Ведьмы из Эсткарпа - Андре Нортон

Мы? Значит, речь шла и о ней? В этом Исмей сомневалась.

— Мой господин говорит, что в Долинах уже безопасно и с охраной замка справится горстка воинов. Исмей… Такая возможность! Поторопись, сестра, надо порыться в сундуках, чтобы не посрамить нашего господина.

Уж я — то и так знаю, что найду в своем сундуке, безрадостно подумала Исмей. Только, похоже, ее и впрямь берут с собой. Словно вспыхнула она от радости, как утром, войдя в сад собирать урожай.

Никогда не была Аннет ей подругой, но ни в чем не смогла бы укорить ее Исмей в оставшиеся до отъезда дни. Уж одеваться-то Аннет умела, и из нескольких кусков красивой ткани, что достались Исмей от матери, сшила ей два платья, понаряднее тех, что приходилось той носить. И когда утром, перед отъездом, глянула она в полированный металлический диск, служивший ей зеркалом, то решила, что и в самом деле неплохо выглядит.

Исмей никогда не была изящной, как Аннет, и не стремилась к этому. Лицо ее сужалось от скул к острому подбородку, а рот был слишком велик для такого лица. Нос… слишком уж высока была переносица. И глаза совсем обычные, разве что иногда казались они зелеными, а иногда карими. Волосы, правда, были густые, но не золотые и не черные, как смоль, а просто каштановые, а кожа, и без того смуглая, еще и покрылась загаром от постоянной работы в саду: этим летом Исмей старалась бывать там побольше. Она была слишком рослой для женщины и прекрасно знала об этом. Но новое платье только подчеркивало в ней женственность. Странным золотистым цветом отливала ткань, словно… Исмей достала шкатулку, тоже наследство от матери, и вынула из нее небольшой амулет. И правда, одинаковый оттенок был у платья и янтарного талисмана.

Маленькая фигурка, истертая от старости, обращала на себя внимание не тонкой резьбой, а необыкновенно теплым цветом. Найдя подходящую тесемку, Исмей продела ее в ушко и завязала на шее.

На всякий случай заправила талисман за шнуровку нижней рубахи. Платье было сшито с раздвоенной юбкой для верховой езды, но неискушенной Исмей оно казалось чуть ли не бальным.

В дороге она все время держалась настороже, но даже соседство Аннет не тревожило ее теперь. Гирерд со своим маршалом ехал впереди, прочие домочадцы тянулись следом. Верховые сдерживали коней, пешие торопились, зная, что ярмарка возместит им усталость.

Выехали они из замка на рассвете, а к полудню добрались уже до низовьев своей долины и пообедали там, не разжигая огня. Вечером они достигли пределов долины Фин и разбили шатры рядом с отрядом Властителя Мартовой горы, ехавшего с госпожой своей, дочерью и свитой. Много было вокруг суеты, новостей и слухов.

Исмей слушала и по преимуществу помалкивала. Но одна из услышанных новостей заставила ее призадуматься. Дочь Властителя, госпожа Дайрина, застенчиво поведала свои надежды Исмей: оказалось, что она мечтает встретить на ярмарке будущего мужа.

— Госпожа мать моя, — выложила она окончательное доказательство, — перед войной отправилась на ярмарку в порт Ульмс… а тамошняя ярмарка куда более знаменита, чем здешняя, даже высочайшие из Властителей приезжают туда. Там-то и приметил ее мой отец и, прежде чем уехать, переговорил тогда с будущим тестем. Все уладилось быстро, и к Средзимью они уже поженились.

— Желаю и тебе подобной удачи, — рассеянно ответила Исмей, занятая собственными думами. Так вот зачем Аннет и Гирерд взяли ее с собой. Но кто польстится на бесприданницу?

Найти себе пару! Половина Властителей и их наследников пали в боях, и многим благородным девицам уже не найти мужей. Ну, а если подвернется один из тех, без щита, пришельцев без рода и племени? В своей долине слыхали они о таких, кто, хотя не давала на это им права благородная кровь, захватывал опустевшие замки, объявлял себя властителем. И никто не дерзал оспорить их права. Только такой самозваный господин будет торговаться, выбирая жену. Конечно, ему нужно звонкое имя, но и приданое тоже. Но, может быть, кому-то нужно только имя? Исмей оживилась. Что, если… произойдет неожиданное?

Она подумала о родной твердыне Верхней Долины. Теперь там хозяйка Аннет и нечему удерживать ее в родном доме, если судьба предоставит такую возможность.

Ярмарка располагалась там же, где и раньше, у высокого пилона из серого камня. Издревле разбивали ее здесь, даже когда люди Высокого Халлака еще не пришли в эту долину. А прежние жители исчезли задолго до появления в этих местах народа Долин.

Но оставшиеся после них развалины обладали странной силой, что тревожило новый народ. Случалось, глубокая молитва в таких местах высвобождала такое, что не всякому удавалось одолеть. Поэтому перед такими сооружениями трепетали и поклонялись им. И все прибывавшие теперь в Фин главы родов собрались у пилона и, положив руки на серый камень, поклялись, что никто, никакая рознь, ни вражда не заставят их нарушить мир на ярмарке.

Лавки купцов широкой дугой окружали пилон. Поодаль, на поле, желтом от оставшейся стерни, разбили свои шатры и палатки гости. Туда-то и направились жители Верхней Долины, чтобы разместиться.

— Десять купцов с флагами, сестрица! — раскрасневшаяся, сияющая Аннет хлопнула перчатками по руке, — может быть, некоторые даже из Ульмса. Только подумай!

Действительно, давно в верхних долинах не видели купцов этой гильдии. Как и все остальные, Исмей тоже стремилась без промедления заглянуть в лавки; и хотя платить ей, собственно, было нечем, хотелось просто подивиться, полюбоваться товаром, потешить взгляд, чтобы было что вспомнить в однообразии грядущих будней. Они и не ожидали застать на этой ярмарке купцов с флагами.

Аннет, Исмей и две дамы с Мартовой горы отправились по лавкам. Конечно, после долгой войны и без привоза из-за моря не слишком богат был выбор товаров, да и цены кусались.

У властительницы Мартовой горы был с собою серебряный диск, который собиралась она отдать за ткани. Он был предназначен, гордо шепнула Исмей госпожа Дайрина, для покупки отреза ей на венчальное платье. Тратить подобную сумму можно было лишь после долгого торга, внимательно рассмотрев товар.

Они перебрали несколько штук тяжелой шелковой ткани. Новой не было, на некоторых даже виднелись следы иглы. Военная добыча, подумала Исмей, отбитая, должно быть, у неприятеля. Ей понравилась расцветка одной, но про себя она решила, что платье из такой ткани она бы носить не стала — кто знает, что случилось с прежней владелицей.

Были там кружева, тоже ношеные. Были и подешевле и подороже. Тонким было плетение, и цвета хороши. Узнала Исмей и некоторые краски, знакомые по собственным опытам. Захотелось ей этих кружев даже больше, чем тканей, над которыми все еще хлопотала госпожа Мартовой горы.