Том 7. Это было - Иван Шмелев

IV. Скорее всего – стихийным взрывом. Его могут произвести образующиеся в России слои русских людей, привыкших командовать на любом поприще – в армии, в общественной или хозяйственной деятельности… может быть даже и коммунистов, или, вернее, надевших личину коммуниста, в ком просыпается и начинает расти задавленное национальное сознание, кто даст себе труд окинуть великое прошлое и низкое настоящее России-родины. Это уже идет. И придет. Мне представляется даже, что наиболее активные силы «переворотчиков» выйдут из комсомольства. Может произойти: отпетые русские комсомольцы будут очень способствовать перевороту. Этот «стихийный» взрыв отзовется по всей России, уже готовой, разбудит со страшной силой национальное, сознание унижения и позора и даст России единую по духовному подъему национальную армию, и никакие сепаратизмы не будут страшны. Духовный подъем России грядет – и будет невероятной мощности, освободит в ней скованные силы. Так я чувствую свой народ. Я знаю его и верю, что иначе не может быть. Россия – будет!

Capbreton. Landes

Октябрь 1927 г.

(Сегодня. 1927. 6 нояб. № 251. С. 8)

Душа России

Надо ли говорить еще о подвиге Белой Армии, о значении «белого движения», спасшего честь России! Об этом теперь не спорят: это уже история. Придет день, когда блистающее имя Белый Воин и сумеречное – галлиполиец – станут для всей России священными именами русского мученика-борца и русского героя. Это придет, и Россия встретит лучших сынов своих высокой и гордой честью: священное имя – Белый Воин – явится знаком высокого духовного отбора – новой русской аристократии.

Воины Белой Армии, к какому бы слою они ни принадлежали, – аристократы ли по рождению, крестьяне, казаки, дворяне, горожане, – истинные сыны России, аристократы духом, Ее душа. И Россия признает это и закрепит почетно: впишет славные имена в великую Золотую Книгу – Российской Чести.

Семь лет уже протекло с отхода. Но что такое семь лет! что может значить это движение серых дней, в сравнении с тем великим, что знаменует собою российское «белое движение»! Три года борьбы – исторический перелом, лучше сказать – пролом русской истории. Пролом, в котором Россия как бы найдет себя! Да, Россия найдет себя на крестном пути героического «белого движения».

Скажут: на пути поражения?! Скажут ненавистники и слепцы. Скажут те, кто не разумеет Скрытого Лика судеб народа. Или не знаем случаев, когда внешнее поражение обращалось в великую победу?! Мы, христиане, знаем. Мы, христиане, знаем Величайшую Победу: «не оживет, аще не умрет». Ненавистники и слепцы усмехнутся только. Пусть смеются. Смеялись и на Голгофе. Мы имеем свою Голгофу. И будем иметь Воскресение, свое.

Но в чем же победа наша, и что это за пролом в истории России?

Белое движение и завершившее его галлиполийство есть удержание России на гиблом срыве, явление бессмертной души Ее, – ценнейшего, чего отдавать нельзя, национальной чести, высоких целей, назначенных Ей в удел, избранности, быть может, – национального сознания. За это, за невещественное, за душу, – бились Белые Воины – нынешние галлиполийцы, и те, кто пали на поле брани, на поле российской чести, и те, что остались там, хранимые Господом до сроку, и те, кто в великих муках были истреблены.

Белое движение есть отбор, отбор лучшего русского по духу, по чувствованию России, отбор – того, что не мыслило без России быть, не могло мириться с Ее искаженным ликом, с надругательством над Ее душой. Самое чуткое, самое живое, духовно-крепко спаянное с Россией, к каким бы ни принадлежало классам, религиям, партиям, если только чувствовало биение сердца Родины, – вливалось в Белую Армию или было духовно с нею. Страшная жизнь делила, творя отбор.

Я не хочу сказать, что там, на российской почве, осталось одно худое. Я хочу сказать, что «белое движение» захватило собой ценнейшее в национально-духовном смысле, что оно есть – отбор.

