Трилогия Айс и Ангел - Susanne Beck

"Именно так. В результате той информации, которую мне удалось собрать, я считаю, что они были членами некой группы и они предлагали твоему мужу присоединиться к ним, но Питер сказал, что ты отказалась и они были этим крайне раздосадованы. Судя по всему, ты очень нравилась Тому, так сказать", – подмигнула она мне, – "А вот Мэги предпочитала твоего мужа".

"Ты шутишь?"

"Неа. Ты не помнишь такого разговора с Питером?"

"Нет, конечно! Естественно, если бы он спросил, то я бы отказалась от такого, но он никогда не спрашивал".

"Я так не думаю. Судя по всему, в ночь своей смерти, Питер сказал Тому и Мэги, что ты наконец-то поддалась уговорам и они могут снять комнату в отеле, а он поедет домой и привезет тебя. Конечно же, этого так и не произошло"

"Боже…", – выдохнула я, – "Я не могу в это поверить"

Я покачала головой, пытаясь справиться с приступом ярости.

"То есть…Они свидетельствовали против меня просто потому, что им не понравилось, когда сорвались их планы?"

"Похоже на то"

"Невероятно"

Она успокаивающе погладила меня по руке. Я думала, что сейчас что-нибудь сломаю, так сильна была злоба, овладевшая мною от таких новостей.

"Это был удар номер один"

"Что? Есть что-то еще?"

"О, да…", – убрав лист со счетом из отеля, Донита пододвинула ко мне новую бумагу. Кажется, это была выписка из больницы Скорой Помощи, – "Ты помнишь это?"

Я посмотрела на дату и кивнула, вспоминая ту историю. Питер пришел с работы и пытался вытащить меня в бар. Когда я отказалась, мотивируя это тем, что мне рано вставать и еще надо бы пробежаться по магазинам перед работой, он довольно сильно избил меня, наставив мне синяков и одарив внутренними повреждениями. Мне удалось добраться до такси, чтобы отправиться в больницу. У меня было такое чувство, словно меня переехал грузовик. Слава богам, у меня не было внутреннего кровотечения. Я помнила, что рассказала медсестре о том, как упала с лестницы. По глазам было видно, что она мне не поверила, но… она не стала давить на меня.

"Я помню", – сказала я, краснея.

"Твой защитник пытался предоставить суду эту бумагу как свидетельство того, что Питер злоупотреблял своим положением, но обвинитель опротестовал его и судья согласился"

Я вздохнула и промямлила:

"Я сказала им, что упала с лестницы"

Посмотрев на бумагу повнимательнее, я стала вчитываться в то, что там написано. Очевидно, я была права. Врач, осматривающий меня, считал, что я стала жертвой избиения, а конкретнее – я пострадала от рук собственного мужа. Я взглянула на Дониту.

"Но почему он ничего не сказал мне?"

"Этого я не знаю, но по закону, работник больницы обязан сообщать о подобных случаях властям независимо от того, что говорит или не говорит жертва"

"Он сделал это?"

"Да, он сделал это. Он заполнил соответствующие бумаги и отправил в соответствующие инстанции"

"Но никто никогда не обращался ко мне с вопросами на эту тему"

"О, конечно… Я выяснила, что они никогда не занимались твоим делом. У них были все факты чтобы открыть расследование. Но они так этого и не сделали"

"Почему же нет?"

"Я боюсь, что не знаю ответа на этот вопрос. Но по закону, подобное свидетельство нельзя опротестовать. То есть, в любом случае, врача нужно было вызывать на слушание. Этот документ доказывает, что есть возможность того, что ты не обманывала, говоря, что муж избивал тебя" Я ухватилась руками за голову…

"Один к одному… Все так странно…"

"Готова к следующему удару?"

Я приподняла голову и посмотрела ей в глаза.

"Да… Хуже уже не будет"

"Членом жюри, а точнее его председателем, был человек по имени Роберт Корт"

"Прости, но это имя ничего мне не говорит"

"Я бы удивилась. Проверив те бары, в которых любил бывать твой муж, мы выяснили, что Роберт был лучшим его приятелем"

"Пожалуйста, скажи мне, что ты шутишь, Донита?"

"Неа. Но это хорошая новость. В ночь после того, как Питер умер, Роберт снова был в баре и публично клялся, что засадит "суку" за решетку любым путем"

"Что?"

"Так говорят свидетели. Мы получили заявления от четырех человек. Я еще не знаю, как ему удалось пробраться в присяжные, но… факт, есть факт"

"Боже…"

"Более того. Две присяжные, женщины, не были готовы признать тебя виновной, но как они признались мне, были вынуждены вынести обвинительный приговор под давлением Роберта Корта"

Звук удара по столу раздался как выстрел в маленькой комнате. Моя ладонь еще долго потом болела.

"Почему же они никому не рассказывали?"

Донита с состраданием посмотрела на меня.

"Они сказали, что он запугал их"

"Почему же они заговорили сейчас?", – я не смогла сдержаться, голос дрожал от обиды.

"Их замучила совесть, Ангел. Обе дали обещание, что в случае, если дело будет пересмотрено, они будут свидетельствовать на новом слушании. Они знают, что сделали ошибку, но они готовы рискнуть и исправить ее"

"А они не задумывались о том, что их ошибка стоила мне четырех лет жизни?", – слезы полились из глаз и я ничего не могла с этим поделать. Горечь и злоба переполняли меня.

Донита подошла ко мне и обняла. Ее кожа была теплой и мягкой. Легкий запах духов успокаивал меня. За все это время, я ни разу не предавалась жалости к самой себе, учитывая те обстоятельства, которые привели меня в Болото.

Но теперь, когда я поняла, что оказалась тут не из-за того, что убила мужа, а из-за совокупности лживых свидетельств и несовершенства системы, мне было сложно сдержаться. Рыдания рвались наружу, стоило мне подумать о том, что все могло бы быть иначе.

Охранница, приглядывающая за нашей встречей сквозь стекло, вошла с пачкой салфеток и поставила ее на стол. Донита вежливо поблагодарила ее и охранница кивнула ей, а затем ушла. Да уж… мой рев привлекал внимание.

Донита подала мне салфетку. Я вытерла лицо и глубоко вздохнула, пытаясь прийти в себя. Я чувствовала себя опустошенной.

"Прости меня", – пробормотала я.

Донита ласково улыбнулась.

"Нет никакой необходимости извиняться, Ангел. Если бы я была на твоем месте, то превратила бы эту комнату в развалины", – она оглянулась вокруг, – "Хотя, сказать по правде, это было бы не самое удачное решение".

Я рассмеялась и она подала мне еще салфетку, указав на стол, который был залит моими слезами. Я глубоко вздохнула, пытаясь не разрыдаться опять.

"Итак", – сказала я, стирая следы своих слез со стола, – "Что теперь?"

"Я разговаривала с обвинителем. Боюсь, что это тяжелый случай. Пока мне ничего не удалось добиться. Но я подстроила встречу с человеком, который может помочь нам с аппеляцией. Это будет через две недели. Я предоставлю эти свидетельства и мы посмотрим, что он скажет"