Бернарда - Вероника Мелан

Потрескивал рядом теплый костер, мурчали о своем иллюзорные волны, темнело над головой небо со множеством далеких и близких миров.

Ночь и таинственный остров.

Очередная иллюзия уставшего от скитаний разума.

Любой воплощенный мир – это игровая площадка с набором правил, позволяющая испытать разнообразный набор эмоций, складывающийся в определенный опыт. Прожить, прочувствовать, пропустить, познать – именно за этим приходит на выбранную площадку каждый. А перед входом неизменно подписывает обязательство, наложенное игрой – забыть, о том, кто ты на самом деле есть.

Конечно, забыть.

А как же еще прочувствовать глубину и разнообразие чувственного спектра, если исключить из него важные составляющие, такие как волнение, неуверенность, страх?

Как почувствовать страх, зная, что ты всемогущ? Как расстроиться от потери кого-то, зная, что они не умерли, а лишь ушли с той игровой площадки, на которой остался ты? Они уже прошли свой опыт, а ты еще нет, значит, играй… Значит, верь, борись. Как бороться, осознавая в себе силу Творца, а не слабость простого человека? Как горевать об отсутствии вещей, имея возможность их мгновенно создавать?

Никак. Невозможно.

Поэтому забыть о собственных возможностях – это единственное и самое важное условие для входа в любую игру. Невозможно играть по правилам и в пределах ограничений, помня о том, что их на самом деле нет.

Находясь на Уровнях, Дрейк помнил о потере собственных возможностей лишь частично. Здесь же, в бесчисленном потоке информации без ограничений, он вспомнил все и, наконец, стал тем, кем хотел стать так давно – чистой энергией, соприкоснувшейся с Истоком. А вместе с тем осознал и еще одну важную вещь – память об этом месте не стала бы подспорьем для жизни в любом из миров – она стала бы препятствием. Стоять на разных ступенях развития по меньшей мере не интересно – одни беспрекословно подчиняются иллюзорным рамкам, другие видят их насквозь, теряя смысл существования на выбранной площадке.

Получается, забытье зачастую полезно. Истинное знание о могуществе дарит гармонию и покой. Забытье же обуславливает наличие слабости и страха, тем самым позволяет глубоко прочувствовать выбранный опыт, а не просмотреть на его проживание, оставаясь лишь безучастным наблюдателем.

Именно здесь, в Коридоре между Мирами, Дрейк смог сделать собственный выбор. Он предпочел бы снова забыть. Вернуться и чувствовать, не знать, не помнить.

Миров было множество, но это не пугало. Коридор не имел ни времени, ни расстояний и отзывался на тончайший позыв, желание.

Какое-то время разум Начальника парил в невесомости и рассматривал пространство, в котором живая материя сливалась с пустотой, заполняя ее. Сохраненная при переходе память – спасибо древней расе Фурий – не давала забыть о цели визита в это недоступное для облеченных в физическое тело существ.

Красиво. Тихо. И торжественно.

Потянись мыслью к любой из звезд, пожелай то, что хочешь испытать, как тут же попадешь на новую игровую площадку.

Но Дрейк не хотел попадать на новую, он хотел вернуться на уже созданную, вот только для возвращения требовалось сначала кое-кого отыскать.

Ди… Дина… Бернарда.

Его зов кругами разошелся в пространстве; разум принялся сканировать ответное эхо.

Ди, где ты? Помоги мне. Откликнись.

То ли дуновение ветерка, то ли всколыхнувшийся пласт энергии, но Дрейк вдруг почувствовал ее. Не далеко и не близко – на расстоянии досягаемости мысли. И тут же рванулся навстречу тихому ответу.

В ушах колокольчиками засвистел ветер.

Он сидел перед ней на корточках на песке. Сбоку горел костер, позади лениво рокотал океан.

Его Ди – мерцающая и полупрозрачная – она сохранила свое прежнее обличье, значит, какие-то воспоминания осталась при ней. Дрейк волновался – потеряй она память, могла бы уже уйти в Свет или же перевоплотиться вновь. Тогда бы он не нашел ее, не смог бы, навсегда бы остался в Коридоре, безумно проверяя каждый попадающийся на пути Мир.

А даже если бы и нашел…

Что толку в человеке, подписавшему правила новой Игры? Ни одна Игра не отпустит игрока до самой смерти, до нового перехода, до проигрыша или победы, исход для которых един – смерть физической оболочки и свобода Творца, вернувшего Знание.

Можно было обойтись без голоса, но привычка взяла свое:

– Ди.

Она долго смотрела на него, задумавшись. Спокойная и чуть удивленная.

– Ди, ты помнишь меня?

Вспомни. Вспомни. Вспомни.

От волнения, испытываемого Дрейком, по ее иллюзии расходились волны – воздух вибрировал и колыхался, словно от пальм, растущих позади, налетел невидимый сквозняк.

– Я помню тебя. Почти… – после долгой паузы ответила она, и его сердце, если бы оно существовало в этой субстанции, ухнуло бы в пятки.

– Я помню тебя и одну женщину… где-то… она волновалась и звала меня.

Дрейк вздохнул с облегчением.

– Твоя мама.

– Что?

– Это была твоя мама.

– Мама?

Впервые за все это время со светящегося лица Бернарды ушла расслабленность. Черты подернула рябь беспокойства. Океан бросил на берег очередную пенную волну.

– Почему?

– Что, почему?

– Почему она беспокоилась?

– Потому что она хотела тебя увидеть. Но ты ушла слишком быстро.

– И ты тоже… я помню тебя… не помню имени, но помню, что ты… ты мне не чужой…

От испытываемой нежности, Дрейк осел коленями на песок и попытался взять светящуюся иллюзорную женскую руку в свою. Ладонь прошла насквозь.

Это искра. Душа. Тело ждет там, на Уровнях…

– Ты вернешься со мной в мир, из которого ушла?

Бернарда какое-то время смотрела в его лицо, будто пытаясь отыскать в остатках памяти затерявшиеся осколки воспоминаний. Пряди ее невесомых волос лениво колыхал невидимый бриз.

Пожалуйста… Вернись. Только вернись со мной.

Эта бесконечная ночь, странный остров, века, застывшие в минуте – слишком странное место, даже пугающее для тех, кто хранил память о прожитых жизнях.

Ему на какой-то момент показалось, что она молчит слишком долго, и что уже не ответит. Или откажется. Но через какое-то время Бернарда кивнула.

– Да, я пойду. Мне трудно вспомнить кто ты, но мне хочется с тобой пойти.

В этот момент Дрейк возблагодарил все звезды одновременно и почувствовал такое облегчение, какого не чувствовал никогда. Послав мысленное «спасибо» Фуриям, он снова едва не попытался взять ее за руку. Опомнился, прошептал.

– Тогда следуй за мной. Я покажу тебе путь назад. Когда увидишь светящийся узкий коридор, войди в него первая, я последую за тобой.