Прибалтийская «мясорубка» - Виктор Карлович Старицын

корпус, окруживший оба села со всех сторон, тоже понес серьезные потери, особенно в танках. По оценке комполка, у противника осталось чуть более сотни танков.

Командование гарнизоном принял на себя прибывший комдив Васюнин. Первым делом он перегруппировал части. Весь 56-й полк, а точнее его остатки, сосредоточился на южной окраине Чоара-Раду-Водэ, мотострелковый полк расположился в северной части и в центре села, а 67-й танковый занял Чоара-Дойчеш-ты. Занятый дивизией плацдарм теперь напоминал на карте равносторонний треугольник со стороной в три километра. Полк боевой поддержки дивизии, к сожалению, все еще разгружался в Филимон-Сырбу. Противник тоже перегруппировывался. Наблюдатели докладывали, что к нему подходят новые моторизованные части и артиллерия. Новых танков, к счастью, не наблюдалось.

Горелов распорядился перетащить все свои подбитые танки, сохранившие вооружение, на южную окраину и использовать их в качестве неподвижных огневых точек. Уцелевший личный состав снова рыл окопы. В подвалах церкви и каменных домов вокруг центральной площади села развернули дивизионный санитарный пункт, куда несли всех тяжелораненых. В полку осталось в строю 26 танков, 7 САУ, 2 ЗСУ и 5 БТР. Двенадцать танков и САУ использовали как неподвижные доты. Из всей артиллерии уцелело 16 пушек, 66 ПТР, 10 минометов и 57 пулеметов. Личного состава, включая боеспособных легкораненых, – 960 человек.

Пока остатки полка окапывались, Горелов осмотрел подбитые немецкие танки. В сентябре им пришлось иметь дело только с немногочисленными немецкими САУ и легкими румынскими танками. Знакомые по учебным плакатам Т-3 имели более длинную, чем на плакатах, 60-калиберную 50-миллиметровую пушку и лобовую броню 50 миллиметров. Т-4 тоже были вооружены более длинной, чем в довоенных справочниках, 30-калиберной 75-миллиметровой пушкой и несли лобовую броню 60 миллиметров. Вывод: немцы модернизировали свои танки. Но даже после модернизации они уступали «тридцатьчетверке». Осмотром Горелов остался доволен. При той же броне и таком же орудии, как у Т-4, наш танк имел наклонные лобовые бронелисты, более широкие гусеницы и более мощный дизельный двигатель. Хотя у немцев приборы наблюдения были получше, боевое отделение попросторнее, а командир танка был свободен от обязанностей наводчика орудия.

В 18 часов немцы начали короткую артподготовку, одновременно их танки снова пошли в атаку с востока и с юга. Пехота большими силами атаковала со всех сторон. С фронта на Горелова пошли 30 танков с полком пехоты, а с запада через речушку атаковал еще один пехотный полк. Как выяснилось позднее, главный удар немцы нанесли с востока. Позиции мотострелкового полка атаковали три пехотных полка при поддержке 80 танков. Немецкие танки и пехота ворвались на восточную окраину села, на узких сельских улочках снова завязался жестокий бой.

Уже в сумерках в тыл атаковавшей полк пехоте ударил передовой отряд подошедшей с запада 103-й мотострелковой дивизии. Горелов сразу бросил свои танки в контратаку. Зажатая в пойме речушки немецкая пехота частью была истреблена, частью сдалась в плен. Вступившие в село мотострелки прошли по главной улице и вышибли немцев с западной окраины. Окончательно стемнело. Бой сам собой прекратился.

За ночь к немцам подошел танковый корпус СС двухдивизионого состава. С утра они снова пошли в атаку. Наши отбивались. В полдень немцев атаковала с севера 18-я танковая дивизия, вместе с которой подошел полк боевой поддержки 14-й дивизии, а затем с запада – 213-я мотострелковая дивизия. Силы сторон почти сравнялись. Положение выровнялось. 56-й танковый полк сумел предоставить командованию время, необходимое для выдвижения резервов.

