Любовь и замки - Жюльетта Бенцони

После себя Ла Руэри оставил важные бумаги, содержащие сведения об организации восстания, в том числе и имена участников. Господин де Ла Гийомарэ решает отправить преданного слугу маркиза Пьера в Ла Фосс-Анжан, чтобы сообщить о происшедшем маркизу Дезилю де Камбернону, владельцу поместья, бывшего, одновременно и казначеем контрреволюционной организации. Одновременно Пьер приносит все оставшиеся бумаги господину Дезилю. Это было естественно, и Ла Гийомарэ не мог ни на мгновение представить, что такой поступок повлечет за собой драматические события, как у него в поместье, так и в поместьях его друзей.

Марк Дезиль, о котором мы уже упоминали в связи с Ла Руэри, жил в Ла Фосс-Анжане с 1770 года, доставшемся ему от его деда, Жозефа Пико де Нормона. Он жил там со своей женой, урожденной Жанной Пико де Клоревьер. У него было четверо детей: Жанна, вышедшая замуж за господина Дюфресн де Винеля, Анжелика — за господина де Ла Фонше, Мария-Тереза — за господина д'Аллерака и, наконец, сын Андре, убитый в Нанси во время восстания его полка… Это были благородные и добрые люди, и никто из них не подозревал, что любезный доктор Шеветель, в котором они видели преданного друга, и которого принимали всегда с радостью, мечтает лишь о том, как отправить всех их на эшафот.

Пьер рассказывает Дезилям и Шеветелю о смерти своего хозяина и его трагическом погребении — тело было посыпано известью, чтобы ускорить разложение. Он рассказывает также, что секрет его погребения будет сохранен, если только садовник, помогавший похоронить тело, не будет слишком много пить… Шеветель внимательно слушает. Конечно, Ла Руэри мертв, но если можно заставить говорить садовника и найти могилу, то этим можно будет скомпрометировать семью Ла Гийомарэ.

В Ла Фосс-Анжане предатель продолжает играть роль внимательного друга и боевого товарища. Именно он советует спрятать бумаги, принесенные Пьером, в сосуде из желтого стекла и закопать в саду. Потом под каким-то предлогом он отправляется в Сен-Серван, к своему товарищу Лаллиган-Морильону, посланному Конвентом. Он советует ему отправиться в Ла Гийомарэ и напоить садовника Перрана. Тело Ла Руэри будет найдено, Лаллиган сможет арестовать теперь всех сразу. После этого он может поехать в Ла Фосс-Анжан, где без труда найдет бумаги и сможет арестовать всех остальных.

Приехав вечером 24 февраля в Ламбаль, Лаллиган-Морильон собирает отряд из жандармов и национальных гвардейцев и направляет их в Ла Гийомарэ, куда на следующий день прибывает сам. В течение следующего дня и ночи все обитатели замка допрашиваются этим человеком, не имевшим ничего человеческого. Садовника действительно напоили, и он раскрыл секрет могилы. Госпожу де Ла Гийомарэ допрашивали дольше, чем ее мужа. Видела ли она маркиза де Ла Руэри? Жил ли он у них? Ответы ее содержали всегда одно и то же слово: «Нет». Но вдруг какой-то предмет бросили в окно, к ногам бедной женщины. Этот большой черный, неприятный и плохо пахнущий предмет была наполовину разложившаяся голова маркиза де Ла Руэри. «Вина» была доказана. 28 февраля Лаллиган направляет в Латваль закованных заключенных…

2 марта, испугавшись народных волнений, Лаллиган счел более безопасным отправить заключенных в Ренн, и, возвращаясь в Сен-Серван, в трактире «Пеликан» пишет министру следующее письмо: «Я возвращаюсь в Сен-Серван и жду Шеветеля, чтобы нанести сокрушительный удар партии аристократов. Вот уже пять дней я не сплю, бегаю, руковожу арестами, веду допросы и конфискую имущество. Мое поведение полностью соответствует поведению человека, преданного Республике. Терпение! Прощайте, я почти засыпаю и спешу немного отдохнуть в ожидании Шеветеля». И после подписи он добавляет: «Шеветеля не в чем упрекнуть. Он хорошо себя проявил…»

Из этого можно заключить, что наверху были сомнения, возможно, в революционной верности врача, но он развеял их своей активностью. Он не заставляет себя долго ждать и получает у Лаллигана последние инструкции. Той же ночью в окно Ла Фосс-Анжана постучали, и неизвестный господин произнес: «Революционеры собираются обыскивать замок. Отряд уже выступил из Сан-Мало». Всех тут же охватил ужас. Дочери Маркиза Дезиля, гостившие у него, и их дядя Пико де Ламоэлян умоляют отца бежать. Он больше других в опасности, ведь именно он был казначеем организации; надо, чтобы он ушел в море. Бумаги хорошо спрятаны, и женщинам нечего бояться.

