Меж мирами скользящий - Александр Сухов

«Ну что ж, господа земные маги, — обжигаясь огненным напитком, злорадно подумал я, — теперь настал мой черед двигать фигуры, так что будьте готовы к сюрпризам и разного рода неожиданностям».

Допив содержимое чашки, я задумчиво погладил невзрачное серебристое колечко, тускло поблескивающее на безымянном пальце моей левой руки, и, без какой-либо спешки направился к выходу из здания аэропорта.

До поселка со странным названием Борки, что на Рублево-Успенском шоссе добрался часа в четыре утра. Вообще-то до конечной точки назначения мне предстояло протопать еще километра три, но я специально отпустил такси, чтобы хорошенько сориентироваться на местности и подготовить пути возможного отступления.

Раннее июньское утро. Солнышко хоть и выкатилось из-за горизонта, но в воздухе еще веет ночной прохладой. Непривычно тихо. В амазонской сельве и днем и ночью шум, треск, звериный рев и птичий гомон. Здесь лишь редкие птицы нерешительно приветствуют восходящее светило, да вездесущие комары действуют на нервы своим надоедливым писком.

Согласно имевшемуся в моем распоряжении плану местности, мне предстояло пересечь небольшой лесной массив, затем обширный луг и выйти к Москве-реке. Что конкретно там находится, я пока не знал. Если верить плану, вообще ничего, точнее участок леса, с преобладанием хвойных пород деревьев. Однако что-то мне подсказывало, что меня там поджидает нечто более интересное, чем банальные елки и сосны, поскольку именно оттуда шел явственный сигнал, однозначно указывающий на то, что в этом месте расположен мощнейший источник Силы, правильнее сказать зона локальной концентрации магополя.

К интересующему меня месту можно было пройти по отходящему от основной трассы гладкому асфальтовому шоссе, въезд на которое бдительно охранял весьма внушительного вида милиционер лет двадцати пяти. По умиротворенно-довольной физиономии парня несложно было догадаться, что невыносимо скучная постовая служба ничуть его не тяготила. Правда для меня так и осталось загадкой, что он вообще тут делает, поскольку мчащиеся мимо него с явным превышением скорости дорогие авто он попросту не замечал, будто те существовали в каком-то ином параллельном мире, недоступном для его восприятия. Насколько я успел заметить, добираясь на такси до этого места, у каждого такого аппендикса, уходящего в сторону от Рублевки, обязательно маячил либо один облаченный в канареечный жилет гаишник, либо таковых было несколько.

Я все-таки решил по дороге не идти, а податься напрямки лесочком да полем. Только не подумайте, что я испугался гаишника, просто моя чрезвычайно развитая интуиция мне подсказывала, что где-то поблизости находится проход во вневременье, через который я могу в любой момент запросто слинять из данного мира. Но это лишь на тот случай, если с местными магами мне не удастся договориться. Откровенно говоря, сам я хоть и питал определенные иллюзии на сей счет, следуя заветам и наставлениям мудрого Зелота Стамба, все-таки решил заранее предпринять все возможные меры личной безопасности.

Стоит отметить, что для того, чтобы обнаружить проход я не слонялся по лесу подобно грибнику, рассчитывая лишь на везение. Для этого мне пришлось выполнить целенаправленное пассивное сканирование окружающей местности. Искомые врата были привязаны к одному из гранитных валунов из тех, что разбросаны по всему лесу в предостаточном количестве. Окончательно убедившись, что это не обман зрения а именно то, что мне нужно, я бодрой походкой направился к опушке.

Перейдя поле я снова очутился на дороге, которую на перекрестке с Рублево-Успенским шоссе охранял тот самый молодой гаишник. Серая лента асфальтового шоссе упиралась в лесной массив, произраставший широкой полосой вдоль Москвы-реки, но не обрывалась, а уходила вглубь соснового бора. Приглядевшись повнимательнее, я обнаружил за золотистыми стволами вековых сосен высоченный забор из желтого кирпича, а в нем достаточно широкие ворота даже для того, чтобы через них прошел тяжелый танк. Именно у этих ворот обрывалась темно серая полоса дороги. Над забором возвышалось причудливое нагромождение башен, башенок, зубцов, ажурных колонн, замысловатых крыш и множества других неведомых мне архитектурных элементов. Задумка, конечно же, грандиозная, да и воплощение не подкачало, но, на мой взгляд, слишком уж помпезно, вычурно и неуютно. С таким же успехом можно было бы возвести в качестве жилья точную копию собора Парижской Богоматери, Грановитой палаты, американского Капитолия или Тадж-Махала.

Далее скрываться не было надобности, и я напрямую двинул к воротам. Теперь, когда я все разузнал самым подробнейшим образом и даже подготовил пути для возможного отступления, можно было бы и не таиться, даже как-то проявить себя, к примеру, феерическим салютом, бравурным маршем на всю округу или какой другой мальчишеской выходкой. Несмотря на то, что меня просто подмывало сотворить что-нибудь эдакое, я не дал повода парням, которые, без сомнения, следили за незваным гостем через объективы видеокамер, обвинить меня в легкомыслии и безответственности. Впрочем, почему же незваным? Интуиция подсказывала, что за глухими воротами меня ждет вполне радушный прием, во всяком случае до тех пор, пока я буду соблюдать правила игры, предложенные хозяином этого дома. К тому же я был более чем уверен, что с самим хозяином мы уже встречались совсем недавно и даже чудесно провели время в теплой дружеской обстановке за бутылочкой превосходной выпивки и не одной.

Я не дошел до ворот каких-нибудь десяток метров, как мое чуткое ухо уловило легкий гул электромоторов, и обе гигантские створки начали разъезжаться в разные стороны, открывая моему взору группу примерно из полудюжины человек. Я тут же не без внутреннего удовлетворения отметил, что моя интуиция вкупе с моими же мозгами и на сей раз не подвели своего хозяина — двое из этой группы были мне хорошо знакомы. Широко улыбнувшись, я низко поклонился стоящему во главе встречающей меня делегации плотному коренастому мужчине с бритой головой и нарочито громко произнес:

— Ну здрав будь Иван свет Николаевич! А может быть сам Его Святейшество Князь? — Не дожидаясь ответа, еще раз поклонился единственной в группе встречающих даме. — И тебе, Катюша Синицына, не хворать! — Затем поприветствовал и остальную братию. — А вам, господа бояре, мой земной поклон!

К моему откровенному ерничанью Иван Николаевич Смирнов отнесся вполне снисходительно, даже улыбнулся, впрочем, достаточно сдержанно, я бы сказал: по-царски.

— Здравствуй, Ваня или, если угодно, Ивэн! Проходи, гостем будешь. Наслышан о твоих подвигах от Катюши. Герой, право герой, но самое главное — джентльмен, не способный бросить даму в беде…