Оно – великий этап России, великий раздел исторического пути Ее, великий пролом истории, за которым Россия найдет себя. В этом движении, в борьбе с врагами национального, с отбросом международья в личине коммунизма, Россия нашла в себе силу-волю. Россия увидала пропасть небытия – и нашла в себе волю – быть. И эта светлая воля – быть – лучшее от Нее, Белые Воины Ее, и оставшиеся в живых – галлиполийцы.

В истории России были суровые этапы, когда Она, теряясь, находила себя опять: Куликово Поле, избрание на царство Михаила, Двенадцатый год… – изломы в истории России. Но то, что случилось с нами, – не исторический перелом: это пролом. За ним – уже Новая Россия, которая непременно будет.

За ним – напряженнейшие искания подлинного национального бытия, национального обновления, собирания и оберегания того, что есть Россия, что лежит к Ней естественно, без чего она быть не может, – что есть православная Великая Россия.

Годы горестной жизни вдали от Родины… За эти годы, в нашем сознании величайшего из насилий – над Родиной, не может не обостряться, не может не углубляться чувство национального позора, чувство страстной тоски по Ней… В сознании пережитого, мы крепнем национальной волей, мы копим гордость, мы давим боли, лелеем национальные надежды… И все ясней, и полней, и краше вырастает перед нами образ России нашей, как Идеал.

Без Родины, мы остро болеем Ею, делаемся национально крепче. Лучшее, что дала от себя Россия, – Белые Воины, национально крепчайшее, – с нами, здесь. В достойной борьбе за жизнь, носители сильной воли – найти Россию, они высокий пример для нас, для новых, ярко национальных поколений: российская новая закваска. Они – ярчайший пример великого национального напряжения, безоглядно-жертвенного. Это высокое напряжение светлой российской воли полагает камень будущего строительства, национального, самоотверженного, подчиненного высшей цели: воли России – быть. Это высокое напряжение, это жертвенное служение России, в железном, галлиполийском, строе, полагает конец противонациональным течениям русской общественности, – источнику многих зол, способствовавших российскому погрому, – является потрясающим примером страданий неповинного поколения, за ошибки и преступления отцов и дедов. Белые Воины – высокий и страшный пример национального Искупления. Они кровью своею ставят Россию – на высоту, делают бытие Ее – высшей целью жизни: они умирали за Нее, добровольно!

Близится день Возврата. Не знаем срока, но срок идет. Белые Воины, истинные сыны России, войдут в Нее, в обретенную, свою Россию, не только с высокопочтенным значком первопоходника и галлиполийца, но и с нетленным знаком – кровью запечатленной любви к отечеству, обереженной национальной чести и упорно творящей воли.

И Россия обнимет их.

Ноябрь. 1927 г.

Севр

(Галлиполиец. 1927. № 1. С. 2)

<Ответ на анкету о революции>

1. Раз революция произошла, значит: при тогдашних (всякого порядка) условиях оказалась неотвратимой. Вопрос для нашего времени теоретический, как для хозяина, у которого, по его небрежности, сгорел дом. Стихийно-непреодолимых причин революции, по моему разумению, не было, как не было их и дальше – для углубления революции и воцарения большевизма. Вина людская, а не «исторические силы», на что любят ссылаться.

2. В самой непосредственной: большевизм – следствие февральской революции с ее деятелями. Об этом лучше всего сказал и неопровержимо (для честно и глубоко мыслящих) доказал проф. И. А. Ильин, которого я позволю себе назвать совестью русской интеллигенции. Просто: революция не выдвинула людей разумной и сильной государственности, а без таких – при безвольности и прекраснодушии русского образованного класса, – (см. А. П.Чехова!) – самовластие, «что-нибудь да выйдет» и – кто во что горазд. Пришла шайка существ злой и развратной воли и, прикрывшись «народным волеизъявлением», сумела обманом, страхом и потаканьем всему низменному, что есть в человеческой природе, надеть на лишенный вождей народ позорнейшее ярмо. Эта шайка просто была попущена деятелями революции, их государственной неспособностью, безволием, государственною неграмотностью, – при очень благих намерениях! Народ – основная масса – тут ни при чем, как был бы ни при чем и всякий другой народ. Случись такое хотя бы в Англии, т. е. будь у власти такие деятели и такие созерцатели, – и Англия была бы разгромлена и опозорена.