Двадцатого ноября на поле боя появились оставшиеся две дивизии 7-го танкового корпуса и две дивизии 21-го мотострелкового корпуса. Прояснившееся наконец небо позволило действовать нашей авиации. Немцев начали отжимать обратно к Цэндэрею. Авиация разбомбила переправы через Яломицу. Противник начал испытывать трудности с боепитанием. К 23 ноября немцев зажали на небольшом плацдарме вокруг городка Цэндэрей, где они сумели закрепиться. Командование Южного фронта решило отложить штурм Цэндэрея до сосредоточения необходимой артиллерийской группировки. Войска получили передышку. Немецкое контрнаступление было сорвано, а наше наступление – отложено. Соединения 1-й Ударной армии нуждались в пополнении и отдыхе. Особенно 14-я танковая и 103-я мотострелковые дивизии.

Глава 3

Декабрь

Адольф Гитлер

Уже шесть ночей Адольфа мучили кошмары. Его самообладание, в конце концов, с треском лопнуло. Он не переживал, когда танковая группа Гёпнера попала в окружение под Пярну. Он не разволновался, когда под Киевом была окружена группа Клейста. Он был совершенно спокоен, когда в котел угодила группа Гота. Устроив разнос генералам, когда русские окружили Гудериана, он вполне сохранил присутствие духа. Даже когда эти унтерменши разгромили нефтепромыслы в Румынии, его вера в свою звезду не поколебалась.

Однако в ноябре, когда русские нанесли три последовательных удара, пошатнувшие весь Восточный фронт, его доселе неколебимая уверенность в себе рухнула. Добила его неудача контрнаступления в Румынии, где русские разгромили три новые элитные танковые дивизии СС, вооруженные новейшими немецкими танками. С ночи на 25 ноября его мучила бессонница. В ушах постоянно звенело. Сердце бешено колотилось. Его толчки сотрясали мозг и отдавались в ушах. Всю ночь проворочался с боку на бок. Сон так и не пришел. Утром личный врач определил повышенное артериальное давление и неврастению, прописал успокоительные и снотворные средства. Следующей ночью уснуть удалось только после двойной дозы того и другого.

Мучили кошмары. Стоило забыться, как злобные чернявые комиссары – евреи в буденовках со звездами и кожаных куртках – преследовали его по коридорам имперской канцелярии, а поймав, жестоко били сапогами и расстреливали из револьверов. Иногда вместо комиссаров почему-то представлялись здоровенные бородатые казаки с погонами и лампасами, с хеканьем рубившие его своими саблями. Ненавистный усатый азиат душил его, ухватив за горло волосатыми лапами. Фюрер кричал во сне и просыпался.

Даже милая Ева, самоотверженно прижимавшаяся мягкой грудью к его влажной спине, нежно поглаживая по голове и промокая полотенцем с лица липкий пот, не могла успокоить Адольфа. В периоды бодрствования как вбитый в голову гвоздь сверлила мысль: ну как же этот криворукий рябой крестьянин-горец, недоучившийся семинарист, сумел обмануть его, самого фюрера германской нации Адольфа Гитлера?

На седьмые сутки неукротимая натура бойца, кавалера трех Железных крестов, дважды раненного ветерана Великой войны[49], основателя национал-социалистической партии, поднявшего Германию с колен, взяла верх. Ответы на вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?» наконец созрели. Он успокоился и снова был полон энергии.

Пришлось признать: усатый азиат обманул его. Представив свою армию небоеспособной, а государство – слабым и непрочным, своими наглыми действиями в Финляндии, Румынии и Югославии вынудил нанести удар. Оказалось, что танков и самолетов у усатого в три раза больше, чем доносила разведка. Пехота, хотя и слабее немецкой, но куда сильнее французской и английской. И ее очень много. Артиллерия очень сильна.