ЖЕРНОВА ИСТОРИИ - Андрей Колганов

Пойти к Трилиссеру? Помнится, в прошлую нашу встречу он был прямо-таки преисполнен красноречия, горя желанием заполучить меня к себе… в качестве внештатного консультанта. То есть без ставки и, соответственно, без зарплаты. Так, что-нибудь из своих фондов обещал подкидывать время от времени. Да и сама мысль устроиться к нему пришла мне в голову скорее от отчаяния, - не сразу сообразил, что в этом случае сам суну голову в пасть, ибо над Трилиссером начальник кто? Правильно, Ягода. А оно мне надо?

Все, что смог пообещать мне Михаил Евграфович Лагутин - время от времени снабжать меня работенкой по переводу документов или составлению обзоров иностранной прессы для Исполкома Коминтерна.

Разговор с Лазарем Шацкиным тоже особых результатов не дал. Он сейчас формально никаких руководящих постов не занимал - учился. Совет он мне, впрочем, дал:

- Слушай, а поговори с Дзержинским. Мировой мужик! Думаю, с ним можно будет сговориться о работе в ВСНХ.

- Так прямо пойти и поговорить? - тут уж не надо изображать скепсис в голосе, он прямо из меня так и сочится.

- Конечно! - комсомольский вожак полон энтузиазма. Видимо, Феликс Эдмундович и вправду ему сильно приглянулся. - Запишись на прием, и все дела!

Тем временем и вторая неделя подошла к концу. Все, теперь попадаю в положение безработного. Пойти, что ли, зарегистрироваться на биржу труда? Кроме выходного пособия весь мой золотовалютный запас - хорошо, если шесть или семь червонцев наберется бумажками, да две золотые монеты по червонцу. А там пособие дают. Слезы, конечно, а не пособие, но с пустыми карманами и пустым желудком будешь рад и этому.

От нечего делать перелистываю подшивки газет, за прошедший месяц с лишним, пока мотался по Дальнему Востоку и закруглял дела в наркомате. Интересная заметка: "Скандал в английском парламенте". Запрос о фальшивых документах, полученных майором Мортоном от Рижской резидентуры MI-6. Так-так, похоже, одна из моих берлинских анонимок дошла-таки до нужного адресата. О! И выборы лейбористы не проиграли, хотя и получили в парламенте на несколько мест меньше! Так, может быть, не будет и налета на АРКОС, и "военной тревоги" 1927 года? Ладно, поживем - увидим.

Однако собственную растерянность от себя не скроешь. Что же, ты думал, дорогой, что и дальше будешь безнаказанно швыряться камушками из-за угла? И никто ничего не прочухает, и ответную шпильку тебе в одно место не всунет? Поиграл - и будет. Game over.

Да, планы у тебя были наполеоновские. Попаданец, блин, весь сочащийся послезнанием, аж из ушей лезет. И чего же ты вообще успел добиться с этим своим послезнанием? Ну, расшевелил осиное гнездо, ну сумел немного перетрясти картошку в мешке. А толку-то? Все псу под хвост. Хоть волком вой…

На меня неумолимо накатывала депрессия. Хотелось плюнуть на все, ничего вообще не предпринимать, ни о чем не думать - но мысли настырно лезли в башку, и упорно крутились вокруг осознания собственной никчемности.

И в таком состоянии меня угораздило пойти на свидание с Лидой! Но и это еще не все - я скатился до того, что начал плакаться ей в жилетку. Послушав эти излияния несколько минут, она резко развернулась и залепила мне хлесткую пощечину. Ого! А ручка-то у нее тяжелая. Не будь я хоть немного тренирован, такой пощечиной можно было бы и с ног сбить!

- Ты что сопли распустил! - зашипела она, как дикая кошка. - Или ты не мужик вовсе?! - В этом состоянии она была чудо, как хороша. На щеках румянец, волосы растрепались, глазищи карие сверкают, как топазы темно-коньячного оттенка. Искренне любуюсь ею, несмотря на совершенно не подходящие для этого обстоятельства.

- Пошел вон, размазня! - этот крик отрезвляет, и заставляет оторваться от любования моей комсомолкой. - И не появляйся мне на глаза, пока не научишься вести себя по-мужски!

Вот это называется - влип! Сопли я, конечно, фигурально выражаясь, подобрал. Но дальше-то что делать? От полного отчаяния совершаю два поступка. Во-первых, выстояв со второго захода очередь на биржу труда, регистрируюсь как безработный. Во-вторых, в секретариате председателя ВСНХ записываюсь на прием к Дзержинскому. Ничего так, по-божески. Через два с половиной месяца подойдет моя очередь.

В отчаянии вспоминаю про свой Зауэр. Нет, вовсе не затем, зачем вы подумали. Как бы я ни был плох, но до суицидальных намерений еще не докатился. Решаю просто пойти в тир, пострелять, хоть немного отвлечься.

В динамовском тире у барьера двое стрелков. Один кажется мне чем-то знакомым. Старенькая потертая кожаная куртках, кожаная шоферская кепка, в руках два Люгера… Ну, точно, он. "Дед"!

