Начало - Андрей Васильевич Лео

в будущем, а так называемые номинальные. Они исчисляются исходя из диаметра цилиндра машины и длины хода поршня, при этом в формуле расчёта совершенно не учитываются давление пара в котле и скорость движения поршня. А между тем давление пара в современных котлах уже давно не то, что раньше, то есть если считать правильно, по формулам века двадцатого, то пароходная машина купца Кузнецова в результате окажется мощностью где-то лошадок в сто тридцать – сто сорок.

Потап Владимирович хмурит брови, бороду теребит и в мою сторону посматривает. Конечно, кому ж ещё, как не мне любимому, с задачей разбираться – и просчитывать, и выверять. Ай, Саша, да что там думать? Решайся! Пора набирать обороты. Киваю партнёру, и он приступает к обсуждению деталей.

Заказ сложный: кроме самой машины, нам и остальную механику парохода предстоит сделать, а затем и собрать. Это значит, придётся массу железяк отковать, накрутить и выточить, минимум на полгода большинство сотрудников нашего предприятия работой обеспечены. Но и куш неплохой – двадцать пять тысяч на серебро, при самых тяжёлых обстоятельствах пятёрку мы всяко в карман положим. Ладно, сегодня же возьмусь за расчёты, прикину необходимые объёмы металла, а потом начнём стоимость работ согласовывать.

Купец ушёл, а Потап Владимирович всё мнётся рядом.

– Александр, как с новыми станками дело продвигается?

– К лету закончу.

– Я тут поразмыслил: если за пароход возьмёмся, следует процент пересчитать.

– Какой процент?

– По мастерской. Негоже тебе сорок-то иметь. Полагаю, вернее будет поровну доходы делить.

Кажется, напарник боится упустить новый заказ и понимает, что слишком многое от моего участия зависит. Простимулировать решил? Или реально мой вклад оценивает?

– Давай осенью к этому вопросу вернёмся.

– Добро.

Ох, Потап, знал бы ты, как я хочу взяться за этот заказ, не стал бы над душой стоять! Для тебя он лишь заработок, а для меня – развитие: ведь мы, по сути, до сих пор будто дети в песочнице ковыряемся. А теперь…

А теперь, Сашок, ты просто увеличишь размер своей песочницы.

Да, пусть так. Но наработка идёт в том направлении, которое нужно мне, – мощные машины на речных судах.

Купля-продажа шлихового золота вечером прошла без эксцессов, все остались довольны. Предложил северянину и в дальнейшем ко мне заглядывать, я готов хоть каждый день принимать поставщиков такого товара.

После дружественных прощаний еле-еле вручил Гнату премиальные за клиента. А что делать, тяжело до него пока нюансы бизнеса доходят. Пришлось долго и подробно растолковывать брательнику основы купеческой и посреднической деятельности, а также объяснять тонкости пробуждения в людях интереса к работе.

Мне, разумеется, приятно осознавать, что брат не желает наживаться на родичах, однако опыт напоминает: помощь, подкреплённая материальной заинтересованностью, действует эффективнее. Не всегда, но в большинстве своём. Кроме этого, ему не помешает иметь на кармане свободные деньги. Они, конечно, зло, но зато одаривают человека чувством независимости и собственной значимости.

Обратил его внимание на одежду: не в деревне отныне жить станет. Тут, чтоб девушкам понравиться, иначе одеваться надо, и честно заработанная премия может в этом хорошо помочь. Эх, учить салагу ещё и учить!

Красноярск по своей сути хоть и большая деревня, но ребята здесь выглядят всё же более манерно. Вроде и разницы-то особой нет, но тем не менее кое-что ощущается. Я и то некоторые моменты подмечаю, а о местных девушках и говорить не стоит. Городские красавицы по мелким деталям с ходу и безошибочно определяют, из какого захолустья парень в город прибыл. Впрочем, Гнат женское общество сильно уважает, поэтому освоится быстро.

Утром в спарринге оценил боевые навыки братишки. Нормально так бьётся, стала появляться своя манера ведения поединка. Двигается легко и мягко, перетекает, словно ртуть, из одного положения в другое, а рывки и удары достаточно проворны. Признаться, не ожидал, с его-то габаритами. Чувствуется, дома занятиями не пренебрегал. Это радует. На вечерней тренировке новых бизонов, как они ни пыжились, валял и по одному, и по двое. Молодец!

А со мной справиться, опираясь на силу и ловкость, у него уже не получается. За год я здорово вырос, поднабрал силёнок и могу сопротивляться. Можно сказать, на равных работаем. Правда, сдерживать его напор приходится очень жёстко. Ну, теперь даже такой махине переть на меня откровенно буром смысла нет. Ничего, пусть голову почаще включает. Зря, что ли, учу? Кстати, сориентировался он довольно шустро, почти сразу, как оклемался от второго пропущенного удара.

Потом похвалил по-своему:

– Ты нонче осе подобен: не словить, а жалишь больно.

Ха, ловилка ещё не отросла!

– Да и ты не так косолап, как ранее.

В мастерской, сославшись на расчёты, забросил все дела и взялся переплавлять купленное золото в ювелирные украшения. Малую подключил, сидит теперь днём в моей комнате, шлифует-полирует. Гнат, глядя на наш чётко отлаженный процесс, тихонечко офигевает в сторонке.

Но, несмотря на все усилия, к приезду купца переработать мы успели лишь шесть кило из восьми. Слитками отдавать не хочется, это не столь выгодно. Ай, да бог с ним! Остальное за лето и в городе разойдётся. Кажется, опять удалось удивить Валерия Яковлевича, на этот раз не качеством, а количеством. Слишком уж забавно у него лицо вытянулось, когда я принёс мешок изготовленного на продажу.

Николай Михайлович вежливо на встречу с покупателем пригласил, но я идти отказался. Зачем? Хватит и того, что я московского скупщика внимательно рассмотрел, а вот ему видеть меня совсем не обязательно. Светить свою физиономию в противоправных махинациях мне ни к чему. Бережёного, как известно, Бог бережёт, и верблюд у него привязан[85]. Старые перцы прекрасно и сами сделку проведут, им не впервой.

И ведь удачно расторговались! Мои новые побрякушки и остатки старых потянули аж на двадцать четыре тысячи триста рублей (если на ассигнации считать). Из них по договору на руки я получаю половину, остальное через полгода с первым снегом привезут.

Отлично! Значит, деньги на развитие у нас есть, в том числе и на летнее крупномасштабное строительство. Но сначала стоит к дому флигель пристроить: кирпичную четырёхэтажку на соседнем участке только к зиме поставят, а производство косметики, мыла и «Сибирского бальзама» требует расширения уже сейчас.

Встретился с Никифором Петровичем, возводившим нашу усадьбу. Каким он был, таким он и остался: мрачным, страшным, с нечёсаной бородищей во всю грудь и с огромным блестящим топором за поясом. Господи, как этот чудик клиентов находит, не понимаю! Большинство богатых людей пугливы.

Обговорили с ним постройку флигеля, конюшни и сараев. Мы тут перед летом пару лошадок прикупить задумали: одну девчонкам – коляску возить, другую мне – верховую езду осваивать. Точнее, обучать Мишкино тело, сам-то я в прошлой жизни изредка гарцевал. Лихим джигитом, признаюсь, не был, но в седле держался уверенно. Теперь постараюсь лучше подготовиться, в дальнейшем