Эхо - Алексей Котаев

– Жаль…

Абсолютно пустая комната. Ни кровати, ни бархата. Даже свет светил не так усердно, как тогда. Тавра тут больше нет. И вряд ли он уже появится. Эхо с досадой склонил голову.

– Ты что, того старика искал? Зачем?

– Не знаю. Просто хотел увидеть его.

– Ну… я не в праве говорить тебе это, но он тоже предал тебя.

– Он был последним, кто меня знал, – Эхо развернулся и вышел из пустой комнаты. – Больше никого не осталось. Даже эти люди знают другого Эхо, того, что оказался намного лучше и полезнее меня.

– Не сказала бы, что я тебя не понимаю. Это и вправду немного грустно. Быть может поэтому я тебя оставила… как ты там говоришь? А! Во сне! – Мира немного притихла. – Ты ведь тоже единственный, кто меня помнит.

– Звучит так, будто в тебе осталась человечность, – усмехнулся парень

– Да ну тебя! Пошли уже!

Переходные мостики привели Эхо к очередному лифту. Вагонетка прилетела, высекая искры на торможении и распахнула двери, приглашая в свою уютную кабину. Парень, не обращая внимания на людей, что в ужасе наблюдали за происходящим, шагнул внутрь и отдал команду на движение вверх.

Тяжесть вновь свалилась на Эхо, открывая раны на ногах. Кровь скупым ручейком начала стекать вниз, образовывая маленькую лужу возле каждого ботинка. Слишком высокая скорость не щадила даже Эхо. Но он хотел потратить на переход между уровнями как можно меньше времени. Сидеть тут взаперти ему больше не нравилось. Чувство отвращения подступало к парню, стоило только подумать о том, что он не может отсюда выбраться. Вот вагонетка и мчалась на всей своей безумной скорости.

За тонированным стеклом мелькнул свет этажа и транспорт тут же начал резкое замедление.

– Тут все началось, – прошептал парень, встав у выхода. – Тут все и закончится.

– Угу, – с нотками явного возбуждения ответила Мира.

Двери распахнулись прямо перед переходными мостиками на техническом пространстве. Стоит только подпрыгнуть повыше и крыша над головой будет совсем рядом. Именно тут Эхо впервые понял, насколько же большой и абсурдный этот мир. Он глядел вниз с высоты, ровно в том же месте, что и в первый раз, но больше не испытывал того ужаса. Сейчас он был максимально спокоен и сдержан.

Глаз поймал двух путников, что пробирались вдоль опорного столба. Приближение выставило фокус. Местные брели куда то, изредка оглядываясь по сторонам. Лохмотья одежды висели на них, аккуратно подвязанные в нескольких местах. Тогда было примерно так же.

Консоль управления транспортом погнала вагонетку навстречу людям. Они в ужасе шарахнулись от скрежета тормозов, но устояли на выступе. Коробка медленно остановилась перед ними, выставив крышу вровень с полом. Двое, что стояли внизу с опаской глядели по сторонам, но спустя минуту резво пробежали по крыше на другую сторону выступа на столбе, безопасно миновав прорезь для рельса вагонетки. В этот раз никому не пришлось умирать.

– Ты словно вину пытаешься загладить. Мою, что ли? – раздраженно нависла над парнем Мира.

Эхо еще какое-то время молча постоял, облокотившись на тонкие ржавые перила мостика. Тяжело выдохнул и собравшись с мыслями ответил. – Да. Думаю, да.

Глава 41

Искупление

Темные коридоры здания, что многие годы пустует. Грязные окна, пыль и смрад, что висят в воздухе. С последнего появления Эхо в этих местах – не поменялось ничего. Тут он впервые увидел Миру. Тут же увидит ее впервые вживую. Тысячу лет сна назад парень был бы невероятно этому рад, прыгал бы и вилял своим хвостом в предвкушении чуда. Но не сейчас.

Бредя вдоль бездушных тел Эхо то и дело аккуратно отталкивал их руками. Оболочки тянулись к нему невиданным науке образом чуя свободное от оков плоти сознание, что ищет пристанище. Тревога в сердце парня нарастала все сильнее, с ней нарастал и тремор растекающийся по телу.

– Мира.

– Что? – вновь звоном раздался недремлющий голос.

– Я не знаю, как это правильно спросить… Во сне я почему-то думал, что ты лишь хотела объединить людей, выкинув их из сети…

– А в чем вопрос то?

– Что если это сон говорил мне как думать? Мира, что произошло в действительности? Ради чего люди лишились своей силы и власти?

– Ты ведь не решишь все бросить, если я скажу тебе правду?

– Ты можешь перехватить контроль в любой момент, так что нет, не брошу.

– Было бы здорово, ведь там есть одно очень деликатное дело, которое мне, как девушке, далось бы с трудом.

Эхо открыл дверь в мрачное помещение лаборатории. Свет загорелся, но не весь. Некоторые лампы начали мерцать в конвульсиях и вскоре потухли. Оборудование было покрыто толстым слоем пыли, но видимых повреждений не имело.

– Ну так что? Расскажешь?

– Правда в том, Эхо, что я не помню.

– Ты опять мне врешь.

– В том-то и дело, что нет, – тишина ненадолго повисла внутри головы. – Столько лет прошло. Столько всего пролетело мимо меня, что мне сейчас кажется, будто тогда это все делал другой человек.

– Злой?

– Не знаю. Вот смотрю на тебя и понимаю, что ты добрый, а про ту себя я не могу сказать совсем ничего. Если по существу, то я была злой. А какой я была на самом деле, отсекая сухие террористические факты – не знаю. У той Миры была причина, цель. Сейчас я просто хочу жить в настоящем теле. Ничего больше.

– Я не хочу пожалеть о том, что сейчас сделаю.

– Эхо, хуже, чем сейчас уже не будет.

– И то верно. Просто поскорей бы…

– Увидеть меня?

– Нет, порвать этот поводок.

– Объясни.

– Я слишком много переосмыслил за эти пару дней. И добрался до одного важного размышления, – Эхо снял с себя грязную рваную броню, оставшись в одном только нательном белье и принялся искать интерфейс подключения, который хоть как-то бы объяснил ему что же теперь делать. – Сколько в тебе осталось человеческого?

– Ну ты продолжай, – заинтригованно звучал голос Миры.

– Я вдруг понял, что ни в одном твоем действии не было ни сочувствия, ни сострадания. Ты делала все, чтобы добиться своего. Разрушила мой дом, мою семью. Безучастно смотрела на тысячи смертей вокруг меня. И лишь я – единственный, кому ты помогала. И то, лишь по тому, что ты вырастила меня как средство выполнения своей задачи. Если время сделало тебя такой бесчеловечной, то почему не сделало меня внутри сна таким же чудовищем? Если не время постаралось, то…

– То?

– То была ли ты вообще человеком?

– Забавное умозаключение, но я его опровергну. Я была человеком. Была живой,