Наследница чужой жизни (СИ) - Лисицына Татьяна Юрьевна

– Я так соскучилась, – прошептала она ему в ухо.

– Я тоже, маленькая моя.

– Мне нужно закончить с делами, а ты жди меня у входа через час. «Нужно немного проветриться перед сном», —сказала Алиса.

Когда они встретились, Алисе показалось, что луна стала ещё ярче и ближе. Над головой рассыпались звёзды. Кое-где у шатров горели весёлыми огоньками костры, возле которых сидели мужчины. Курили. Негромко разговаривали.

– Смотри, большая медведица, – сказала Алиса. – Пойдём подальше о госпиталя, чтобы представить, как будто мы на юге. И это продолжение медового месяца.

– Если бы, – вздохнул Стас. – Я каждый день жалею, что взял тебя с собой в этот кошмар. Ты и была худенькая, а сейчас стала совсем прозрачная.

– Ничего, зато мне стало легче. К тому же здесь я могу видеть тебя.

Стас обнял её, она тоже обхватила его за талию, и они шаг в шаг, словно одно существо, двинулись к тому месту, где Алиса встретила Верещагина. Здесь было совсем темно. Она остановилась, и губы жадно слились в поцелуе. Алиса вспомнила Наташу, её умиротворённое выражение лица после занятия любовью, и положила руку Стаса себе на грудь.

– Маленькая моя, как же я соскучился.

– Я тоже, – она вытащила его свободную рубашку из-под ремня. Руки прикоснулись к горячей коже.

Стас снял с её головы косынку.

– Обожаю твои волосы. Их запах. Знаешь, в этой своей форме, ты какая-то другая. Серьёзная. И эта твоя коса такая милая, – он пробежался пальцами по косе. И от тебя пахнет духами.

Алиса перед свиданием успела забежать в свой закуток. Наскоро ополоснула лицо, сняла фартук и чуть-чуть подушилась. Так, чтобы перебить запах госпиталя, которым пропиталась и одежда, и кожа.

– А я, наверно, пропах потом и не успел ни помыться, ни сменить рубашку.

– Мне нравится твой запах, – Алиса уткнулась носом в его щёку. – От тебя пахнет солнцем, словно ты целый день провалялся на пляже. – Здесь так тепло. Представь, мы живём в палатках на берегу моря и сбежали от всех, чтобы заняться любовью.

– Заняться любовью? Здесь? Ты серьёзно?

– Почему бы и нет?! Поцелуй меня так, чтобы я забыла обо всём, кроме тебя.

А потом они долго лежали на песке, который был ещё тёплый и смотрели на звёзды. Где-то над головами щебетнула птичка.

– Ты всё-таки удивительная, – сказал Стас. – Поехала со мной на фронт, а теперь вот даже соблазнила.

Стас подумал, что из этого песка они сегодня рыли окопы, а ночью он занялся на нём любовью.

– Какая разница где, если мы вместе? – Алиса нехотя села и расплела косу. В волосах застряли песчинки, но это было только приятно. По телу разлилось приятное тепло, заслонившее действительность. Она опять посмотрела на звёзды. Ничто не напоминало, что они на войне.

– Я бы хотела бы спать здесь с тобой, – сказала Алиса. – Закутаться в одеяло и обняться. Так, словно мы выехали на природу.

Вдалеке послышались выстрелы. Алиса вздрогнула и обхватила себя руками.

Стас прижал её к себе.

– Наши Плевну обстреливают, чтобы туркам жизнь мёдом не казалась.

Никуда от этой войны не деться. И никакие фантазии не помогут. Всего один залп, а уже гулко бьётся сердце и ледяной страх вытеснил тепло после блаженства.

Глава 51

Теперь это было в новостях первых каналах, в новостях киножурналах и на первых страницах бульварных газет. Журнал «Семь дней», где на обложке красовался лучезарно улыбающийся Сорокин с осветлёнными волосами вопрошал: красота или уродство? Пятидесятилетний актёр выглядел на тридцать. Алла нетерпеливо перелистала страницы и стала смотреть фотографии. «Семь дней» представил Сергея в его собственном доме в писательском посёлке «Рассказовка». Игрушечный домик с башенками из серого кирпича с красной черепицей можно было назвать милым, если бы Алла не знала кому он принадлежит. Всё, что связано с Сорокиным вызывало отторжение. В любом случае ей был больше по душе мрачноватый серый замок Мефисто. Увидев фотографию Сорокина с женой, Алла рассмеялась. Теперь та выглядела больше похожей на матушку, нежели на жену. Интересно, что она сейчас чувствует? Подумывает о том, что ей тоже нужно обратиться к хирургу?

– Опять любуешься на актёришку? – прищурившись, спросил Михаил, поставив на журнальный столик пустую чашку из-под кофе.

– А ты взгляни на его жену, – Алла передала журнал. – Не хотела бы я оказаться на её месте.

– А ты бы никогда не оказалась. Ты из тех женщин, которые поглощают мужчину целиком. После тебя любая покажется пресной.

– Хорошо сошлись мой ум и чужое тело, – фыркнула Алла. – И я много работала над собой. Мне нужно было стать роковой женщиной.

– У тебя получилось, – хмыкнул Михаил.

Алла метнула на него взгляд, думая, не броситься ли к нему в объятия, чтобы закончить страстным сексом. Но что-то в настроении Мефисто не располагало к играм. Вот уже несколько дней он выглядел мрачным и неразговорчивым.

Михаил вернул Алле журнал, не заинтересовавшись ни интервью, ни фотографиями.

Алла вцепилась в журнал. Фото Сорокина с младшим сыном. Вероятно, решив покуражиться, сынишка сделал похожее выражение лица, высоко подняв брови и изобразив удивление, отчего они казались братьями.

Алла углубилась в статью. Женщина, берущая интервью, высказала и своё мнение, что если вначале ей понравилось, как помолодел известный актёр, то пообщавшись с ним и не увидев никакой реакции на её любые комментарии, она испытала удивление из-за отсутствия эмоций у собеседника. Словно говоришь с куклой, поделилась журналистка. Сорокин лопался бы от гнева, когда говорил о хирурге, сотворившему это чудо, но его лицо оставалось безмятежно довольным, несмотря на злость в голосе. Вся его мимика осталась в жестах. Актёр сжимал кулаки и улыбался. Пытался сжать губы от злости, но улыбка становилась лишь шире. Мне стоило больших трудов сосредоточиться на разговоре, призналась журналистка. Эта сияющая улыбка совершенно сбивала с толку.

Старший сын фотографироваться отказался и сказал, что приложит все усилия, чтобы наказать хирурга, который сделал из отца посмешище. На одной фотографии журналистке удалось поймать момент, когда сын актёра с сочувствием смотрел на мать, спрятавшую лицо в ладонях.

Далее журналистка рассказывала мистическую историю, которая случилась с актёром. Он не знал ни фамилии хирурга, ни адреса его загородного дома, где его оперировали. А к хирургу он попал по рекомендации одной из его поклонниц, которая была в него влюблена. Актёр не ответил взаимностью, и девушка, устав его преследовать, изысканно отомстила. Теперь же, испугавшись последствий, ушла в тину. Удалила свой аккаунт в инстаграм и отключила телефон. Сорокин также сообщил, что молодая женщина, судя по всему, психически больна, поскольку выдаёт себя за его давно погибшую однокурсницу, с которой у него в своё время были отношения. Авантюристке даже удалось уговорить престарелого академика подарить ей квартиру в знаменитой высотке на Котельнической набережной.

Вот сучоныш! – выругалась про себя Алла.

Незадолго до смерти отец предложил Алле оформить дарственную. К этому времени он уже смог поверить, что её душа живёт в чужом теле по чужим документам. Так что теперь квартира оформлена на имя Алисы. Вот вернётся она в своё-моё тело, а у неё крутая квартира. Ей, Алле, тогда уже всё равно станет. Надо только ей записку оставить.

Алла задумалась, отложив журнал. Вспомнила, как душа Алисы вертелась в квартире, пытаясь командовать и удивляясь на её поведение. Алле так нравилось её новое тело. Этой Алисе, умудрившейся найти себе такого бестолкового муженька, ужасно повезло. Как можно до такой степени не верить в себя? Эх, Алиса, Алиса. Если бы я могла рассказать тебе о себе.

Сколько мне ещё позволят жить в твоём теле? Алла подняла голову и увидела, что Михаил смотрит на неё. Последнее время он частенько выглядел грустным, и Алле это не нравилось. Не нравилось ей и то, что он не отпускал её домой. Считал, что нужно переждать.