Судьбы. Миры вселенной (СИ) - Шмидт Елена

- Да не, - помотал головой Герберт, - это я.

Наконец, девушка полностью пришла в себя, открыла глаза.

- Герберт? Ты здесь? – она протянула руку к гному. Рей всё ещё крепко держал её, не желая отпускать.

- Да здесь я, здесь, - утвердительно кивнул гном, и девушка, высвобождаясь из рук Рея, качнулась к нему. Мужчина обнял её, успокаивающе поглаживая по спине.

- Она была такая страшная, - прошептала Миланда.

- Кто? – замер гном, перестав даже поглаживать её.

- Старуха, что шла за мной. Я думала, что больше уже никогда не увижу вас с Олеандрой, - и девушка, всхлипнув, уткнулась ему в шею.

- Ну всё, всё моя хорошая, - ласково повторял гном, - всё прошло.

Дальше путь продолжили, держа между собой совсем небольшую дистанцию, и следя друг за другом. Однако, блуждающие в ночи духи, больше никого не потревожили. Утро встретило их у небольшого ручья, где и решено было сделать небольшой привал, и продолжить путь. Миланда торопилась, каждый час уменьшал шанс на благополучный исход того, что они начали с Вередом. Если демоны обо всём прознали, то, скорее всего, они постараются не подпустить её к Сердцу Тритинопсиса.

Девушка спустилась к ручью, умылась, разулась и сунула ноги в обжигающие холодом струи ручья, с блаженством закрыв глаза. Вода уносила усталость из ног, снижала напряжение в стопах.

«Помоги нам», - услышала в своей голове тоненький голосок. Миланда вздрогнула и распахнула глаза, никого не было, после ночного происшествия чужие голоса в голове пугали её. «Не бойся, - опять раздался голос, - наша бабушка не хотела пугать тебя».

- Ничего себе бабушка, - пробормотала девушка, - я думала у меня от страха сердце остановиться.

«Она не злая. А страшная…, ну так кого смерть красит? Здесь все такими становятся».

- Кто это все? – прошептала Миланда, страх пополз по позвоночнику.

«Мы были раньше друидами, я и мои братья, - голосок горестно вздохнул, - жили в этом лесу с бабушкой, но во время войны мы все погибли и застряли в этом проклятом лесу».

- И как я могу помочь? – удивилась Миланда. – Вам некромант какой-нибудь нужен, а не я.

«Нет, нет, - заголосил голосок, - именно ты. Просто вспомни про нас, когда будешь помогать Сердцу Гристании».

- А это-то вы откуда знаете? - девушка от разных эмоций, что бушевали в ней во время разговора, абсолютно забыла про свои ноги в холодной воде.

«Так прадед сказал! Он в пещере измененных уже много лет обитает. Так что, вспомнишь про нас?»

- Что я могу вспомнить, если в глаза вас не видела? – спросила Миланда, и чуть не заорала опять, отпрянув от ручья, потому что, напротив, через ручей засветилось пространство, и проявилась вчерашняя ужасная старуха и трое ребятишек мал, мала меньше. Правда, при дневном свете старуха не выглядела так ужасно, да и то с какой нежностью она прижимала к груди младшего, наполнило Миланду состраданием к этой невинно убитой семье.

- Хорошо, - кивнула девушка, - если только успею дойти.

«Мы поможем тебе», - маленькая девчушка с почерневшим лицом подлетела к ней, заставляя Миланду вновь отодвигаться.

- И как, если не секрет? – она старалась не смотреть на них, всё же картина была не для слабонервных.

«Не боишься еписхопов?» - спросила мелкая.

- Конечно, боюсь, кто их не боится?

«А ты не бойся. Они очень умные, они помогут. Вас найдут трое, на них и долетите», - и духи растворились, А Миланда только тут вспомнила про свои окоченевшие ноги и, шипя на всяких ужастиков, что пугают народ, бросилась их растирать.

Рей всё это время стоял за деревом и наблюдал за девушкой, опасаясь оставлять её одну, но подходить не стал, хотя и видел, что она словно с кем-то разговаривает. И только, когда она стала растирать ноги, подошёл и спросил, не помочь ли ей, но она отрицательно покачала головой, обулась и пошла к остальным. Здесь она и пересказала всё, что узнала от духов.

- С ума сойти можно, - Герберт соскочил с поваленного дерева, что лежало недалеко от ручья, - ты всё это время болтала, а я вообще ничего не слышал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Конечно, ты в это время бдел за женой, - рассмеялась Лилиан, - какие тут призраки?

