Месть прошлого (СИ) - Гичко Екатерина

Опустив светляк ниже, Ранхаш различил посреди канала каменную тропку под водой. Стало понятно, почему враг перемещался так быстро. Но харен не поспешил воспользоваться этим же путём и неслышно пошёл вдоль стены. Впрочем, светляк следовал за ним, освещая дорогу и выдавая его присутствие. Тоннель загибался плавным крюком и упирался в каменную площадку. Ранхаш убедился, что в темноте его никто не ждёт, и перешёл на неё.

Резко вспыхнувший второй светляк двинулся вперёд, пожирая тьму и вырисовывая очертания подземелья, которым явно очень давно не пользовались. Всё же даже потайные ходы поддерживали в порядке, чтобы в случае опасности суметь ими воспользоваться, а здесь на стенах были видны тонкие стебли присохших, а вероятнее примокших водорослей. Ранхаш предположил, что по весне, когда разливается вода, туннель затоплялся. И ему повезло, что уровень воды пока несильно поднялся.

Свет выхватил очертания двух коридоров, расходящихся в разные стороны. Ранхаш задержался на площадке, тщательно осмотрел стены, пол и потолок, потрогал водоросли (действительно примокли и уже сильно подгнили) и попытался найти следы. На уже влажных камнях такой же влажный след держался плохо, но всё же харен нашёл несколько растёртых кусочков плесени и завернул в левый рукав.

Тот оказался весьма и весьма длинным и очень извилистым. Потолок его то опускался, заставляя склонять голову, то поднимался так, что рукой достать было нельзя. Ширина тоже колебалась, и туннель порой превращался в узкое бутылочное горлышко. Вышел Ранхаш четверть часа спустя – шёл он неспешно, понимая, что враг уже скрылся, и осматривался, стараясь найти что-нибудь достойное внимания, – в полукруглый каменный мешок. Здесь мужчина нашёл грязный кусочек ткани, проржавевший гвоздик из сапожной подмётки и плесень, содранную со стены совсем недавно. Кто-то очень торопился уйти, и выход он нашёл здесь.

Ранхаш сперва изучил менее очевидные места – пол и потолок, – чтобы сразу исключить их, и подступил к стене с подпорченной плесенью. И почти тут же обнаружил нечто интересное. Белый свет блеском отразился во влажных гранях, но посторонний, не знай он то, что знал Ранхаш, принял бы увиденное за трещинку, своеобразный скол. Оборотень отёр рукавом влагу и ногтем очертил линии. Нечто похожее он уже видел прошлой ночью, сидя в комнате спящей Майяри и просматривая в скудном лунном свете записи хайрена Игренаэша: извилистая, с острыми углами, линия с двумя «лапами» – одна сверху и вторая снизу с противоположной стороны.

Ранхаш призадумался. Если нужно что-то начертить и использовать магию, то выйти уже будет сложновато. Встав, он неспешно простучал стену, определил расположение механизма и замер перед каменной кладкой – предположительно дверью. Механизм располагался со всех сторон: по бокам, сверху и снизу, в четверти сажени от пола. Круговой механизм, он же круговой замок, нередко использовали для схронов. Открыть такой схрон можно было только вдвоём, одновременно надавливая в разных местах или вставляя ключи. Для потайных ходов такая схема не подходила. Ход должен открываться достаточно затейливо, чтобы о нём не прознали враги, и легко, чтобы можно было быстро им воспользоваться.

Надавив прямо по центру, харен совсем ничего не ожидал. Предполагал, что кладка слегка зашевелится, в глубине что-то зашуршит, но камень легко продавился и стена дрогнула. Раздался звук вытягиваемых из пазов каменных засовов, и небольшой квадрат стены – половина на половину сажени – провернулся на встроенной вместо петель оси. В проём проник тусклый свет, и Ранхаш, присев, осторожно заглянул туда.

Прямо напротив было стрельчатое окно, полуприкрытое плотной занавесью. Похоже, оно и было единственным источником света. Ранхаш выпустил наружу светляк, убедился, что на выходе его не ждут с топором, и спокойно закрыл ход. После чего, выпрямившись, опять осмотрел каменный мешок и направился назад. Надо взглянуть на правый рукав. Вдруг там есть что-то интересное. Да и вообще, раз выпал такой шанс, стоит ознакомиться с тайными дворцовыми подземельями.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Когда пару часов спустя перед кабинетом хайнеса опять появился харен – грязный и в мокрых до колен штанах, – охранник уставился на него с искренним изумлением.

