Вирус - Сергей Гатаулин

— Славка, отзовись! — мысленно заорал он.

Кухонная дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель протиснулась сияющая физиономия Жоры с перепачканными вареньем губами:

— Они могли и не знать, что бьют наверняка.

— Знали, не знали — какая разница? Отпустили генерала — значит, он им не нужен. Значит, скоро развязка! Уже не боятся, — неожиданно корректно высказался Бейрут, появляясь на пороге. Оглядываясь, отступил, выставив руки перед собой, будто защищался.

— Нет-нет! Я сыт по горло. Его кормите! — он затолкнул Жору назад на кухню и, виновато улыбаясь хозяйке, прикрыл за ним дверь.

— Астероиды на голову не падают, нас больше не взрывают, шеф вернулся. Подготовительный этап закончился. Колокол звонит — готовьте чистое белье, — Бейрут мгновенно изменился, возвращаясь к привычке изъясняться глубокомысленными выражениями.

Дмитрий нахмурился:

— Ты тоже думаешь, что все эти события одной цепи? Вместо ответа хакер раздраженно дернул головой и отвернулся.

А может, Бейрут прав, и катастрофы больше не нужны?

Зачем убивать и без того мертвых людей? Задавая себе очередной вопрос, Дмитрий прислушался к ощущениям. Вначале он решил, что в бешеном сердцебиении, сотрясающем грудную клетку, виноваты страшные мысли. Но через минуту понял, что тело независимо от его воли готовится к прыжку. Какая-то сила запустила механизм перемещения. Тело затряслось. Дмитрий сосредоточился, пытаясь воздвигнуть невидимую стену на пути нарастающего урагана, но безрезультатно: шум в ушах превратился в рев, содрогалась каждая клетка организма. Воздух поплыл теплыми волнами. Вращаясь вокруг его ног, он уплотнялся, образуя темное кольцо. Набирая обороты, теперь уже воронка медленно поднималась к его поясу. Вначале исчезли ботинки Дмитрия, затем полупрозрачный водоворот поглотил его ноги, добрался до живота…

— Боже мой, что это? — вытянув руки в сторону полупрозрачного силуэта, Анна Ивановна переступила порог кухни и неловко перекрестилась.

Глава шестая

ХРОНОДЕНДРИД И ПЕРВОДИМ

Мириады ветвей-миров составляют древо времен. И если на каждой из них живет свой Дмитрий Потемкин, то между ними, возможно, существует

Мебель, теряя привычные очертания, пропала, исчезла комната, затих испуганный голос Славкиной матери. Дмитрий зажмурился и, когда сила, вырвавшая его из привычного мира, сошла на нет, поспешно открыл глаза. Нынешний прыжок сильно отличался от всех предыдущих: ему вдруг показалось, что прыгает не он, а Вселенная. Звезды, мгновенно промелькнув перед ним, исчезли в бесконечности, галактики, убегая, растворились в пустоте. Мир умчался далеко вперед, оставив его (Потемкина) один на один с великим Ничто, в котором не ощущалось ни времени, ни пространства. Он быстро огляделся, но не обнаружил ни малейших признаков реального мира — Вселенной как не бывало. Только пугающая пустота позади, пустота впереди. Со всех сторон пустота. Время, однако, он ощутил: оно сконцентрировалось внутри него и жило своей жизнью.

Прошло мгновение снаружи. И вечность внутри него.

Окружающий мир возвратился: бесконечное Ничто впитало пространство, догнало время. Впрочем, возможно, это была лишь иллюзия — плод его воображения.

Неподалеку мелькнул световой зайчик, выхватывая из темноты размытый шевелящийся силуэт. Светляк появился ниоткуда, приблизился, осветил дорогу впереди, расплылся в яркое, слепящее глаза пятно. Поначалу пылающий прожектор напоминал стремительно приближающийся диск звезды, но затем ощущение мчащегося навстречу светила пропало. Яркий артефакт, вытягиваясь, превратился в пульсирующий всеми цветами радуги совершенно невозможный с человеческой точки зрения живой организм.

Развилка, еще одна, еще и еще…

Яркий ручеек, родившийся из пустоты, растекаясь в каждой точке пространства и времени на миллионы себе подобных, превратился в светящийся жгут, состоящий из бесконечного множества пересекающихся друг с другом световых нитей. Все более разрастаясь, горящие волокна становились плотнее и толще, пока не слились в сплошной объемный ствол, из которого прорастала величественная пылающая миллионами цветов крона, собранная из бесчисленного числа тонких, пульсирующих, как кровеносные сосуды человека, ветвей. Переплетающиеся волокна, отходящие от ствола, заключали в себе свои уменьшенные копии, но и они, в свою очередь, расщеплялись, образуя все более сложные мерцающие констелляции.

— Да ведь это Древо Времен, Хронодендрид! — зачарованно прошептал Дмитрий, не имея сил отвести глаз от сияющего великолепия.

Внимание, рассеянное по миллиардам световых веточек, неожиданно привлекла одна. Притягивая взгляд гипнотизирующим мерцанием, она казалась самой активной на всем Древе Времен. Прислушиваясь к своим ощущениям, Дмитрий почувствовал необычную вибрацию. Дрожала каждая частичка его организма, каждая клетка, каждый атом. И частота этого колебания напрямую зависела от частоты мерцания выделенной им ветви. Что-то подсказывало ему, что это и есть Земная реальность. Вот только почему, начиная с определенного места ветвь теряет очертания, растекаясь, становится неопределенной, то появляется, то исчезает?

Эта точка — настоящее! За ним — неопределенное будущее, решил Дмитрий. Зарождаясь в далеком прошлом, материнская ветвь, бесконечно разветвляясь, уходит в недостижимое будущее.

Восхищение, переходящее в состояние, близкое к щенячьему восторгу, сменилось липким холодным страхом, сковавшим каждую клетку тела. Один на один с Бесконечностью, над Вселенной и временем — попробуй оставаться спокойным! Нет привычного голоса Тромба, звучащего в голове, нет рядом заводного, бодрого Славки. Светка, родная и обожаемая, бесконечно далекая, затерялась в одной из сверкающих нитей миров.

Дмитрий сосредоточился для прыжка, но не смог преодолеть искушения еще мгновение полюбоваться сводящей с ума красотой.

Взгляд застрял.

Некоторое время он с восхищением и ужасом взирал на Хронодендрид. В очередной раз попробовал отвести глаза — не удалось, не смог выдержать сосущей пустоты, возникающей в душе, как только взгляд отклонялся от Древа Времен.

Он был уверен, что в любой момент может прыгнуть в любой из миров, но пытаясь двигаться в пространстве, вдруг понял, что абсолютно беспомощен: сколько угодно шевели руками, ногами, но перемещаться — увы, никак.

— Славка, ты где?! — мысленно заорал Дмитрий, с надеждой глядя на Хронодендрид.

Прислушался к вибрации сверкающей в темноте паутины и услышал далекую, тихую мысль: