Пожиратели сознания - Фрэнсис Вилсон

— Это не значит, что я собираюсь найти их и расстрелять.

Но именно это пришло ему в голову. Джек редко верил, что прямая — кратчайшее расстояние между двумя точками, но когда в опасности оказалась Кейт, правила изменились. Если прикончить Холдстока и остальных, то сверхмозгу некого будет контролировать. И как единственная выжившая из инфицированных, Кейт останется самой собой.

Он на это надеялся.

— Не лги мне, Джек. Не могу понять, как вообще ты мог об этом подумать. Они же не несут в себе зла.

— Расскажи это Филдингу.

— Да, они части механизма. Он безжалостен и будет делать все, чтобы защитить себя, но эти люди ни в чем не виноваты. Они не просили, чтобы их инфицировали. Ты слышал Жаннет до того, как она полностью слилась… она была перепугана, молила о помощи, которую мы ей не смогли дать. Уверена, все они чувствовали то же самое, но никому не могли рассказать. И ты не можешь убивать ни в чем не повинных людей, Джек.

О нет, Кейт, подумал он, в данном случае могу. Они угрожают твоему существованию. Так что выбор между их восьмеркой и одной тобой — это вообще не выбор.

— Тебя волнуют все они или только одна личность?

— Может, я особенно беспокоюсь из-за Жаннет — я потеряла ее и хочу вернуть. Я достаточно хорошо знаю ее, чтобы утверждать: она скорее.предпочла бы смерть, чем существование в ее нынешней ипостаси. Но подумай, Джек: а что, если Центр контроля и Институт здравоохранения разобрались бы с вирусом и поняли, что делать? И Жаннет, и Холдсток, и все остальные вернутся к своему прежнему облику. Но только если останутся в живых. Сможешь ли ты жить с таким грузом на совести, Джек?

— Все эти рассуждения «а что, если…» вяжут по рукам и ногам. Тебе не кажется?

— Может быть. Но вот что я знаю, Джек: если ты сделаешь с ними что-то ужасное, я никогда больше не буду разговаривать с тобой.

А если я этого не сделаю, с острым беспокойством подумал он, ты в любом случае больше не будешь разговаривать со мной… потому что тебя просто не станет.

Спасти Кейт и принять на свою голову ее проклятье…

По крайней мере, сейчас с ним говорит именно она. Она сохраняет присущие ей спокойствие, уверенность и моральный авторитет старшей сестры.

Джек вздохнул. Может, имеет смысл потянуть время. Словно у него есть какой-то выбор. Он лишен условий для каких бы то ни было действий. Даже самостоятельно добраться до кровати — и то большое достижение. Ему нужен день, может, два, чтобы снова встать на ноги. Вопрос в том, чем он будет заниматься тем временем.

— Ладно, — сказал он. — Обещаю, ничего «ужасного» не будет. О'кей? Но я должен кое-что выяснить.

— Предоставь это ЦКЗ и НИЗу. Ну да, как же.

— Похоже, что главарь у них Холдсток, — сказал он. — Может быть…

— Ты должен понять, Джек, что лидера, как такового, у них не существует. Вот поэтому они и называют себя Единством — один мозг и… ох, дорогой, я только сейчас кое-что осознала. Вскоре после того, как меня заразили, я видела сон — пейзаж, усыпанный монетами, и все они лежали оборотной стороной кверху.

— Реверсом — так она называется. А лицевая сторона — аверс… — Он остановился, заметив, как она смотрит на него. — Я разбираюсь в монетах.

— Словом, был виден только реверс, и поэтому, куда бы я ни смотрела, видела единственную надпись «Е PLURIBUS UNUM».

— «В многообразии едины».

— Да. И что-то во мне уже тогда понимало, что происходит.

— Вернемся к Холдстоку: ты сказала, что он не лидер, но ведь именно он убил Филдинга.

— Убить Филдинга было послано его тело. Он не мог возражать. Он был всего лишь придатком. Щупальцем осьминога.

— О'кей. — Он вскинул руки ладонями наружу. — Свое мнение ты высказала. Я хочу понять, почему был выбран именно он.

Кейт было открыла рот, закрыла его и оскалила зубы, словно испытывая боль.

— Кейт! Ты хорошо себя чувствуешь?

— Единство… оно не хочет, чтобы я… рассказывала тебе об этом.

— Что я могу сделать?

Джек сдержал вспышку раздражения. Ему хотелось схватить и придушить то, что терзает мозг Кейт. Но как поймать субстанцию, которую ты не в силах увидеть?

— Потому что физически он самый крупный из всех, — выпалила она и, прежде чем продолжить, судорожно втянула воздух. — Теперь я поняла.

— Уверена?

Она резко кивнула:

— Да. Им было нужно сильное тело, чтобы справиться с Филдингом, а у Холдстока было именно такое.

— Почему бы просто не застрелить его или зарезать?

— Идея заключалась в том, чтобы оставить как можно меньше свидетельств. Ни шума, ни оружия, ни пуль, ни пятен крови. Прийти, задушить, уйти, по пути домой избавиться от электропровода и деревянных ручек, раскидав их по разным местам.

— И все это они тебе рассказали? Кейт мрачно покачала головой:

— Нет. Им и не надо было рассказывать. Я и так… знала.

Хороший план… простой… и до жути эффективный. Если жертва знает вас и не опасается встречи, то все проще простого.

— Холдсток к чему-нибудь притрагивался?

— Нет. Филдинг открыл ему дверь, и, уходя, Холдсток натянул перчатки.

— Подумай как следует, Кейт. Он ни к чему не притрагивался?

— Все случилось так быстро, что я… впрочем, подожди. — Моргнув, она на несколько секунд прикрыла глаза, а затем бросила сквозь зубы: — Когда, покончив с Филдингом, он вставал с пола, то оперся на обеденный стол.

— Коснулся его голой ладонью, а не локтем или предплечьем?

— Уперся ладонью в столешницу — я в этом уверена.

— Так-так-так, — сказал Джек.

Цельный отпечаток — и ладонь, и пальцы. Прекрасно.

— И ты можешь это использовать?

— Пока еще не знаю. — Сказать Кейт — то же самое, что рассказать Единству.

У Джека не было уверенности, что эта только что составленная схема сработает, но, поскольку он отказался от мысли убрать восьмерых человек, это было все, что имелось у него на руках. Может, Холдсток и не лидер, но, убив Филдинга, он подставился. Если Джек не в состоянии уничтожить Единство, может, ему удастся отвлечь его, а это, возможно, даст Кейт время.

— Могу ли я спросить тебя, Джек, — серьезно посмотрев на него, сказала Кейт, — зачем тебе так много пистолетов?

— Потому что я могу позволить их себе. Потому что я этого хочу. Потому что мне с ними гораздо спокойней.

— Но ты же не принадлежишь к этим психам из Национальной стрелковой ассоциации?[19]

— Нет, — улыбнулся он. — Они порядочные граждане.

— Я ненавижу оружие. Когда мы еще были вместе с Роном, он что-то такое купил. И сказал, что тоже его терпеть не может, но представил, как вдруг его лишат права купить оружие, вот и… — Она пожала плечами.