Королеву играет свита - Светлана Успенская

Сердце щемило, как будто его стискивала сильная безжалостная рука.

Перед глазами стояло постаревшее лицо матери. Ей осталось сидеть еще три года.

Выдержит ли она? Здоровье ее ухудшается с каждым днем, болит спина, живет она только на уколах, которые ей делают в тюремной санчасти. Разве она уже не достаточно наказана? Русский президент не пожелал даже пальцем шевельнуть, чтобы ей помочь. Или он что-то ждал от Лары в обмен на свободу матери?

Наверное, ждал, а она не поняла что. Ишь, защитник угнетенных и обиженных, демократ несчастный… Таким лицемерам они в школе устраивали темную. Но здесь, увы, не школа. Точнее, школа, но совсем другая.

По обочинам кусты вплотную подступали к проезжей части, дорога виляла, как лиса, уходя от погони. Автомобиль подбросило на колдобине. Челюсти лязгнули со всего размаху, Лара чуть было не прикусила язык.

— Почему мы не поехали по шоссе? — Лара тронула плечо шофера.

Тот обернул к ней черное улыбчивое лицо:

— Сезон дождей, госпожа президент. Центральную дорогу вчера размыло ливнем.

Лара покачала головой. Господи, что за страна! Ни дорог, ни промышленности, ни школ — только война, голод и нищета, которая отправляет на тот свет больше людей, чем военные действия.

Ну ничего, скоро она упорядочит добычу алмазов. В страну наконец пойдут деньги, инвестиции. Люди поймут, что лучше мирно трудиться, чем проливать кровь, и сложат оружие. Тогда она проложит в дремучих дождевых лесах широкие, просторные хайвеи, построит школы, музеи, откроет новые больницы, проведет обязательную вакцинацию всех детей и взрослых против тропических болезней.

Она…

Автоматная очередь прошила воздух над дорогой. Затрещали, ломаясь, кусты.

Лара испуганно вжала голову в плечи и инстинктивно пригнулась.

Вторая очередь прошлась по машине. На пуленепробиваемом стекле расплылись морозные пятна от пуль.

Водитель резко ткнулся головой в руль, автомобиль, вильнув, уперся бампером в дерево. Сверху полетели сбитые ветки и сучья.

Лара с ужасом смотрела, как черная жидкость капает на белые брюки шофера, расплываясь багровыми пятнами.

Ответная автоматная очередь затарахтела совсем близко.

Бежать, немедленно бежать! Она рванула на себя дверцу.

Чья-то сильная грубая рука за шиворот выволокла ее из салона.

«Партизаны!» — мелькнула в голове паническая мысль.

Это был Фернандо.

— Пригни голову, бежим! — прошипел он, согнувшись пополам.

Автоматные очереди приближались. Джип охраны стоял с печально спущенными шинами, возле него валялись тела в защитной униформе.

Испуганно оглядываясь, Лара побежала в лес. Каблуки проваливались в мягкую почву, лианы цеплялись за платье, мешая продвигаться вперед.

— Ложись! — Фернандо толкнул ее в спину, и она со всего маху полетела лицом в грязь.

Рядом послышались гортанные выкрики, затрещали кусты.

Лара лежала, сдерживая запаленное дыхание. Фернандо застыл рядом, внимательно вглядываясь в стрекочущую выстрелами чащу леса.

— Вставай, бежим! — скомандовал он, и они опять помчались вперед.

Постепенно выстрелы стали затихать где-то позади. Вскоре они совсем заглохли, уступив место испуганным обезьяньим вскрикам и пению птиц в кронах деревьев.

Лара села на поваленное дерево, обтерла рукавом грязное разгоряченное лицо.

— Что это было? — прошептала она.

— Засада, — проговорил Фернандо, опускаясь на дерн рядом с ней. — Наверное, повстанцы.

— Куда мы сейчас?

— Нужно добраться до города. Там спрячемся в миссии. Город наводнен беженцами из восточных провинций. Попробуем затеряться среди них и разведать обстановку.

До города они пробирались весь вечер и всю ночь. В Луанге их чуть было не задержал ночной патруль. Фернандо притворился подгулявшим парнем, которого сестренка транспортирует домой.

— Это твоя сестра? — с любопытством спросил патрульный.

— Да, — ответил Фернандо заплетающимся языком.

— А почему она такая белая? Почти как наша президент Касабланка, которую вчера убили.

Лара вздрогнула.

— Ее мать изнасиловал португалец двадцать лет назад, — соврал Фернандо.

— А что, эту, как ее… Касабланку действительно убили?

— Вчера, возле города, — равнодушно ответил патрульный. — Давно было пора это сделать! Она снюхалась с русскими.

— Оставь нам твою сестренку, а то нам скучно, — усмехнулся его приятель и сказал:

— Хочу попробовать, как это бывает с белой… Я тебе дам за это девять новых кванз. Или алмаз. Мы забрали его утром у одного беженца из восточной провинции.

