Потерянная заря - Наталия И. Новохатская

второй текст также прервался на самом интересном месте. Руки чесались черкнуть в ответ: «Короче, Склифософский», но я сдержалась, что ставлю себе в заслугу.

Наконец устройство натужно завибрировало и выдало последнюю порцию с большим пробелом: «…кочующие караваны в пространство брошенных светил». Ваша Тамара меня к ним послала. Кратко. Ты этого хотела?»

Я едва успела настукать и отправить покаянный ответ: «Ни сном ни духом», как телефон разразился трелью.

– Погоди, тут что-то приехало, – вместо привета заявил Валентин. – Забудь, это ты.

– Да, это я, – ответ вылетел синхронно. – Ну и что ты хотел сказать с перерывами на технические причины? Что Лермонтов у нас не работает?

– Никоим образом, от него один моральный ущерб, – подтвердил старый друг. – Вон Александр Сергеевич, помнится, вёз плавно от станции к станции, только успевали внимать и радоваться. А этот романтик, не тем будь помянут, трясет, дергает и мобильную связь грузит непомерно.

– Принято, Михаила Юрьевича отставляем, – согласилась я. – И кого берем? Или вернемся к истокам, то бишь…

– Предлагаю новую кандидатуру, – сообщил Валентин. – Раньше имели визуально, теперь цитируем: «Словечка в простоте не скажет, всё с ужимкой!»

– Еще один Александр Сергеевич, который у нас памятник на Чистых, – опознала я мигом. – Понятно, что он говорил о тебе. Полчаса морочишь голову, нет, чтобы прямо сказать: «что тебе надобно, старче?».

– «Смилуйся, сударыня рыбка, ей с поклоном старик отвечает», – друг Валя перестроился мгновенно. – Ты права, старый друг лучше новых двух. Итак, я исполнил, привел тебе цитату, и что взамен?

– Взамен дело сделано и ответ получен, займутся в течении двух недель, – сообщила я как исправная золотая рыбка. – Но адрес больше не актуален, это из других источников, можешь забыть. Ты напрасно теребил швейцарские коды, ошибочка 404 у вас вышла.

– Ну прямо Вольф Мессинг местного разлива у нас нашелся хренов, – не остался в долгу Валентин. – Куда там двум поэтам и одному драматургу. И когда успела-то, или другие дела побоку?

– Другие дела привелись в порядок сами собой, – похвасталась я без стыда и совести. – И что тебе Тамара сказала?

– Что она не в Москве, а в роуминге, – ответил Валентин. – И денег тратить не станет.

– И это всё? – поинтересовалась я кротко. – Ничего не присовокупила?

– Ничего особенного, послала подальше и советовала обратиться к тебе, – заявил Валька с деланной обидой и повторил упрек. – Ты этого хотела?

Таким причудливым образом мы длили беседу довольно долго, и она, то есть беседа, вылилась в торжество знаний и разума. После недолгих препирательств я ознакомила Валентина с адресом, выданным Ольгой для форс-мажорного случая, друг попросил, и я не увидела в том вреда. По случаю припомнила, что перед 126-тым номером авантюристки Ирен Адлер значился мелкий штрих, какого в русской клавиатуре было не сыскать, нечто вроде запятой сверху.

– Значит, я был не так уж неправ! – восторжествовал Валентин. – Это называется «прим», наш драгоценный редактор! Ты тоже была права в догадках, я хотел сыскать комбинацию из Славич и Примоленной. Насчет Славичей девушке забыть было сложно, а покойницу Примоленную она обозначила штрихом-прим, наверное, для мнемоники, или чтобы не спутаться самой. Довольно хитроумно. Видишь ли, еще Хайдеггер говорил, что язык – это дом бытия.

– Поди ты! – не выдержала я высоты стиля. – Нынче некий Хайдеггер у нас появился. Кто таков?

– Философ был такой, тебе знать не надобно, – пояснил Отче Валя. – Но фраза хороша, как ничто… Так вот о чем, бишь я? О том, что обе вы, девицы-книгочейки шифруетесь по шаблону, при минимуме знаний разгадать несложно.

– То-то вы с Демоном на пару напрягли мобильные сети до полного коллапса, – ответила я как могла достойно.

– Браво-брависсимо, прелесть-детка! – похвалил Валька. – Всегда говорил, что с тобой сложно, но не скучно. Однако, что у нас в сухом остатке?

– Ждем обещанного, сколько положено, – я вступила в разъяснения. – А если пошлют по знакомому адресу, то скромно утрёмся. Или у тебя есть другие планы?

– Когда будут, не премину ознакомить, – церемонно отозвался Валентин.

– В таком случае спасибо – до свидания! – доложила я. – И Хайдеггеру скажи большое книгочейское спасибо.

На такой высокой ноте мы с Валентином простились, а я с удовольствием отметила, что занявшись литературно-философскими вопросами, не вспомнила множество деталей, которые могли облегчить предпринятые Валентином розыски. Так ему и надо.

2

Некоторое время у нас прошло в обычных хлопотах, Мика приступил к сборам на выезд, Миша погрузился в озерные глади, а я обратилась к любимому проекту на издательской ниве. Приятная особенность заключалась в том, что проект мог длиться до бесконечности и оказывался под рукой в любой момент. Мы с Вандой задумали создать электронную библиотеку (книжную полку) с названием «Избранный Колизей», правда, по сию пору не знали, как расставить кавычки, ну да ладно.

Кроме приятности занятия в проекте имелись сложности. Во-первых, следовало соблюсти какие-то формальности – чем неспешно занималась Ванда, подгадывая к моменту, когда материал наберется и рассортируется. Мы планировали забить свои книжные полки по основным жанрам, но с рекомендацией специалиста и краткими аннотациями. И то сказать, какую библиотеку ни возьми, на одну стоящую вещь приходится десяток единиц мусора, то же самое с авторами. Наш амбициозный проект имел целью сбросить неугодное чтение за борт, дабы обеспечить членов избранного клуба качественным продуктом. Специалист «Избранного Колизея» был представлен и выбран единогласно, даже без тендера. Понятно, кто им оказался.

Что касается работы, то она оказалась сплошным удовольствием, в особенности в начальной стадии, из которой мы так и не вышли. Поскольку приступили с «приключений и фантастики», подзабытые шедевры приходилось тестировать, чтобы не занести на полку случайный мусор. Вот я и старалась, заодно погружаясь в детство с отрочеством.

Однако занавес над безмятежным ожиданием опустился внезапно и совсем не так, как виделось. По крайней мере в плане завязки. Если кто не помнит, то в любой уважающей себя драме имеется последовательность: завязка, перипетиии, кульминация и развязка. В данном случае завязка стала случайной и отчасти неряшливой, хотя за ней последовало всё должное.

Однажды, прелестным метельным полднем я осваивала в кресле под окном морское приключение из запасов издательства «Факел», прикидывая, стоит оно внимания, либо лучше не надо. Паруса наполнялись ветром, вымпелы реяли, путь лежал в Южное полушарие к спрятанным островам, судно было военно-морским, поэтому боцман с дудкой…

Но нет, вместо дудки прозвучал домашний телефон, и мама Мария Феликсовна возникла после долгой отлучки с очередной порцией негодования. Что никто о них не справляется, Мика перестал посещать, а когда зовут, то оказывается занят. Теперь из третьих