Восхитительные женщины. Неподвластные времени - Серафима Чеботарь

В Италии Мадлен пыталась восполнить недостатки своего образования: она изучала историю искусств, живопись, архитектуру, историю, целыми днями бродила по музеям. В античных статуях и рисунках она увидела свой идеал – одежду, которая не стесняла движений, не сковывала тело, а свободно облегала его, подчеркивая естественную красоту и пластику. Именно такую одежду Мадлен всегда мечтала создавать. Когда в 1919 году Вионне вернулась в Париж и снова открыла свой модный дом, она предложила клиенткам одежду в античном духе: лаконичные платья с драпировками, скроенные по косой. История моды знает не один период, когда античную моду брали за образец, но только Вионне не просто пыталась подражать формам туник и пеплосов – она создавала современную одежду, соответствующую духу времени. Помня о своей неосуществленной мечте стать скульптором, Вионне стала создавать настоящие скульптуры из ткани: она лепила свои платья, добиваясь необыкновенного, невиданного эффекта: ее платья жили, дышали вместе со своей владелицей. «Если женщина улыбается, платье должно улыбаться вместе с ней», – любила говорить Вионне.

Эскиз пальто от Мадлен Вионне

Свои модели она создавала, драпируя тонкую ткань на специальном деревянном манекене высотой в 80 сантиметров. Она брала кусок ткани, обертывала его вокруг манекена, закрепляя прихотливые складки, и получала удивительно сбалансированную конструкцию, достойную архитектора и инженера, лишь за счет кроя. Отталкиваясь от простейших геометрических фигур – квадрата, круга, треугольника, – Вионне создавала платья, поражавшие как простотой линий, так и сложностью кроя, создававшими вместе необыкновенную гармонию облика. Весь декор своих платьев Вионне выполняла так, чтобы он не нарушил эластичности кроя и не искажал линий тела: вышивка, например, делалась только по основной нити ткани, а бахрому, безумно популярную в то время, у Вионне не нашивали тесьмой, а аккуратно пришивали каждую нить отдельно. Для своих платьев Вионне заказывала специальные ткани: фирма Bianchini-Férier специально для нее производила шелковые крепы и шифоны шириной больше двух метров, они же по заказу Вионне впервые создали ткань из смеси шелка и ацетата. А фирма Rodier специально для Мадлен производила шерстяные ткани и бархат шириной больше пяти метров. Цвет Мадлен интересовал мало: большинство ее моделей выполнены в оттенках белого, светло-розового или золотистого цветов, напоминавших оттенки мрамора древних статуй.

Со временем Вионне старалась упростить крой: в ее лучших моделях лишь один шов, идущий по диагонали, нет ни застежек, ни вытачек, а все изгибы фигуры моделировались исключительно за счет драпировок и узлов. Она даже умудрилась создать пальто без единого шва! Иногда модели получались столь сложными, что клиенткам приходилось брать уроки, как правильно надевать платья от Вионне – в разложенном виде они выглядели как кусок ткани сложной формы и приобретали форму лишь на теле. Если со временем секрет бывал утрачен, платья снова превращались в загадочные и бесполезные куски ткани…

Ее модели для того времени были поистине революционны: Вионне отрицала симметрию, излишний декор, необходимость боковых швов: «Разве у человека есть швы по бокам? Почему тогда считается, что они так необходимы его одежде?» – говорила она. Вионне считала, что одежда должна быть не искусственной, навязанной оболочкой тела, а его естественным продолжением, подчиненным движениям человека. И если ранее эти же самые стремления не находили понимания у публики, в двадцатые годы, когда возник настоящий культ тела, они вознесли Вионне на вершину признания. Ее стиль сочли вершиной элегантности, и следующие двадцать лет именно Мадлен Вионне задавала тон европейской моде. Среди ее клиенток были и знатнейшие аристократы Европы, от герцогини Мальборо до итальянских графинь, и ярчайшие звезды Голливуда – Грета Гарбо, Марлен Дитрих, Кэтрин Хепберн. Именно платья Вионне во многом создали тот голливудский гламур, который не дает нам покоя до сих пор: струящиеся атласные платья, открытые плечи и сексуальные тела под тонкой тканью…

Тайат. Изображения платьев Мадлен Вионне, 1920-е гг.

Мадлен Вионне в процессе создания модели

Со временем заказов стало столько, что фирма Вионне еле справлялась. В 1923 году Мадлен переехала на авеню Монтань, в так называемый «храм моды» – роскошное здание, построенное по эскизам Фердинана Шаню, Жоржа де Фёра и Рене Лалика, где, кроме платьев, продавались также меха и нижнее белье. В том же году Вионне впервые представила свою коллекцию в Нью-Йорке, а через два года она стала первым парижским кутюрье, чей дом открыл филиал в США. Ее платья с меткой Repeated Original продавались в салоне на Пятой авеню: они подходили на любой размер, и лишь длину можно было отрегулировать непосредственно в салоне, – собственно говоря, это была одна из первых линий прет-а-порте в истории высокой моды.

Вионне часто сравнивали с Коко Шанель – та тоже происходила из самых низов, так же произвела революцию в пошиве одежды, использовала новые ткани и силуэты. Обе они презирали капризы моды, отдавая предпочтение стилю и мастерству. Однако если Шанель создавала вещи «базовые», те самые «форды», которые так не хотела шить Мадлен, то Вионне делала платья исключительные, вневременные. Она мечтала, чтобы ее платья остались в истории искусств, веяния моды же считала пустым звуком. «Я всегда была врагом моды. В сезонных капризах моды есть что-то поверхностное и исчезающее, что оскорбляет мое чувство прекрасного. Я не знаю, что такое мода, я не думаю о моде. Я просто делаю платья».

В отличие от Коко и многих своих коллег, ведущих активную светскую жизнь (в том числе и для рекламы собственной марки) Мадлен Вионне была домоседкой. Она не любила бывать на людях, предпочитая проводить время в компании ближайших друзей, о ее личной жизни почти ничего неизвестно. В 1925 году она вторично вышла замуж – за Дмитрия Нечволодова, сына русского генерала и владельца фабрики по производству модной обуви, мужчину весьма импозантного, но легкомысленного. Трудно сказать, связала их страсть, мода на русских аристократов (примерно в то же время у Коко Шанель, например, был роман с русским великим князем Дмитрием Павловичем) или бизнес. Супруги расстались в 1942 году и никогда никому не рассказывали подробностей своего брака. Правда, нелюдимость и замкнутость Мадлен не мешала ей общаться и даже дружить с художниками – футуристами, кубистами и авангардистами, – творчество которых оказало на нее немалое влияние. Она дружила, например, с архитектором Ле Корбюзье, скульптором и дизайнером Жаном Дюнаном и Шарлоттой Перриан, известной своими авангардными моделями мебели. Еще в Италии она познакомилась с Тайатом (настоящее имя Эрнесто Микаэле) – художником и дизайнером, разработавшим для Вионне фирменный логотип, а также создававшим для ее дома эскизы тканей, аксессуаров и ювелирных изделий. В 1924 году креативным директором дома стал архитектор и дизайнер Борис Лакруа, пятнадцать лет создававший для Дома Вионне аксессуары, мебель, сумки, текстиль и флаконы духов.