— Мне не нужны куанзы. Мне нужно домой, — пьяно ворочая языком, отнекивался Фернандо.

— Парень, у тебя что, есть лишние куанзы?.. Они еле отвязались от навязчивого патруля. Лишь под утро им удалось в целости и сохранности добраться до казармы «голубых касок». Там они узнали последние новости:

— Дворец захвачен повстанцами, госпожа президент убита по дороге из аэропорта. Ее уже даже похоронили.

— Но я, — начала было Лара, Фернандо ее одернул:

«Молчи!»

Ларе стало не по себе. Наверное, бандиты убили ее секретаршу и быстро-быстро похоронили тело, чтобы никто не докопался до истины.

— А вы, ребята, откуда сами? — полюбопытствовал «голубой берет».

— Мы служили в канцелярии во дворце, — ответил Фернандо. — Услышали выстрелы, испугались, побежали.

— Вам повезло, — усмехнулся собеседник, — говорят, что ночью повстанцы сгоряча перестреляли всех, кто оказался там. Эту ночь уже прозвали «ночью горячих пуль». Сейчас Чен-Чена готовят к президентской присяге. Он уже выступил по телевизору, пообещал, что отныне в стране воцарится мир.

— А как же коалиционный совет? Где Эдуадо Душ Картуш? Почему бездействуют правительственные войска?

— Войска разбиты. Сражение за город продолжалось всю ночь. Душ Картуш бежал на юг, в горы. Говорят, там он будет готовить ополчение.

— А почему вы не помешали происходящему? — спросила Лара.

— У нас приказ: ни во что не вмешиваться, — пожал плечами лейтенант. — Мы тут только для наведения мира, а не для того, чтобы воевать… А вы, ребята, если хотите, можете помыться: у нас устроен временный душ в бараке. Ну и воняет от вас…

Днем по улицам Луанги открыто бродили шайки повстанцев, задирая местных жителей и беззастенчиво грабя лавки. Встречались солдаты со споротыми нашивками на рукавах — еще вчера они воевали за правительство, а сегодня искали, к кому примкнуть.

Лара и Фернандо нашли временный приют у друзей Фернандо.

— Что теперь делать? — обреченно проговорила Лара, опускаясь на постель. У нее больше не было сил бежать и скрываться. — Что делать?

Еще вчера она была первым лицом в стране, а теперь она никто. У нее нет ни имени, ни власти, ни дома. Ее уже даже успели похоронить.

Куда ей идти? Новая родина отвергла ее, еще не успев полюбить. Где отец? Может быть, он тоже убит во время сегодняшней «ночи горячих пуль»? Вряд ли бандиты пожалели офицера правительственных ВВС, который бросал им на голову бомбы.

Что делать? Куда возвращаться? На Украину, к бабушке и дедушке? Им и без нее трудно. В Россию, к матери? Мать в тюрьме, и выпустят ее только через три года. К другой бабушке, Тарабриной? К той вальяжной матроне в норковой шубе, что надменно позволила ей облобызать себя в аэропорту? Будет ли она все так же приветлива с ней, когда Лара явится к ней без гроша денег, без одежды…

— Что нам делать? — переспросил Фернандо. — Конечно бороться! Да, нужно бороться! У тебя законное право на власть, официально ты президент страны, хотя тебя и убили вчера вечером. Нужно пробираться на юг, к Душ Картушу. Это наш единственный шанс. Ты пойдешь со мной? — спросил он Лару прямо.

— Да, — ответила она. У нее опять не было выбора. Утром, собрав котомки с едой, они ушли из города, наводненного головорезами, и отправились на юг, где в прохладных горах, по слухам, собирались с силами разбитые правительственные войска.

— Я больше не могу идти! — Лара опустилась на землю, облизывая запекшиеся губы. Ее распухшее от укусов насекомых, сожженное солнцем лицо выглядело ужасно. Голова кружилась от разреженного воздуха высокогорья.

— Потерпи пять миль до деревни, — проговорил Фернандо, помогая ей удобнее устроиться в жидкой тени акации. — Как твоя спина?

— Спасибо, паршиво, — пробормотала Лара и задрала на боку грязную рубашку. Взору Фернандо открылась спина, усыпанная крупными, с садовую сливу, фурункулами.

Это были следы укусов тропической мухи. — Муха, прокусив кожу человека, откладывает туда личинку. Через некоторое время созревший фурункул вскрывается и из него появляется червяк. Лара поплатилась этим за свою любовь к чистоте. Ей вздумалось выкупаться в притоке Кубанго, и, пока она обсыхала на солнце, ее искусали мухи.

Фернандо молча раскалил на огне зажигалки нож и быстрым движением вскрыл один нарыв. Лара только зашипела от боли сквозь зубы. Затем он подцепил вылупившегося червяка и брезгливо отбросил его в сторону. Сорвал с куста зеленый лист, приложил к коже — целебный сок поможет ранке затянуться.