Бегущая могила (ЛП) - Гэлбрейт Роберт

— Тогда ты знаешь, почему.

— Я не…

— Не хочешь, чтобы тебя видели со мной? Тогда надо было ответить на звонок.

Она выглядела так, словно хотела отказаться идти с ним, но позволила ему увести себя в переулок. Когда он открыл дверь “Корабля”, она прошла мимо него с холодным выражением лица.

— Я бы лучше пошла наверх, — сказала она.

— Я не против, — сказал Страйк. — Что ты хочешь выпить?

— Мне все равно — красное вино.

Пять минут спустя он присоединился к ней наверху, в Дубовой комнате с низким потолком и тусклым освещением. Она уже сняла пальто, обнажив облегающее красное платье, и сидела в углу спиной к комнате. Страйк поставил ее вино на стол и сел напротив нее, держа в руках двойной виски. Он не собирался задерживаться на время, необходимое для того, чтобы выпить пинту пива.

— Ты болтаешь обо мне без умолку.

— Нет, я этого не делала.

— Крот в палатах Лавингтон-Корт.

— Я знаю, что там написано!

— Ты должна четко объяснить этому Хонболду, что я никогда не давал тебе никаких советов по поводу наблюдения.

— Я уже говорила ему об этом!

— Видел статью, да?

— Да. И “Мэйл” на него наехал. И “Сан”. Но он будет все отрицать, — добавила она, и ее нижняя губа задрожала.

— Еще бы.

Страйк без всякого сочувствия наблюдал, как Бижу роется в карманах в поисках салфетки и тщательно промакивает глаза, чтобы не нарушить макияж.

— Что ты собираешься делать, когда к тебе в квартиру заявятся журналисты? — спросил он.

— Скажу им, что я с ним не спала. Этого хочет Эндрю.

— Ты также будешь отрицать, что спала со мной.

Она ничего не ответила. Подозревая, что он знает, что скрывается за ее молчанием, он сказал:

— Я не собираюсь быть побочным ущербом во всем этом. Мы встретились на крестинах, вот и все. Если ты все еще думаешь, что Хонбольд бросит свою жену из ревности к тому, что мы трахаемся, то ты заблуждаешься. Сомневаюсь, что после этого он прикоснется к тебе.

— Ты ублюдок, — прохрипела она, продолжая вытирать глаза и нос. — Ты мне нравился.

— Ты затеяла маленькую игру, которая взорвалась у тебя под носом, но я не собираюсь попадать под перекрестный огонь, так что пойми сейчас, будут последствия, если ты попытаешься сохранить лицо, сказав, что у нас роман.

— Ты мне угрожаешь? — прошептала она через уже влажную салфетку.

— Это предупреждение, — сказал Страйк. — Удали сообщения, которые ты мне прислала, и убери мой номер из своего телефона.

— Или?

— Или будут последствия, — повторил он. — Я частный детектив. Я узнаю о людях то, что они, как им кажется, очень хорошо скрывают. Если в твоем прошлом нет ничего такого, о чем бы ты не хотела увидеть публикацию в “Сан”, я бы долго думал, прежде чем использовать меня для того, чтобы выбить из Хонболда предложение.

Она больше не плакала. Выражение ее лица стало жестче, но ему показалось, что она слегка побледнела. Наконец она достала свой мобильный телефон, удалила его контактные данные, сообщения, которыми они обменивались, и фотографии, которые она ему посылала. Затем Страйк сделал то же самое со своим телефоном, выпил виски одним залпом и снова встал.

— Правильно, — сказал он, — полное отрицание, и все это должно утихнуть.

Он покинул “Корабль”, не испытывая никаких сомнений по поводу только что примененной им тактики, но снедаемый яростью на нее и на себя. Время покажет, найдет ли он “Мэйл” у собственной двери, но, возвращаясь к станции метро “Холборн”, он поклялся себе, что это будет последний раз, когда он рискует своей личной жизнью или карьерой ради бессмысленной интрижки, затеянной для того, чтобы отвлечься от мыслей о Робин Эллакотт.