- Здравствуйте, дедушка! - что-то подтолкнуло меня немжно съерничать.

"Дед" резво оборачивается, "срисовывает" меня взглядом…

- А, Виктор Валентинович! - приветствует он меня, нимало не смущаясь моей подколкой. А, впрочем, как же мне еще к нему обращаться, раз имени своего он так и не назвал? - Здравия желаю. Ну, как ваши успехи?

Мне сейчас не до демонстрации успехов, но и отказываться причин не вижу.

- Если освободите место у барьера, постараюсь продемонстрировать.

Повинуясь жесту "деда", второй стрелок вместе с ним отходит в сторону. Чувствую, как моя кровь потихоньку закипает от впрыснутого в нее адреналина. Зауэр вылетает из кобуры, левая подхватывает рукоять снизу, глаза цепляют мишень… Бах! Бах! Бочком, бочком в сторону… Еще выстрел, еще - уже по следующей мишени…

Выкидываю опустевшую обойму прямо на пол, не переставая двигаться приставными шагами, всаживаю в рукоять следующую, и снова под сводами подвала динамовского тира раскатисто звучат выстрелы…

- Ну, что же, - выдает свое суждение "дед" после осмотра мишеней, - коли будешь тренироваться, то, может, и выйдет из тебя толк. - И тут же, без перехода. - А что невесел? Или иной похвалы ожидал? Так ее еще заслужить надо.

- Не в похвале дело, - качаю головой. - Без работы остался. И другой пока не предвидится.

- Что ж так? И Красин не помог?

Про Красина-то он откуда… Впрочем, учитывая его предполагаемую ведомственную принадлежность, pourquoi pas?

- Красин тоже под богом ходит, - отвечаю.

- Вот даже как… Все равно, нос не вешай. И вспоминай почаще, что под лежачий камень вода не течет. Найдешь ты работу по себе. - "Дед" говорит уверенно, как будто и вправду знает, что работу я ищу не абы какую, а чтобы иметь возможность исполнить то, что намеревался. А "дед" продолжает:

- Ты сначала пойми, чего ты хочешь, и с чем к людям пойдешь. Тогда, может, что-нибудь и получится. Когда ясно станет, к чему ты для людей годен.

Весь вечер я прокручивал в голове эти немудрящие слова. А ведь "дед", по большому счету прав. Главная-то сила моя не в должности, а в людях. Только с людьми и через людей можно воплотить хотя бы что-нибудь из моих замыслов. Но пока… Более-менее человеческие отношения у меня установились лишь с Лидой Лагутиной, да с Лазарем Шацкиным. Но и то, с Лидой вон как вышло. Гляди-ка, ведь единственное мое дело, которое хотя бы как-то движется, оно ведь как раз на Лазаре и держится. И на его комсомольцах. Сам-то ведь пока мелкими интрижками пробавлялся. Ну, пусть не мелкими. Но чтобы закрепить достигнутое с их помощью, нужно, что называется, "идти в люди". Вот только в эти "люди" с улицы не особо и пойдешь…

Дьявольщина! Что же делать? Тупик…

Конец первой части.

ВТОРАЯ ЧАСТЬ

Глава 28. Я становлюсь позвоночным

Когда читаешь про безработицу, или видишь очередь на биржу труда, или даже смотришь в растерянные глаза сотрудников, попавших под сокращение - это одно. Когда сам не можешь найти работу, простаиваешь многочасовые очереди, чтобы отметиться на бирже труда и получить крохи пособия по безработице, когда начинаешь считать копейки и экономить на всем - это совсем другое.

Впрочем, совсем отчаянным мое положение назвать было нельзя. Отец Лиды, как и обещал, все-таки подкинул одну работенку с переводом. Какой-никакой, а заработок. Да и Рязанов помог. Несколько лекций, прочитанных по его протекции, не так уж давно помогли мне заработать на покупку пистолетов в Берлине. И теперь он не оставил меня в беде. Хвалил даже, за мое изложение студентам основ метода К.Маркса в "Капитале".

- Вот бы вам с Рубиным встретиться! - восклицал он. - Такого знатока метода Маркса еще поискать. Но как я не бьюсь, но пока Исаака Ильича из рук ОГПУ выцарапать не удается. Чертов позёр! И надо же было ему изображать активную политическую деятельность Бунда! Ах, как жаль! - и тут же, снова обращаясь непосредственно ко мне, - А вы бы не согласились читать у нас в Комакадемии лекции на постоянной основе? Зарплата у нас, конечно, не такая большая, как на руководящей должности в наркомате, но уж всяко лучше, чем прозябать на бирже труда!

Пойти, что ли, к Рязанову? Раз уж он о моих знаниях по методу "Капитала" так хорошо отзывается, и к себе прямо заманивает. Но ведь с преподавательской должности мои задумки будет осуществлять не так уж и легко. Хотя… Лишней преподавательская работа не будет. Ведь здесь - молодежь. Плохо только, что не умею я легко с людьми отношения налаживать. Вон уже сколько студентов подходили ко мне после лекций, интересовались, спорили, - а ни с одним прочные контакты не завязались.