Сингулярная любовь - Эя Фаль

танец планетарнов набрал фантастические обороты. Воронки исчезли, и теперь над полюсом кружились по спиралям и широким завиткам сложных траекторий непрерывно меняющиеся огромные неуловимые формы. Зрелище восхищало, пугало и гипнотизировало. Больше всего это было похоже на двигательную визуализацию существ, живущих по законам четырехмерного пространства. Именно таким образом, как это представляют научные исследователи-энтузиасты в галанете.

Внезапно картинка передо мной дрогнула, расцветая миллионами... нет, миллиардами новых потрясающе ярких оттенков и деталей. Сознание тщетно пыталось определиться с местонахождением, опасалось и озиралось, пока не ощутило приятно близкое соседство двух родственных разумов - изумленного Тэймина и чрезвычайно довольного «зайчишки»-планетарна.

Похоже, малыш каким-то образом умудрился затянуть нас, родителей, в собственный энергетический кокон! И теперь мы воспринимали окружающий мир через его ментальное поле в необычайном тройственном варианте энерго-симбиоза. При этом ведущая роль оставалась за нашим планетарном, а мы с Тэймином являлись скорее приглашенными наблюдателями.

«Ого!» - вырвалось у меня потрясённое.

«Не то слово! - раздался рядом мысленный смех Тэймина. - Сложно привыкнуть к тому, что ребенок, даже не родившись, умнее и развитее своих родителей...»

Из точки зрения иномыслящего высокоразвитого разума происходящее раскрывалось передо мной совсем в другом свете, более понятном. Оказывается, планетарны легко могли воспринимать не только наше трехмерное, но и потустороннее четырехмерное пространство! И как же ограничено было в сравнении с ними восприятие людей и человекоподобных гуманоидов с присущим им слабым двухмерным зрением...

Раньше я могла лишь догадываться, что творится в месиве энергий на полюсе. А теперь четко видела сиреневые очертания великолепно четырехмерного планетарна Ти, который играл и переливался в лучевом потоке тигарденского светила, меняясь на глазах.

Саолл производила ещё более грандиозное впечатление.

Изумрудно-зелёная, сияющая, она обладала куда более развитым телом. И похоже, в данный момент находилась ближе к параметрам пятимерного, а не четырехмерного пространства! Воспринимать ее такой... бесконечно огромной и могущественной было сложно. И я даже не пыталась подвергать наблюдаемое зрелище хоть какому-то анализу, чтобы попросту не сойти с ума от невозможности навесить на всё привычные и понятные ярлыки.

Зато я видела все. Одновременно, со всех мыслимых и немыслимых сторон, как в абстрактном сне, где возможно всё.

На месте клочка суши, которым когда-то был разрушенный диверсионно-кибернетической «букашкой» полюс, бурлил штормовой океан. Высокие волны захлёстывали ослепительный столб планетарного источника энергии, хаотично бьющего во все стороны и потерявшего свою гармоничную направленность.

Ни Ти, ни Саолл даже и не думали заниматься им, поглощённые совместным преобразованием. Видимо, приоритет долгожданной эволюции оказался для Саолл важнее, чем оперативное спасение проблемной планетки... а сам Ти настолько втянулся в начатый ею процесс пятимерно-пространственного перехода, что его можно было сравнить с восторженным парнем, который впервые в жизни хлебнул горячительного напитка и опьянел до изумления.

Маленький планетарн полюбовался на взрослых сородичей и прыгнул к источнику через самый эпицентр бури.

Я внутренне съежилась в ожидании, что сейчас на нас троих обрушится вся мощь заигравшихся в эволюцию сверхсущностей, но не тут-то было. Защита нашего с Тэймином малыша оказалась поразительно крепкой. Это было все равно что лететь в сверхпрочном межзвездном крейсере через гигантский радужный водопад - хоть и мощный, но совершенно безопасный для космических технологий.

