Безумный курортный роман или чокнутый Ромка с курорта - Диана Ольховицкая

запись с камеры и вышвырну обоих, как сраных котов! На бирже труда из таких очередь стоит.

В ответ послышались виноватые, оправдывающиеся голоса охранников. Но слов Женька не разобрала.

- Охренели, уроды?!! – раненым львом взревел «поручик». - Совсем страх потеряли – начальству в лицо факи совать?! Какая еще девушка? Где она стоит?

Следом хлопнула дверь.

«Он идет ко мне!» - испуганно поняла Женька и инстинктивно окинула взглядом свое отражение в зеркальной стене.

Удивительно, но выглядела она вполне прилично. Сарафанчик не смотрелся ни грязным, ни мятым. Наоборот – красиво облегал грудь и мягко струился по бедрам, ненавязчиво подчеркивая все, что нужно подчеркнуть. Да, не смотря на забег по кустам, прыжки через забор, валяния на морской гальке и прочая, прочая, прочая.

«Фирма есть фирма!» - одобрительно улыбнулась Женька и повела взгляд выше.

С прической тоже все было в полном порядке: золотистые прядки растрепались так живописно, будто их не менее часа укладывали в дорогом салоне. Глаза блестели, щеки горели румянцем, припухшие от поцелуев губы казались невероятно сексуальными – никаким силиконом такого эффекта не добиться!

Начальник охраны показался из-за будки.

- Это вы тут пальцы… - начал он недовольно, но вдруг вцепился взглядом в Женьку, словно фотографируя ее целиком.

Она непроизвольно подняла голову и расправила плечи. Перед Женькой был ее классический мужской типаж, точнее один из его вариантов. Мозг считал это сразу, интуитивно. И так же автоматом включилась нужная программа поведения.

- Что я? – Женька небрежно отбросила лезущий на глаза локон и улыбнулась краешком губ, якобы оказывая любезность: - Вы что-то хотели?

- Да, хотел! – расцвел «поручик», послушно подхватывая сценарий. – Хотел узнать, как вам отдыхается в нашем пансионате! Все ли устраивает? Не обижает ли кто?

Женька благосклонно заверила, что у нее претензий нет.

- А что скажете про Сочи? – еще больше воодушевился начальник охраны. Его взгляд сверкнул огнем и еле заметно скользнул в Женькино декольте: - Готов поспорить, вы еще толком ничего не видели! Официальные экскурсии – ни о чем.

Он шагнул ближе, взял Женькину руку в свою, якобы желая поднести к губам. Но вместо этого просто погладил пальцы.

- Хотите увлекательную морскую прогулку вдоль побережья? – горячо проговорил он. - Ночью? Все достопримечательности, тайны и легенды сразу. Купание в открытом море, на глубине…

Женька стояла молча и обдумывала варианты отказа, выбирая из них наиболее изящный, как вдруг краем глаза заметила Ромку. Он вышел из магазина и остановился чуть дальше. Бросил взгляд на Женьку, на холеного «поручика», потом посмотрел на свое отражение в зеркальной панели и криво усмехнулся.

Видок у него, действительно, был еще тот: мятая рубашка, без нескольких пуговиц, завязанная на животе узлом, грязные шорты с отчетливым зелеными и темно-бордовыми полосами – кровь? Волосы Ромки стояли дыбом, скулу украшал свежий синяк.

Женька поймала его взгляд в зеркале: так он смотрел тогда – на нее с Максом. И с каждым мгновением мед в глазах все густел и густел, превращаясь… С этим нужно было что-то делать! Немедленно!

Женька растянула рот в глупой улыбке и обернулась к Ромке:

- О! Наконец-то!! Ром, колбасы купил?

Тот молча кивнул. Губы его были сжаты, лоб нахмурен.

- И чего стоишь?! – возмутилась Женька. – Дай сюда!

Ромка также молча достал из пакета салями и протянул подруге. Одна Женькина рука все еще оставалась в плену начальника охраны, зато вторая была свободна. Но Женька ей не воспользовалась!

Она улыбнулась еще шире и сделала то, что не делала уже лет двадцать: нагнулась, потянулась к колбасе, зубами оторвала пленку с надрезанного конца и откусила здоровенный кусок.

- Фкуфно как! – тщательно жуя, прокомментировала Женька с полным ртом. – Обофаю фалями!

Потом взглянула на обалдевшего «поручика»:

- Фы хотели палеф пофмотреть? Фот!

И сложив руку в неприличном жесте, помахала верхней фалангой:

- Фидите, как я могу? А никто так больфе не мофет!

- Тьфу ты… - выдохнул он, отпуская ее ладонь. Потом посмотрел на Ромку и опять на жующую Женьку. Взгляд начальника охраны резко стал безэмоциональным и даже уставшим:

- Напомните, до какого числа у вас путевка?

- Ифе фетыре дня офталось! – сообщила Женька, опять откусывая колбасу, прямо из Ромкиных рук.

- Дети! Христом-Богом прошу, не разнесите пансионат! К нам на днях проверка должна нагрянуть…

Он махнул рукой, развернулся и исчез за углом будки охраны.

Ромка молча завернул колбасу пленкой и убрал в пакет. Женька опять поймала его взгляд – странный он был: задумчивый и даже слегка грустный. Но за руку взял. По-прежнему не проронив ни слова.

«Ревнует! – поняла Женька и обиженно засопела. – Ромка, конечно, замечательный… самый лучший в мире! Но ревнует… в прямом смысле к каждому столбу! Я не виновата, что на меня обращают внимание мужчины. И с этим «поручиком» не заигрывала. Наоборот, полной дурой себя выставила. Все ради Ромки! А ему все не так».

Они брели за руки по уже начинающей оживать территории: по дорожкам трусили рысцой поклонники ЗОЖ, со стороны моря бодро шагали ранние купальщики с наброшенными на плечи мокрыми полотенцами.

Толстый дядька колдовал с инструментами над поливочной трубой газона, потом подергал ее рукой, одобрительно крякнул и включил воду. Женьке с Ромкой прилетели в лицо мельчайшие прохладные капельки.

- Класс! И умываться не надо! – со смехом прокомментировала Женька, стряхивая водяную пыль с челки. Ромка посмотрел на подругу и осторожно улыбнулся.

«Попустило!» – выдохнула про себя и прижалась щекой к его плечу.

Ромкин запах опять накрыл, вызывая сладкие фантазии.

«Или это потому, что у нас еще… ничего? – пришедшая догадка вызвала на щеках легкий румянец. – Ромка оттого так реагирует? У него же и вообще… давно. А тут и поцелуи, и спали на одной кровати сколько раз! Если даже до меня-жирафы дошло, то как оно ему…»

Женька сорвала с куста ярко-желтый цветок, понюхала, нервно покрутила в пальцах, бросила на Ромку таинственный взгляд из-под ресниц.

«Больше не буду отказываться! – твердо решила она. – Ромка-герой и заслужил все самое-самое!»

А следующая мысль заставила покраснеть еще сильнее:

«У меня еще никогда не было с мужчиной, который… аж так. Интересно, как оно?»

Родной корпус еще спал – нагло и безмятежно. На веранде стояла прозрачная раннеутренняя тишина. Игривое южное солнышко заглядывало в окошки, обиженно натыкаясь на плотно задернутые жалюзи.

- Спокойной ночи, Женек! – зевая, произнес Ромка