Глава 45

Но любые отношения между людьми несут в себе опасность неправильного поворота…

И-Цзин или Книга Перемен

Робин пришлось целую неделю носить с собой найденные полароиды, прежде чем в четверг вечером она положила их в пластиковый камень. Она не решалась прятать их в общежитии, но осознание того, что они находятся рядом с ее кожей, постоянно вызывало тревогу на случай, если один из них выскользнет из-под спортивного костюма. Четвертый поход в лес и обратно прошел, к счастью, без происшествий, и она благополучно вернулась в свою постель незамеченной, испытывая глубокое облегчение от того, что избавилась от фотографий.

Вечером следующего дня, после лекций и песнопений, Робин вместе с другими женщинами вернулась в общежитие и обнаружила, что на их кроватях вместо оранжевых лежат алые спортивные костюмы.

— Почему изменился цвет? — безразлично спросила овдовевшая Марион Хаксли. Марион, чьи рыжие волосы уже отросли, обнажив дюйм серебра, часто задавала довольно простые вопросы или говорила, когда другие могли бы промолчать.

— Ты еще не закончила читать “Ответ? — огрызнулась Вивьен. — Должно быть, мы вступили в сезон украденного пророка. Красный — его цвет.

— Очень хорошо, Вивьен, — улыбнулась Бекка Пирбрайт с расстояния нескольких кроватей, и Вивьен заметно подбоченилась.

Но на кровати Робин рядом со свернутым алым спортивным костюмом лежало еще кое-что: коробочка с жидкостью для снятия краски с волос, на которой лежал листок бумаги с цитатой из “Ответа”, которую она узнала.

Ложное “Я” жаждет того, что искусственно и неестественно.

Истинное “Я” жаждет того, что подлинно и естественно.

Робин окинула взглядом общежитие и увидела зеленоволосую Пенни Браун, которая тоже рассматривала коробочку со средством для удаления краски с волос. Их взгляды встретились, Робин улыбнулась и указала в сторону ванной комнаты, а Пенни, улыбнувшись в ответ, кивнула.

К удивлению Робин, Луиза стояла у раковины и тщательно брила голову перед зеркалом. Их глаза на мгновение встретились. Луиза опустила взгляд первой. Вытерев полотенцем свою теперь уже совершенно лысую голову, она молча вышла из ванной.

— Люди говорили мне, — прошептала Пенни, — что ее заставляют бриться уже где-то год.

— Ух ты, — сказала Робин. — Знаешь, почему?

Пенни покачала головой.

Уставшая и обиженная на то, что ей приходится отказываться от драгоценного времени сна ради удаления синей краски для волос, Робин, тем не менее, была рада возможности свободно поговорить с другим членом церкви, особенно с тем, чей распорядок дня так сильно отличался от ее собственного.

— Как дела? Я тебя почти не видела с тех пор, как мы вместе учились в группе Огня.

— Отлично, — сказала Пенни. — Действительно здорово.

Ее круглое лицо стало более худым, чем было по прибытии на ферму, а под глазами залегли тени. Стоя бок о бок у зеркала в ванной, Робин и Пенни открыли коробки и начали наносить средство на волосы.

— Если это начало Сезона Украденного Пророка, — сказала Пенни, — то скоро мы увидим настоящую Манифестацию.

В ее голосе звучали одновременно и волнение, и испуг.

— Это было невероятно — увидеть появление Утонувшего Пророка, не так ли? — сказала Робин.

— Да, — сказала Пенни. — Вот что действительно — я имею в виду, что, увидев это, невозможно вернуться к нормальной жизни, не так ли? Это типа доказательство.

— Абсолютно, — сказала Робин. — Я чувствовала то же самое.

Пенни с тоской посмотрела на свое отражение: ее зеленые волосы теперь были покрыты густой белой пастой.

— Все равно они отросли, — сказала она, пытаясь убедить себя в том, что она счастлива от того, что делает.

— Так чем же ты занималась? — спросила Робин.

— Много чем, — сказала Пенни. — Готовка, работа на грядке с овощами. Я также помогала Джейкобу. А сегодня утром у нас был очень хороший разговор о духовной связи.

— Правда? — сказала Робин. — У меня такого еще не было… Как поживает Джейкоб?

— Ему определенно становится лучше, — сказала Пенни, очевидно, полагая, что Робин все знает о Джейкобе.

— О, хорошо, — сказала Робин. — Я слышала, что ему нездоровится.