Сочинения в трех томах. Том 1 - Роберт Ханс ван Гулик

дней Линь Фань почувствует себя, как говорится, «муравьем на раскаленной сковородке».

Судья Ди кивнул:

— Когда Линь Фань узнает о наших шагах, он почует, что попал в ловушку. Он далеко от Кантона, где власть его была безгранична, к тому же почти всех своих головорезов он уже отослал. Более того, ему не известно, что у меня нет против него ни малейших доказательств. Линь Фаня заинтересует, не предоставила ли мне госпожа Лян новые факты, о которых он не подозревает, или, может, я нашел улики по контрабанде, а возможно, появились дополнительные сведения от моего коллеги из Кантона.

Надеюсь, что, терзаемый сомнениями, он станет действовать необдуманно и выдаст себя с головой. Признаться, наши шансы невелики. Но больше нам рассчитывать не на что!

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Судья наносит визит господину из Кантона.

Неожиданно в особняк судьи

приезжают две юные особы

На следующий день, после дневного заседания, судья Ди облачился в обычный синий халат и надел на голову небольшую черную шапочку. Затем он выехал в паланкине к особняку Линя в сопровождении всего лишь двух стражников.

Когда они подъезжали к большим воротам, судья Ди приподнял занавеску на окне и увидел, как десяток рабочих разбирают развалины с левой стороны. Дао Гань, сидя на куче кирпичей, руководил их работой. С того места хорошо просматривался дверной глазок, и вид у Дао Ганя был крайне довольный.

Стоило стражнику постучать, как двойные ворота распахнулись и паланкин судьи Ди был внесен в главный внутренний двор особняка Линя. Судья вышел из паланкина и увидел высокого, худого человека приятной наружности, ожидавшего его внизу у лестницы, ведущей в приемный зал. Кроме кряжистого, широкоплечего человека, в котором судья Ди угадал управляющего, не было видно никого из прислуги.

Высокорослый глубоко поклонился и заговорил бесцветным низким голосом:

— Перед вами купец Линь, по имени Фань. Не соизволит ли Ваше превосходительство пройти в мое убогое жилище?

Они поднялись по ступенькам и вошли в просторный зал, обставленный без излишеств, но со вкусом. Когда они сели в кресла из резной кости, управляющий подал чай с кантонскими засахаренными фруктами. Произошел обмен обычными любезностями. Линь Фань свободно говорил на северном диалекте, правда, с отчетливым южным акцентом. Пока они разговаривали, судья Ди незаметно разглядывал хозяина дома.

Линь Фаню, казалось, лет пятьдесят. У него было длинное лицо с жиденькими усами и серой козлиной бородкой. Особенно судью поразили его глаза — странные, застывшие, казалось, они двигались только вместе с головой. «Если бы не эти глаза, — размышлял судья, — кто бы поверил, что на совести этого вежливого, добропорядочного господина по меньшей мере десяток жестоких убийств?»

Линь Фань был одет в темный простой халат и черную куртку узорчатой ткани, какие любят кантонцы, на голове у него была домашняя шапочка из черной кисеи.

— Мой визит, — начал судья Ди, — совершенно неофициальный. Мне бы хотелось, отбросив условности, посоветоваться с вами об одном деле.

Линь Фань глубоко поклонился и сказал своим низким ровным голосом:

— Перед вами — ничтожный, безграмотный купец, но я полностью в вашем распоряжении и готов оказать посильную помощь.

— Несколько дней назад, — продолжал судья Ди, — старая дама из Кантона по фамилии Лян явилась в суд и повела долгий, сбивчивый рассказ о всяческих преступлениях, которые вы якобы совершили по отношению к ней. Позже один из моих помощников подсказал мне, что эта дама не в своем уме. Она оставила ворох документов, которые я пока еще не успел прочесть, — ведь в них лишь фантазии ее больного ума.

К сожалению, закон не позволяет мне закрыть дело, не проведя хотя бы одного официального слушания. Я решил нанести вам этот дружеский визит и в неофициальной обстановке обсудить, как разрешить это дело, чтобы мое решение как-то удовлетворило ее. Это избавило бы нас от бессмысленной траты времени. Вы понимаете, что я сейчас прибегаю к не совсем обычной процедуре, но невменяемость старой дамы столь очевидна, сколь и ваша безупречная репутация, так что я счел себя вправе прибегнуть к ней.

Линь Фань встал и низко склонился перед судьей в благодарном поклоне. Снова усевшись в кресло, он медленно покачал головой и сказал:

— Это очень, очень грустная история. Мой покойный отец был лучшим другом безвременно покинувшего нас мужа госпожи Лян. В течение многих лет я сам пытался постоянно поддерживать и укреплять узы дружбы, связавшие наши дома, хотя иногда эта обязанность казалась мучительной.

Должен сообщить Вашему превосходительству, что, пока мои дела шли в гору, дом Лян постоянно терпел убытки. Частично это объяснялось неудачами и срывами, которые нельзя было предотвратить, но отчасти и тем, что Лян Хуну — сыну старого господина — не хватало деловых качеств. Время от времени я протягивал ему руку помощи, но, очевидно, само Небо отвернулось от дома Лян. Лян Хуна убили разбойники, и управление фирмой перешло к старой госпоже. Но при ее больном рассудке она все время терпела жестокие неудачи. Затем, когда кредиторы ее прижали, она включилась в деятельность шайки контрабандистов. Но их разоблачили, и собственность семьи конфисковали.

Старая госпожа поселилась в деревне. Но ее загородный дом подожгли бандиты, которые убили ее внука и внучку, а также нескольких слуг. Хоть я и порвал отношения с семьей Лян после дела о контрабанде, подобного надругательства над близкими я вынести не мог. Я назначил солидное вознаграждение и имел счастье предоставить убийц правосудию.

Однако к этому времени в результате перенесенных потрясений рассудок госпожи Лян помутился. Она вбила себе в голову, что причиной всех несчастий являюсь я.

— С ног на голову! — вставил судья. — Вы ведь были ей преданнейшим другом!

Линь Фань согласно кивнул и вздохнул:

— Да! Ваше превосходительство понимает, как я был подавлен. Старая госпожа преследовала меня, бросала мне обвинения и настраивала людей против меня.

По секрету скажу Вашему превосходительству, что происки госпожи Лян, прежде всего, и вынудили меня уехать из Кантона на несколько лет. Ваше превосходительство поймет, в каком я оказался положении. С одной стороны, я не мог попросить суд оградить меня от ложных обвинений женщины, стоявшей во главе рода, к которому принадлежит моя жена. С другой стороны, если б я оставил обвинения безответными, это нанесло бы урон моей репутации в Кантоне. Я думал, что смогу найти покой здесь, в Пуяне, но старуха последовала за мной и обвинила меня в похищении ее внука. Его превосходительство Фэн объявил то дело закрытым. Полагаю, теперь госпожа Лян представила то же обвинение вам?

Судья Ди