Всё будет по-моему! Арка 6 - Wing-Span
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поколебавшись, старейшина уважительно поклонилась и отлетела, обречённо поникнув, будто только что утратила нечто сокровенное для своего сердечка.
Остальные прекрасные суккубы тоже расстроенно завздыхали, кусая пухлые губки.
Жазель и сама бы с удовольствием отправилась захватить столь лакомую добычу, однако сдержалась, потому что раньше уже сталкивалась с помутнением рассудка на почве безумной страсти к одарённому мужчине, из-за чего до сих пор не может простить себя. К тому же она всё-таки матриарх семьи: ей нельзя показывать плохой пример своим сёстрам, иначе в будущем это может обернуться катастрофой. Но главное, она питала уверенность, что её дочь обязательно поймает источник всеобщего помутнения!
…
Неимоверной красоты золотоглазая демоница летала по лесу на чудовищной скорости и выискивала добычу. На самом деле она уже встретила несколько молодых людей, но стоило ей учуять их «аромат гениальности», как девушку выворачивало наизнанку, и она улетала прочь. Дочь великого матриарха лучше откусит собственный хвост, чем сделает своей первой добычей такой сброд, и уж тем более она не отдаст им свою невинность.
Внезапно суккуб почувствовала упоительный аромат, столь чистый и утончённый, что глаза заволакивало пеленой, ноги становились ватными, а сердечко пело от счастья. Вспорхнув повыше, Руру завороженно уставилась в направлении «чёрной дыры» — источника столь совершенных эманаций, что душа возносится в рай.
«Легендарный цветочек в зловонном болоте… Как ты тут вырос, моя прелесть? Ах, неважно! Кем бы ты ни был, я стану твоим новым солнышком, сладенький!» — пообещала себе Астарта с фанатичным блеском в глазах и устремилась в его направлении.
…
Кён и не подозревал, что «Вспышкой тьмы» спас жизнь многим молодым людям, при этом став центром внимания всех имперских суккубов.
«Хо-о-о-ох! Мой господин, я вас нашла!» — с влажными от счастья глазами пропищала суккуб в полупрозрачном зелёном нижнем белье. Любого мужчину мгновенно бы бросило в жар от столь манящего зрелища.
Ощутив развитие демоницы — император 2-й ступени — Лавр выругался и сразу же взорвал под ногами ещё одну демоническую медицину. Приближающуюся противницу парень поприветствовал «Разрезом тьмы» в голову.
— ВЖУХ~
С игривой улыбкой суккуб попыталась остановить лезвие голыми руками, всё-таки юноша казался ей безобиднее мурашки, каким бы одарённым он ни был. Однако о своём решении глупышка сразу же пожалела: меч вывихнул ей руку, а тьма заставила кожу пузыриться и гореть от невыносимой боли.
«Ха-а-аа-а! Как бо-о-оо-ольно! Как жжётся-а-аа-аа-а!» — в агонии закричала демоница, жалобно всхлипывая. Она вызывала инстинктивное желание обнять и утешить.
Однако Кён лишь холодно усмехнулся. По его мнению, попытка похитить и поработить, лишив жертву рассудка, мало чем отличается от покушения на жизнь. Вот почему ненависть к принцессе Каре до сих пор таилась в сердце парня. И тот факт, что её изнасиловал Сруль, а она выносила ему ребёнка, до сих пор не даровал ей полного прощения.
К слову, Лавр знал, что Кара — демон гнева, а суккубы — демоны похоти. Они из разных видов, и хотя их легко можно перепутать, разница всё же есть: у неё нет крыльев, рога другой формы, а её хвостик — это не оружие, а уязвимость. У неё нет чутья на одарённость. К тому же её «взгляд очарования» хоть и похож на тот, что используют суккубы, но действует иначе. Если духовная атака демонов похоти пробуждает в человеке страсть и желание, то у Кары она как бы противоположная — заставляет жертву влюбиться до беспамятства, что перетекает в хроническую любовь, коей парень до сих пор страдает к Каре и Дине, правда, в более извращённой форме.
Насколько Кён знал, эта способность Кары не присуща всем демонам гнева, а лишь одной небольшой их ветви. У парня даже возникла теория, что когда-то давно у одного из суккубов появилась на свет девочка, но та родилась не суккубом, и поэтому её способность мутировала на противоположную, однако не ослабла при этом, а в каком-то смысле стала гораздо опаснее, ведь влюбить — это почти то же самое, что поработить. Суккубам же гораздо сложнее добиться покорности, ведь жертвы «взгляда очарования» порой превращаются в одержимых желанием неконтролируемых безумцев. Зато эта способность гораздо лучше подходит для выкачки жизненных соков посредством секса, тогда как с влюблённостью всё гораздо сложнее, ведь, как известно, любовь отнюдь не то же самое, что похоть. Можно девушку любить, но совершенно не хотеть с нею интимной близости.
Как только юноша пустился наутёк, суккуб в зелёном нижнем белье погналась за ним, без капли затаённой обиды и ненависти умоляя его остановиться: «Н-нет! Не убегай, мой господин! Ха-аа-а-ах…» — она вынула из серёжки лечебную мазь и выдавила её на повреждённую кисть. Пузыри исчезали на глазах. Качество у этой лечебной мази невероятное.
В мгновение ока демоница оказалась перед юношей и обвила его водными путами, крепко прижалась к нему всем телом, и вспорхнула с ним высоко в небо. Он сопротивлялся и свирепо рычал, а ещё почему-то весил полтонны… Ну да ладно. Сегодня девушка узнала, что пухленькие косматые мальчики как раз в её вкусе. Главное, он теперь принадлежит ей!
Кён проводил взглядом суккуба, улетающего в обнимку с бурым медведем, не забыв отдать честь своей косолапой замене: «Михалыч, твоя жертва не будет напрасной. Если еще и оставишь ей потомство, то буду только рад за тебя.»
Лавр продолжил мчаться к Юноне, на сей раз создав двух клонов, которые бежали в километре от него. Если на него нападут, он просто телепортируется на ближайшего клона и продолжит путь. Перемещение на такое короткое расстояние вряд ли будет кем-либо замечено на большой карте леса.
Однако где-то Кён просчитался, потому что уже через несколько секунд на каждого из клонов напало по несколько суккубов, а ещё чуть позже к нему самому с неба спустился рогатый император 3-й ступени в соблазнительном пеньюаре.
{Да вы, блядь, издеваетесь!} — выругался про себя Кён.
Через формацию он услышал звонкий голосок Эльзы:
«Ха-а-ах! Я почувствовала кого-то рогатого, пролетевшего над моей головой!»
{«Да ладно?! Не может быть! Как ты заметила?!»} — ехидно переспросил Кён.
«Что за тон? К чему ты клонишь?» — Стоун так