- Миланда, вот скажи мне, - повернулся гном к девушке, - ты что сумасшедшая? Гоблин меня задери, да как можно после такой ночи, ещё с ними и болтать.

Лилиан подошла к Миланде и задумчиво потёрла лоб

- Слушай, если всё что они сказали, правда, то это был бы идеальный вариант, к утру мы были бы уже на месте, а так ещё минимум три дня пути, это при условии, что ничего не случиться.

Все замолчали, понимая, что без вариантов, времени было в обрез. Решили не ждать еписхопов, то ли прилетят, то ли нет, и пошли дальше. День перевалил за вторую половину, шли молча, стараясь засветло преодолеть большее расстояние. Вдалеке раздалось тяжёлое хлопанье массивных крыльев, и все кинулись врассыпную, прижимаясь к стволам деревьев. Над ними, как и говорили духи, зависли огромные ящеры. Лилиан, присмотревшись внимательно к небесным гостям, выскочила из укрытия, что-то крича ящерам на непонятном для остальных языке. Ящеры один за другим стали снижаться, ломая ветки, садились на землю, взмахивая огромными перепончатыми крыльями.

Друидка подбежала к одному из них, обхватила его за огромную шершавую шею и что-то нежно шептала одному ему.

- Это мой, - повернулась она, не переставая ласкать еписхопа, - мой Пирожок, - она погладила ему нос, и ящер прикрыл глаза. Миланде послышалось, что он урчит.

- Пирожок? – переспросила она.

- Ага, - кивнула Лилиан, - он жутко любит пирожки с яблоками, - и она, схватив Пирожка за голову, чмокнула в нос, - как же я за тобой скучала, мой хороший.

Олеандра, потоптавшись на месте и наблюдая за Лилиан, набралась смелости и отправилась к другому ящеру. Герберт, попытался удержать её, но она, увернувшись от его рук, подбежала к одному из них. Протянула руку, тоже что-то говоря, и еписхоп ткнулся носом в её ладонь. Она вытащила из кармана кусочек лепёшки, протянула ящеру, и тот слизал её длинным шершавым языком.

Миланда тоже решила последовать примеру женщин осторожно стала подходить к ящеру. Рей пошёл вместе с ней, готовясь в любую минуту её защитить. Огромный ящер отнёсся к чужакам настороженно. Он втягивал воздух шершавым носом, фыркал и мотал головой. «Совсем как лошадь», - подумала девушка, подходя ближе и протягивая лепёшку на открытой ладони. Ящер косился на угощение огромными жёлтыми глазами, а девушка старалась загнать подальше свой страх перед еписхопами.

Герберт остался один, постояв, он вздохнул и отправился к жене. Осторожно подходил к женщине, уже наладившей полный контакт с огромным ящером. Как выяснилось чуть позже, друиды до войны все были прекрасные наездники. Олеандра, выросшая на Дионии, много слышала о таинственных еписхопах, поэтому без страха бросилась к ящеру.

Они были на удивлении умными и преданными своему хозяину. Развивая большую скорость, носились по небу Гристании, пока туда не пришли демоны. Умные ящеры отказались служить пришельцам, но представляли большую опасность, распространяя при нападении ядовитую жидкость, и на скорости унося друидов. И демоны стали целенаправленно уничтожать их. Лилиан была уверена, что они все погибли, но зачарованный лес сохранил их, спася от полного уничтожения.

Разделились на пары, Герберт летел с Олеандрой, Миланда категорически отказывалась лететь с Реем, но Лилиан заявила, только так, и никак иначе. Мужчина, если что, на большой скорости удержит девушку и удержится сам, Лилиан её не удержит. Друидка показала, как садится и как держаться на ящере, как им управлять. Тут Миланда придумала, что вообще-то может лететь сама, но Лилиан была непреклонна, скорость еписхопа выше любой птицы, он король воздуха, а уж если придётся уходить от погони, то ему нет равных.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Пришлось Миланде, глубоко вздохнув, отдать приказ Абшугу добираться самому, отчего пёс совсем не расстроился, забираться на спину ящера и усаживаться перед Реем. Маг боялся к ней прикоснуться, опасаясь очередной вспышки недовольства, а Миланда ощущала бёдрами его мускулистые ноги, сердце стучало, как ненормальное, перегоняя литрами кровь, и всё внутри неё сжималось от желания ощутить его руки на своей талии.