Перехлестье - Алёна Алексина

- Ты чего не рядом с женой? - спросил дэйн.

- Она спит, - взгляд Грехобора потеплел. - Ну, я и ушел, чтобы не разбудить ненароком. Знаешь, до сих пор не могу поверить, что она... и я...

Старший брат хмыкнул:

- Понимаю. Наверное, нет-нет, а боишься к ней прикоснуться или думаешь, что спишь?

Йен кивнул, а потом, задумчиво глядя куда-то в пустоту сказал:

- Она всегда тебя любила. С того самого момента, как первый раз увидела. Не думал, что такое бывает.

- Что? - брови Волорана поползли вверх.

- Милиана жила только тобой. Оно говорила о тебе постоянно, о том, что ты скажешь или как поступишь, о том, когда придешь, о том, какой ты. И она сияла, стоило тебе оказать ей даже самый незначительный знак внимания - мимолетно кивнуть или просто посмотреть в ее сторону.

- Зачем...

- Но ты ее не любил. Я был в этом уверен. И ей об этом сказал. Дэйны не умеют любить, - Йен повернул голову и посмотрел на брата. - Она была красивая. А я глупый. И Проклятый дар искажал чувства... Я ведь с самого начала знал, что во мне она видит и ищет тебя. Но потакал этому. То ли ее жалел, то ли себя...

- Прекрати.

- Тогда, в переулке, когда она умирала и спросила, есть ли у нее шанс. Она не про меня спрашивала, а про тебя. И я снова солгал. Сказал, что шанс есть.

Дэйн закрыл глаза.

- К чему ты это говоришь?

- И той ночью, когда ты пришел и увидел ее спящей у моих ног... я тоже солгал, - Грехобор с болью посмотрел на брата. - Она не хотела оставаться со мной. Она бы ушла к тебе, не раздумывая. Но она боялась. Боялась, что тогда я озверею еще больше, боялась моей силы, боялась меня. Потому она и молчала... знала, что елси я сорвусь еще раз, остановить это не сможет уже никто. Ты погибнешь. И я тоже.

- Ну и зачем ты мне это теперь говоришь?

- Мои грехи некому забрать, - задумчиво произнес Йен. - Но ведь можно раскаяться и попытаться начать жить по-другому. Правильно. Не ломая жизни другим. Я сказал тебе правду. Что с ней делать - решай сам.

Волоран молча поднялся и пошел прочь. Свистнул, призывая своего фадира. Скакун повиновался неохотно, его связь с человеком терялась, он уже мог бы и вовсе не подчиняться, но... он привык к этому двуногому, привязался...

И когда всадник забросил себя на могучую спину, благородное животное затрясло головой, выражая радость от встречи.

- Я думал назвать тебя Сингом, - поглаживая сильную шею негромко сказал Волоран.

И фадир согласно захрапел, притопнув капытом.

Синг. Неплохо. Ему нравится.

...Они добрались до места глубокой ночью. Черные горы на фоне серого неба казались кучевыми облаками. Перехлестье опустело. Громады храмов выглядели безжизненными и мертвыми. Люди покинули это место. Не все, но большинство. Волоран спешился, и хлопнул Синга по холке, отпуская. Но тот попрядал ушами и лишь отошел на несоклько шагов, давая понять, что улетать пока не собирается.

Волоран нерешительно стоял перед крохотным домиком с покосившимся резным крылечком. В одном из окон едва теплился свет. Из трубы вился тонкий дымок. У входа шумела листвой старая акация.

Когда мужчина толкнул дверь, та не скрипнула, но половицы жалобно застонали, угадав чужака. Милиана сидела на старом сундуке, завернувшись в одеяло. На столе над плошкой с водой, потрескивая, горела лучинка.

- Ты похудела еще сильнее, - заметил Волоран. - Что такое еда, помнишь еще?

Девушка вздрогнула, услышав его голос, и испуганно обернулась.

- Дэйн...

- Волоран, - поправил ее гсть. - Почему ты не ешь?

- Не хочу.

- Почему?

- Не хочу и все.

- Почему?

- Хватит!

- Что? Я задал простой вопрос.

Этот холодный голос заставил Милиану теснее закутаться в одеяло.

- Я не хочу есть.

- У тебя тут ничего нет, тебя звали обратно. Зачем ты осталась на Перехлестье?

Она запрокинула лицо, с ненавистью глядя в равнодушные глаза:

- Это не твое дело. Я несу свое наказание. Живу. А как - тебя не касается.

- Касается, пока я твой муж.

- Ты... ты... - она задохнулась. - Маркуса больше нет. Богов нет. Алтарей нет.

- В этом случае наказания тоже больше нет, - напомнил он ей.

- Ты мне не муж! И никогда им не был!

- Я ношу твое кольцо, - он тронул цепочку.

- Так сними! Что тебе нужно от меня? Зачем ты приехал?

- Сама как считаешь?

- Я... не знаю... - она спрятала лицо в ладонях.

- Йен сказал, ты любила меня. Это правда?

Тонкое тело дернулось, но девушка не отняла рук от лица.

- И выразила свою любовь, разделив ложе с моим братом.

Милиана еще раз вздрогнула и сжалась.

- Я не очень понимаю в чувствах, но разве это - доказательство любви?

И снова тишина.

- Брат считает, что ты болась за мою жизнь и не верила в мою любовь. Но вот я здесь и ты молчишь. Он просто не знает, что тебе гораздо приятнее упиваться жалостью к себе. И врать, что ты всю жизнь безответно любила меня, ведь в противном случае Йен и на порог тебя не пустит.

Милиана давилась всхлипами.

- Так я и думал, - Волоран отвернулся и направился к выходу.

За его спиной что-то зашуршало, а потом хриплый от слез голос произнес:

- Зачем ты пришел?

Не оборачиваясь, дэйн покачал головой, не отвечая. Магесса подавила желание разрыдаться и с трудом выговорила:

- Ты летел, чтобы услышать, что безразличен мне? Почти сутки в пути, чтобы убедиться, что я тут тоскую по Йену? Я тебя не отпущу.

- Что? - Волоран обернулся и замер. Ему показалось, он ослышался.

Милиана стояла напротив в одной лишь тонкой просвечивающей сорочке. Бледная кожа, выпирающие ключицы, худоба, граничащая с истощением.

- Что ты с собой сделала? - разозлился он. - Ты уже даже не жеребенок фадира, ты... просто жердь.

Она словно не услышала этих обидных слов и продолжила:

- Когда-то я сказала, что могу стоять перед тобой голой, а ты и бровью не поведешь. Помнишь, ты тогда ответил, что предлагал мне кольцо, собираясь сделать своей. Ну, так смотри. Вот она я. Во всей красе. Вызываю отвращение?

- Ты...

- Была ли я с твоим братом, мечтая о тебе? Да. Жалею ли об этом? Да. Осталась бы снова в келье Йена, после разрушения Клетки? Да. Я совершила много ошибок. Но одно сделала правильно - в ту ночь у меня хватило ума не убежать от него - нелюбимого, к тебе - единственному на свете. Потому что, если бы я это сделала...

Она прижала судорожно стиснутые кулаки к глазам и прошептала:

- Уходи.

Волоран стоял напротив и молчал. Некоторое время он просто смотрел на худую девушку в длинной сорочке, с растрепавшимися тяжелыми косами и одеялом, лежащим у тонких ног, а потом сделал шаг вперед и твердо сказал:

- Нет.

19 ноября 2012 года - 6 марта 2013 года

245