Сладкая надежда! Но Дезиль дает себя убедить. Он уезжает, добирается до побережья, садится в Ротенефе на корабль до Перси, где и умирает от горя 23 августа 1794 года. Когда Шеветель возвращается из Сен-Серана, то он не без сожаления узнает, что Дезиль бежал, но, в сущности, это значит, что всего лишь одной жертвой меньше, ведь остальные остались.

Утром появляется Лаллиган в сопровождении мирового судьи Канкаля и нескольких национальных гвардейцев. Начинаются обыск и допросы — Шеветель продолжает играть свою роль. Потом начинают перерывать парк. Метр за метром, заботливо начав вдалеке от того места, где, как им было известно, зарыт сосуд. Но, наконец, его находят, и жители Ла Фосс-Анжан понимают, что они погибли. Их арестовывают, включая Шеветеля, который, естественно, был почти сразу освобожден без ведома преданных им друзей. Он сможет также вернуться в этот дом, куда принес столько горя… чтобы забрать оттуда столовое серебро.

В Ренне, в тюрьме Тур-ле-Ба, они встретились с семейством Ла Гийомарэ, там был и брат госпожи де Ла Гийомарэ, арестованный без всякой на то причины, скорее для проформы. Еще одна пленница должна присоединиться к ним… Тереза де Муэльян, прекрасная кузина маркиза де Ла Руэри, участвовавшая в роялистском движении, которая жила в своем доме де Фужер. Некоторые утверждали, что Марк Дезиль перед обыском оставил ей казну организации, составляющую тысячу золотых экю. Деньги, которыми Лаллиган-Морильон хотел вознаградить себя за свои труды. Возможно, он сам собирался навестить девушку, но чиновник опередил его. 25 марта Тереза де Муэльян была арестована и присоединилась к своим друзьям в Ренне.

12 апреля заключенных отправили в Париж: теперь их было двадцать шесть. Путешествие, их Голгофа длилось до 20 апреля. Обитатели Ла Гийомарэ и Ла Фосс-Анжан будут заключены в тюрьму Аббэй. Судебный процесс, который вел Фуке-Танвиль, завершился смертным приговором.

Одна из дочерей Дезиля, госпожа де Ла Фонше могла спасти свою жизнь: ее имени не было в найденных бумагах. Но когда ее адвокат, Тронсон де Кудрей, предложил ей выдать одну из женщин, с которой она была связана, советуя подумать о детях, мужественная женщина ответила: «У нее тоже есть мать».

Тереза де Муэльян отказалась постричься перед смертью, она собрала свои прекрасные волосы над своей головой. Вот что Шатобриан писал об этом: «Я никогда еще не видел такой красоты за пределами моей семьи. Я был очень смущен, увидев ее на лице незнакомой женщины…»

Подлому Шеветелю удалось забыть вместе с Термидором эти события, он был из тех, кто прекрасно уживается, при любых режимах. Ему удалось даже стать мэром Орли, но, изуродованный пороком, он умер в черной нищете.

Ла Фосс-Анжан, перешедший к семье де Ла Виллеон, принадлежит теперь одному из членов семьи де Дьелево.

ФРЮКУР. Страдания жены маршала Шулемберга

Что могут законы там, где царствуют деньги?..

8 сентября 1640 года в ярко освещенном соборе в Амьене кардинал Ришелье присутствует на свадьбе своей воспитанницы Мадлен де Форсевилль и выходца из старинной немецкой семьи Жана де Шуланбурга, чье имя Бог знает почему во французском произношении изменилось на Шулемберг. Жених — граф де Монде из области Арденн, где находится его фамильный замок.

Церемония обещает быть великолепной. С разных концов страны все представители высшего света спешат присутствовать на венчании самой богатой наследницы Пикардии с одним из самых храбрых солдат королевства. Но на этом заканчивается блестящая сторона праздника, так как из-под вуали на празднество смотрели заплаканные глаза Мадлен И не просто так: она любит молодого мушкетера по имени Лорак, а ее заставляют выйти замуж за безупречного незнакомца, внушавшего ей страх и годившегося ей в отцы Невесте всего 20 лет, а Шулембергу — уже 51.

Жених тоже не производит впечатление счастливца. Чтобы он согласился на женитьбу, потребовалось строгое приказание кардинала; Ришелье воспользовался Мадлен как приманкой, чтобы приблизить к себе человека, слишком стремящегося к независимости, чья преданность внушала ему опасения. Но девушка-сиротка и особенно ее состояние привлекали к себе многих. А «добрейшей души» опекун прибавил к этому еще и отреставрированный прекрасный замок Фрюкур, перестроенный из древней крепости XII века.

В конце концов Шулемберг решил попробовать, будучи любителем денег и роскоши, но ему было бы намного приятнее получить состояние без жены. Красота и грация супруги для него не имели никакого значения — одним словом, это настоящий солдафон. Но при этом он твердо решил дать ей понять, кто здесь хозяин…