую степень напряжения и сосредоточения. Учитель резко выбросил руки вперед в направлении солнечного сплетения Славика. Тело моего друга конвульсивно содрогнулось, как под действием электрошока, голова и ноги приподнялись, казалось, его сводило судорогой, а резко раскрывшиеся вытаращенные глаза с изумлением впились в лицо Ли.