– Господин? Что-то случилось? – стражник заступил гостю дорогу, чувствуя неладное. Тем более что товарищ, ушедший провожать харена, так и не вернулся, но он-то подумал, что тот направился к залу, где сейчас у хайнеса проходил приём.

Ранхаш не нашёл взглядом помощника повелителя и обратился к охраннику:

– Хайнес может меня принять?

– Я не думаю, – неуверенно отозвался стражник, уже пожалевший, что рот открыл.

– Харен? Что вы здесь делаете?

Ранхаш обернулся и увидел господина Рийвана, с недоумением его осматривающего. Главного мага явно обескуражил вид главы сыска, в котором тот посмел явиться к хайнесу.

– Мне нужно срочно увидеть господина, – спокойно ответил Ранхаш.

– Простите, но так уж вышло, что я немного осведомлён, что… м-м-м… хайнес несколько недоволен вами. Я не думаю, что он согласится принять вас. Тем более что он сейчас принимает послов.

Что-то такое Ранхаш и ожидал.

– Хорошо. Тогда вы не будете так добры передать господину послание от меня? Уверяю, это важно.

– Да, конечно, – растерялся маг.

Харен достал из внутреннего кармана аккуратно сложенный лист бумаги, графит и, разложив будущее письмо на постаменте раскинувшей крылья горгульи, написал несколько строк.

– Очень вам благодарен, – холодновато, в своей обычной манере произнёс Ранхаш и протянул господину Рийвану сложенный лист. – До встречи. Провожать меня не надо, – пристальный взгляд достался дёрнувшемуся охраннику.

Маг проводил главу сыска удивлённым взглядом, пожал плечами и развернулся в сторону зала совещаний. Но скрывшись от взгляда стражника, оборотень торопливо шагнул в нишу за гобеленом и, запалив светляк, с жадностью вчитался в послание.

«Господин Иерхарид, прогулка по дворцу открыла мне новые обстоятельства. Прошу вас встретиться со мной в доме Шереха Вотого. Если вы не придёте, я посчитаю, что письмо не попало в ваши руки или что вы на стороне заговорщиков, и уже не смогу сообщать вам сведения о расследовании».

– Ох ты ж… – едва слышно с изумлением выдохнул маг, осторожно сложил письмо и разгладил примявшиеся углы. – Интересно бы знать, что происходит.

– Простите, господин, – оборотень с растрёпанной светло-русой бородой упал перед Дешием на колени и в горестном порыве бросился лицом на пол. – Я не сумел. Он оказался слишком проворным. Вот если бы по горлу ножиком, то я бы смог, а так стащить цацку… Не вытянул!

Чело старика рассекла морщина недовольства, он даже губу прикусил от досады, но, когда раскаивающийся оборотень вскинул голову, на его лице была лишь искренняя печаль, и господин слабо улыбался.

– Ох, как жаль. Но всё же харен привык иметь дело с оборотнями неблагородными, к нему так просто не подступишься. Господина Линялого, слышал, он сильно покалечил, хотя в этот раз преимущество было на нашей стороне… Нет-нет, я не виню тебя! Это было действительно сложно. Вотый, да ещё и с даром сов…

– Так, может, по горлу его? – мужчина черканул пальцем по шее. – Чтоб даром своим не светил зазря. Одним Вотым больше, одним меньше… Всё равно их всех потом вслед за хайнесом как приспешников.

– Не торопись, друг мой, – голос Дешия зазвучал непривычно холодно и строго. – Мы ещё не приблизились к цели, и лишний шум нам ни к чему. Смерть же одного Вотого вызовет слишком много шума. Терпение. Маленькими шажками, но мы добьёмся желаемого. А теперь иди. Отдохни и не терзайся неудачей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Простите меня, господин, – ещё раз сдавленно попросил оборотень и тихонечко вышел из полутёмной комнаты.

Оставшись в одиночестве, Деший прикрыл глаза и устало вздохнул. Как же сложно иметь дело с глупцами, которые не могут воплотить в жизнь даже детально проработанный план. Почему боги награждают силой и сноровкой одних, но жалеют для них ума и рассудительности? Он же ясно распорядился, чтобы внизу харена уже ждали и, как только он упадёт, оглушили. Но один из трёх исполнителей умудрился вызвать подозрение у дворцовой охраны, и в итоге два мёртвых стражника вместо одного, мёртвый исполнитель и вполне бодрый и живой харен.