Вблизи источник походил на вулканический выброс оранжево-огненной магмы с плевками серого пепла и раскаленных обломков бывшего полюса-островка. Океаническая зона вокруг него буквально кипела от сейсмоактивности, и во все стороны расходились волны формирующегося кругового цунами.

«Острова обречены!» - ахнула я и судорожно принялась вспоминать, можно ли как-то перехватить и утихомирить смертоносную активность потревоженной водной стихии.

«Нет, Гайя, взгляни внимательней, - посоветовал Тэймин. - Цунами к островам не прорвется. Ти с Саолл позаботились об этом!»

Действительно, зря я так возмущалась беспечностью планетарнов. Головокружительно высокая стена воды уже на подходе к ближайшему условно необитаемому островку - приюту тупорожек и морских птиц, - с ревом ударила в невидимую стену из сверхуплотненного воздуха и обрушилась в обратную сторону.

Крошечная точка тёмной смертной обречённости кольнула меня знакомым ощущением чьей-то замкнутой угрюмости и слабой ниточки давней эмоциональной связи со мной. В четырехмерном пространстве отыскать эту точку было легко - далеко за пределами взрывного цунами в океане болталось обессиленное мужское тело, вцепившееся в обломок разрушенного аквабиля.

«Это Грай! Он жив!..» - я дернулась в ту сторону, забыв о том, что инициатива перемещений сейчас не за мной.

Но все равно малыш-планетарн послушно спустился на поверхность океана одним длинным плавным прыжком и завис над черноволосой лобастой головой.

За пределами запертого цунами было гораздо светлее, хотя небо и застилала пасмурная облачность вперемешку с обширным взрывным выбросом ДКБ. Грай лежал на оторванной части плавучего металлического днища и время от времени тер слипшиеся из-за подсохшей солёной воды ресницы. Веки воспалились и покраснели, губы посинели от холода. Мысли у него касательно собственной судьбы, мягко говоря, были невесёлые. Даже откровенно упаднические. Слишком далеко он находился от населенной части островов, и доплыть до них своими силами представлялось задачей невыполнимой. Особенно учитывая отсутствие пресной воды и чудовищно промозглые полярные ночи.

«Он сильная личность, - задумчиво сказал Тэймин. - Только его бросает к крайностям. Увлеченный энтузиазм, глубокое отчаяние. Помню, как он безумно вожделел тебя каждый раз, когда видел... но при этом и благоговел.»

«Просто Грай немного фанатик по воспитанию, - заметила я. - Взять хотя бы его дружков, плывчи-экстремистов».

«К тебе он тоже фанател. Почитал, как богиню... был готов целовать твои следы на грязном песке. И это меня раздражало... - Тэймин послал мне кривоватую улыбку. - ...потому что самый первый твой фанат - это я. И всегда мечтал быть единственным.»

Вроде бы он подшучивал сам над собой, но фиолетовые огоньки глаз казались серьёзными. Я внимательно посмотрела на него.

«Ты и так мой единственный. Самый лучший и желанный».

И чуть не размякла от ласкающе приятной волны любви, которая хлынула от мужа в ответ на эти слова. Маленький планетарн ощутил ее отголоски и... издал радостный ментально-мелодичный звук, похожий на блаженное чириканье птенчика.

«Гайя... любимая...»

«Сосредоточься на деле, фанатик, - попросила я, улыбаясь. - Надо вытащить Грая отсюда. Он тут не выживет».

Когда вокруг обломка-плота неожиданно всплыли и начали сновать, дружелюбно похрюкивая и посвистывая, несколько десятков тупорожек, Грай резко сел и недоуменно уставился на них. В малообитаемой полярной части планеты эти теплолюбивые животные по своей воле появлялись крайне редко, а уж целой стаей - вообще никогда.

- Что за... - пробормотал он с оторопью и поперхнулся, когда главная самка в компании нескольких сильнейших особей стаи