Колибри - Лавирль Спенсер

С колотящимся сердцем, набравшись смелости, она спросила:

– Что еще вы слышали?

– Ничего. Только его замечания о туфлях. Мисс Абигейл подавила вздох облегчения. Дэвид умоляюще посмотрел на нее и сказал:

– Он теперь уехал, и мы можем забыть о нем, – Да, – согласилась мисс Абигейл.

Но где-то внутри у нее осталось неприятное чувство, не позволившее ей взглянуть в глаза Дэвиду, так как она знала: до конца жизни она будет помнить Джесси Дюфрейна. Она попробовала разрядить атмосферу:

– Давайте поговорим о более приятных вещах. Расскажите мне о Востоке.

– Вы там никогда не бывали?

– Нет. Я не ездила дальше Денвера, я была в нем только два раза, еще ребенком.

– Восток... – Дэвид на секунду задумался. – Что ж, на Востоке есть абсолютно все, что душе угодно. Повсюду фабрики, производящие все, особенно с тех пор, как кончилась война. Новейшие новшества и величайшие изобретения. Вы знаете, что человек по имени Лайман Блейк из Массачусетса изобрел швейную машинку для пришивания подметок к туфлям?

– Нет, не знаю, но думаю, он достоин благодарности за это чудесное изобретение.

Мисс Абигейл поняла, что ей до смерти надоел этот разговор.

– На Востоке есть все только-только появившиеся современные достижения прогресса, включая суфражизм, дающий женщинам возможность голосовать за их бредовые идеи и поощряющий такие диковинные игры как женский теннис. Да, на Востоке не все глад– Ко5– закончил он, давая понять, что он думает о женщинах, играющих в теннис.

– О суфражистской ассоциации мисс Стентон я, конечно, слышала, но что такое теннис?

– Уверяю вас, ничего особенного, мисс Абигейл, – с отвращением проговорил он. – Да это самая... самая неприличная возня, какую когда-либо изобретали во Франции! Женщины с серьезным видом бегают и... истекают потом, колотя по мячикам этими ракетками с жилами.

– Это похоже на индейскую игру в мяч.

– От нецивилизованного дикаря такого вполне можно ожидать, но женщинам с Востока должно быть прекрасно известно, что носить укороченные подолы, укороченные рукава и носиться как... это просто отвратительно! Они потеряли всякое чувство приличия. Некоторые даже пьют спиртное! Женщины с Запада намного более симпатичны мне. Они по-прежнему придерживаются старых правил поведения, и с помощью своих денег я попытаюсь поддержать существующее положение вещей. Претенциозные идеи Востока пусть остаются там, где им место.

Произнося эту тираду, он ни разу не запнулся.

Предмет обсуждения привел мисс Абигейл в негодование. Она сидела на качелях, слегка покачиваясь, и внезапно поймала себя на том, что сравнивает мнение Дэвида Мелчера с мнением Джесси Дюфрейна, который много раз увещевал ее, чтобы она забыла о своей благовоспитанности и чопорности. Она вспомнила тот день в горах, когда он снял с нее шляпу, посмеиваясь над ее застегнутыми намокшими манжетами. Она нарисовала в воображении его смуглую руку, наливающую шампанское, и вспомнила чувство легкости и свободы, когда оно побежало по ее жилам. А потом была неприличная ссора на стуле в кухне, а потом Джесси сказал, что она нравится ему в этой старой выцветшей юбке...

– ...вы согласны, мисс Абигейл?

Она вышла из задумчивости и поняла, что Дэвид все еще распинается о добродетелях западных женщин, в то время как она витала в облаках, размышляя о Джесси и сравнивая его – да еще в выгодном свете! – с Дэвидом.

– Ах, разумеется, – она выпрямилась, – я полностью согласна, вне всяких сомнений.

Но она сомневалась даже в том знает ли, с чем соглашается. Неужели память о Джесси будет неотступно преследовать ее?

По-видимому, она согласилась встретиться с ним завтра в час дня, потому что Дэвид встал с качелей и пошел к двери, а мисс Абигейл последовала за ним.

Он спустился на одну ступеньку, повернулся, громко прокашлялся, снова поднялся, неуверенно нащупал руку мисс Абигейл, поцеловал ее и быстро ретировался.

– Спокойной ночи, мисс Абигейл.

– Спасибо за ужин, мистер Мелчер.

Провожая его взглядом, мисс Абигейл почему-то захотела, чтобы он больше не кашлял, не нащупывал руку для поцелуя, и вообще, чтобы целовал не руку! Она хотела, чтобы он поцеловал ее в губы, и чтобы его поцелуй оказался намного лучше поцелуя Джесси Дюфрейна.

В доме стояла мертвая тишина.

Войдя, она даже не стала зажигать лампу, безразличная ко всему и разочарованная. Она поднесла тыльную сторону ладони, куда ее поцеловал Дэвид, к губам, пытаясь вспомнить, что она почувствовала при этом. Дэвид Мелчер с чистым сердцем восторгался ею – она была уверена в этом. Невольно она сравнивала поступки и манеры Дэвида и Джесси Дюфрейна. Почему, даже уехав, Джесси обладал властью возвращаться к ней? И в самые неудобные моменты? Вместо того, чтобы наслаждаться произведенным на Дэвида впечатлением, мисс Абигейл была занята бесконечным сопоставлением двух мужчин, причем Джесси все время выходил победителем. За эти два дивных дня, что ей предстоит провести с Дэвидом, ей хотелось убедиться, что он совершенный, безупречный, несравненный. Но Джесси не давал этого сделать. Джесси царил везде.

Даже здесь, в своем доме, из которого он ушел, она прислушивалась, надеясь услышать его дыхание или скрип кровати под ним. Возможно, заняв свою старую комнату, она сможет изгнать его дух. Но когда она вошла, ее охватило чувство пустоты: ее «грабителя» там не было. Пустая кровать была темна. Тишина становилась пугающей. Мисс Абигейл опустилась на край кровати и остро ощутила отсутствие Джесси: одиночество и грусть были сильнее, чем после смерти отца.

Она скорчилась и ударила маленьким кулачком по подушке, на которой совсем недавно лежал Джесси, и зло закричала:

– Убирайся из моего дома, Джесси Дюфрейн!

Только его не было здесь.

Она снова ударила по подушке. Ее изящный кулачок произвел в тишине глухой звук одиночества. Он ушел, в отчаянии подумала она. Он ушел. Как она могла так привыкнуть к нему, что его отсутствие кажется настоящей пустотой? Мисс Абигейл захотела, чтобы ее жизнь вернулась в то русло, каким она текла до появления Джесси. Она хотела, чтобы в ее жизнь вошел человек вроде Дэвида Мелчера, с которым у нее были бы привычно вежливые, благоразумные отношения. Но ничего этого не было, она сокрушенно уперлась руками в мягкие подушки Джесси, словно не могла поверить в его отсутствие, ссутулилась и поникла головой, погруженная во мрак.

– Черт бы тебя побрал, Джесси! – закричала она в темноту. – Зачем ты пришел сюда?

Рыдая, она рухнула на кровать и принялась исступленно перекатываться по ней, обхватив его подушку руками.

ГЛАВА 18

На следующее утро Эбби забыла, что в доме никого нет. Она потянулась и перевернулась, придумывая, что приготовить Джесси на завтрак. Поняв свою ошибку, она резко села и оглянулась вокруг. Она снова была в своей спальне – одна.