Хроники Стихий: Пьянящий аромат крови - Андрей Тринадцатый

– Заткнись уже, и давай приступать, – оборвала его наконец Настя.

Они стояли у южной стены долины, отойдя еще несколько километров в сторону, чтобы их наверняка случайно не обнаружили Кира и Райла. Они оба были завернуты в длинные плащи и хмуро смотрели друг на друга.

– Ты знаешь, что надо, – сказала Настя, – на счет три. Один, два, ТРИ!

Они оба одновременно скинули плащи оказавшись полностью голыми, а потом выпустили свои ауры и встали в боевые стойки. А потом кинулись навстречу друг другу. Идея проводить боевую тренировку в подобном виде, пришла в голову Насте. В таком виде легко было отслеживать какие как влияют на изменения в ауре, движения разнообразных мышц для выявления всевозможных закономерностей в работе двигательных функций организма. После почти часа сражения они стояли друг на против друга и тяжело дышали. Оба были мокрые от пота, в синяках, ссадинах и порезах. Но это не мешало им внимательно присматриваться к слабо дрожащим аурам оппонента и прислушиваться к ощущениям, от их изменения. Первым подал голос Кирилл.

– Все. Перерыв. Надо ополоснуться и…

– Да, да. И продолжить тренировки в другом формате. Знаю. Давай сюда воду, а то я вся липкая от пота уже.

Кирилл заранее приготовил с помощью «личной силы» льда, который легче всего плавился, и сейчас у них было несколько ведер холодной воды. Они по очереди облились водой, смывая пот, пыль и кровь и легли на спальные мешки.

– Кир. Чем дольше мы просто так лежим, тем меньше времени у нас на тренировку. Поэтому давай начнем. Первый сенсором выступаешь ты. Ну и озвучивай, что чувствуешь.

Она перевернулась на живот, а Кирилл вздохнув сел на нее сверху, и начал массажировать вначале ее голову, потом плечи и спину, промял руки, потом поясницу, и тяжело вздохнув начал разминать вначале ягодицы, а потом и ноги своей сестре. Во время всего этого он прислушивался к ощущениям от изменений в ауре Насти и комментировал все это в пол голоса. Настя прикрыла глаза и старалась расслабиться, и сама же прислушивалась к своим ощущениям и ощущениям от прикосновений брата. Если простой массаж, после тренировки, был у них обычной практикой, то подобное они проделывали первый раз, и явное прикосновение чужой ауры в целях исследования ее внутреннего мира, смущало даже ее, не говоря уже и ее более холодном в проявлении чувств брата. Потом она вздохнула и перевернулась на спину.

– Хей! Мы так не договаривались! Ты… Ты прекрасно знаешь, что я…

– Да. Я знаю. Но надо. Потом сенсором выступлю я, и после можно будет возвращаться в лагерь.

Кирилл закрыл глаза, полностью сосредоточившись на ощущении ауры сестры, и полностью отрешившись от простого зрения, и по минимуму используя осязание, начал разминать ноги сестре, и постепенно подниматься вверх.

– Успокойся немного, мне мешает твое… Эм… возбуждение. Оно слишком сильно чувствуется на таком расстоянии, будто это меня разминают, – проговорил он.

– Кто бы говорил.

– Все, хватит. Помолчи. Когда ты говоришь, мышцы пресса напрягаются, и вызывают искажение в паху.

Настя в очередной раз удивилась собранности брата. Он настолько сильно ушел в сенсорику? Ей меж тем было довольно сложно расслабиться, особенно когда Кирилл добрался вначале до ее груди, а потом перешёл на шею и лицо. Она открыла глаза, от того, что Кирилл растягивает ей щеки своими пальцами.

– Проснись, Нео, матрица поимела тебя. Твоя очередь, – сказав это Кирилл Скатился с Насти и лег на живот, – в следующий раз ты первая выступаешь сенсором. Я устал сильнее, чем от боевой тренировки, надо еще раз ополоснуться будет.

Настя улыбнулась и села брату на спину, начав массажировать ему голову, и постепенно переходила вниз. Она уже сумела отчасти перестроить свое тело в ходе тренировок и теперь выглядела более хрупкой по сравнению со своим братом, нежели раньше. Кирилл же остался все таким же крупным. Разве что мускулатура приобретала все большую и большую плотность. Сейчас попытка размять его спину, походила на попытку выдавить сок сосновой доски. Правда будь в доске сок, с ее уровнем силы, Настя бы смогла это сделать особо не напрягаясь. И теперь она четко поняла всю усталость брата. Одновременно заниматься массажем, попыткой почувствовать изменение в расслабляемых мышцах другого человека, и озвучивание этих ощущений очень сильно напрягало. Когда она закончила с массажем ног, она хлопнула брата по ягодицам призывая перевернуться. Кирилл немного полежал на животе, а потом с вздохом перевернулся.

– И это ты мне говорил расслабиться, – проворчала Настя.

– Замолкни и работай давай. Я и так расслабился как мог.

Настя улыбнулась и аккуратно начала разминать ноги, и подниматься наверх.

– Расслабься уже. Ты же знаешь, как это делать.

– Естественно знаю, но я слишком устал, и не могу сконцентрироваться и устроить отток крови.

– Черт. Тогда закрой рот, мало мне этого, так еще и твои разговоры искажают энергетику в этом месте.

Кирилл послушно замолчал и закрыл глаза, пытаясь расслабиться. Но это у него не очень-то и получалось. Он мог бы отрешиться от большей части чувств, как это делал, когда сам разминал Настю, но тогда не будет никакого толка от этого эксперимента с анализом ауры на основе движения тела и реакции органов на раздражители. Настя обошла проблемное место и принялась разминать его пресс, а потом грудь, постепенно перемещаясь наверх. Она прошлась по шее, поднялась к вискам, и наконец почти полностью прижавшись телом к Кириллу прошептала на ухо одно слово, «приготовься» и кода тот напрягся, она укусила его за ухо, а после мягко оттолкнулась от него и вскочила на ноги. Глядя на вскочившего и ошарашенного брата, от засмеялась там сильно, что ей пришлось присесть, чтобы не упасть. Кирилл все это время стоял и с распахнутыми глазами смотрел на нее.

– Ох, Кир. На тебя жалко смотреть. Знаешь, а реакция была великолепна. У меня даже напряжение ушло, как и у тебя, – она снова засмеялась.

Выражение лица Кирилла изменилось, и он, шагнув к сестре, резко скрутил ее, и перегнув через колено несколько раз, звонко хлопнул ее по заднице так, что она аж взвизгнула.

– Теперь мы квиты. И не шути пожалуйста со мной больше. Я могу и в правду забить на всякие человеческие условности.

– Ох, Кир. Братец, не ожидала я от тебя такого, – Настя усмехнулась, – прости, но мне нравится тебя дразнить, ты же знаешь…

Я шел по тоннелю уже в течении дня, а он все не заканчивался. По моим ощущениям, я находился уже на глубине нескольких километров и ушел от долины около ста пятидесяти километров на север. Но я приближался к своей цели, зов становился все сильнее и сильнее. Наконец, когда я почувствовал впереди большое, пустое пространство,